Доктор Рандаццо опросила ряд несостоявшихся школьных стрелков, которых успели остановить до того, как они осуществили свои ужасные планы. Она описывает и их двойственность, и неадекватное восприятие действительности: «Достигнув крайней степени отчаяния, они начинают искать выход. Других вариантов они не видят. Их просто больше ничего не волнует». Понимание этого нисколько не уменьшает вину Дилана, но приближает нас к объяснению того, как же он все-таки оказался в таком положении. Доктор Дуайн Фусельер, клинический психолог и руководитель команды ФБР во время расследования дела Колумбайн, сказал мне: «Думаю, Эрик пришел в школу, чтобы убивать людей, и его не заботило, что сам он умрет, а Дилан хотел умереть, и его не заботило, что при этом умрут и другие».
Илл.: Дилан с семьей в местном ресторане, примерно за три недели до Колумбайн. Фото из архива семьи Клиболд.
Глава 13. Путь к самоубийству
Четырехчасовая встреча с адвокатом очень меня огорчила. Чем больше мы говорили, тем сильнее было видно, насколько этот «идеальный» ребенок не был идеален. К тому времени, когда мы закончили, мы чувствовали, что наши жизни были не только бесполезными, но даже принесли зло… Мы хотели верить, что Дилан идеален. Мы позволили себе эту мысль и на самом деле не видели признаков его гнева и бессилия. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь жить в мире с самой собой. Мне о столь многом приходится жалеть.
Запись в дневнике, май 1999 года
В одиннадцатом классе у Дилана были проблемы. Не один раз и даже не два. Это был целый ряд происшествий, каждое последующее из которых было хуже предыдущего.
Поэтому эта глава для меня самая сложная во всей книге. Я знаю, что большинство людей, прочитав предыдущий абзац, скажут: «Эй, Сью, этот ребенок разваливался на куски, а ты просто стояла рядом и ничего не делала. Черт, о чем же ты думала?» Признаки того, что Дилан с чем-то борется, не были очень явными, но мы их видели — и понимали неправильно.
Да, подавляющее большинство подростков, даже если и сталкивается с заболеваниями мозга, то все равно не собирается идти в школу и убивать людей направо и налево. Тем не менее, если у вас есть ребенок подросткового возраста, то есть достаточно большой шанс на то, что он борется с психическим расстройством. Примерно один из пяти детей и подростков имеет психические отклонения, которые можно диагностировать. Но выявить удается только двадцать процентов этих детей. Именно поэтому родители слишком часто узнают или начинают волноваться о болезнях разума у подростков только после того, как случилось что-то плохое: проявление агрессии к другим людям или к самому себе или какое-то еще преступление. Несмотря на их распространенность и опасность, психические заболевания подростков слишком часто не замечают даже внимательные учителя, квалифицированные психологи, педиатры и самые внимательные родители.
Без лечения даже самое небольшое психическое нездоровье может разрушить жизнь молодого человека, не позволить ребенку полностью использовать свой потенциал, что само по себе является трагедией. Такие заболевания, как депрессия, могут иметь и более серьезные последствия, поскольку из-за них дети налетают на все подводные камни подросткового возраста, среди которых употребление алкоголя и наркотиков, вождение в нетрезвом состоянии, мелкое хулиганство, расстройства пищевого поведения, нанесение себе ран, насильственные отношения, опасное сексуальное поведение.
В 1999 году я не понимала разницы между грустью и безразличным состоянием, которые я всегда называла депрессией, и клинической депрессией, которую многие, страдающие этим заболеванием, описывают как ощущение небытия. Я и понятия не имела, что примерно у двадцати процентов подростков бывают приступы депрессии и что один такой приступ в анамнезе ребенка повышает риск следующего. (Последние доклады центра по контролю заболеваемости повысили эту цифру до тридцати процентов.)
Я не знала о том, что депрессия у подростков проявляется не так, как у взрослых. В то время, как взрослые могут выглядеть вялыми и грустными, подростки (особенно мальчики) начинают срываться, становятся раздражительными, самокритичными, выглядят то подавленными, то агрессивными. Необъяснимые боли, жалобы, расстройства сна и навязчивость — это обычные симптомы депрессии в детском возрасте.
Не знала я и о том, что симптомы депрессии у подростков часто маскируются под возрастные изменения поведения — возможно, именно это является одной из причин, по которой диагноз часто ставят слишком поздно. Родители, вероятно, не будут волноваться, если их ребенок по выходным спит допоздна или имеет хороший аппетит — раз, и проглотил все, что было на тарелке, пробормотав: «УУУ, круто!» Тем не менее, изменения в режиме сна и аппетите могут быть симптомами депрессии. Диагностирование осложняется еще и тем, что многие дети, страдающие от депрессии, не проявляют ни одного из описанных симптомов.
Депрессия у Дилана так и не была выявлена и осталась без лечения. В этом он не одинок. Подавляющее большинство подростков, страдающих от депрессии, так и не получают помощи, в которой нуждаются, даже когда их состояние начинает мешать отношениям с друзьями и родными, учебе, и резко повышается риск появления проблем с законом или самоубийства. С Диланом случилось и то, и другое.
Мы с Томом знали, что у Дилана сложный период. В тот год нашу семью одолевали проблемы со здоровьем и финансовые неудачи. Мы с Томом много времени тратили на Байрона, который переехал в отдельную квартиру. Все трудности этого года наложились на наше неумение увидеть то, что происходило у нас перед глазами.
Есть еще одна причина, по которой мы с Томом более активно не реагировали на перелом в жизни Дилана в одиннадцатом классе. Это происходило потому, что, казалось, он сам сумел вернуться в нормальное состояние. Уже к концу года и в выпускном классе после всех проблем и разочарований предыдущих месяцев мы полагали, что Дилан сумел снова организовать свою жизнь.
Я упомянула об этом не в качестве оправдания, а потому, что эти слова очень часто повторяют родители, дети которых покончили с собой. «Ему же было гораздо лучше!» — говорят эти потрясенные родители, и Дилан выглядел как раз именно так.
Как раз по этому трафарету мы решили, что сын до смерти перепугался, когда попал в беду в прошлом году, и поэтому полностью изменился. К сожалению, финишной чертой, к которой он двигался, была вовсе не воображаемая нами самостоятельная жизнь в университете Аризоны и получение диплома по его любимым компьютерам. Вместо этого у Дилана был план, который привел к его собственной смерти и смерти многих других.
Этим летом все шло хорошо… Дилан много дурачился и хорошо проводил время с друзьями.
Запись в дневнике, июль 1997 года
То лето между десятым и одиннадцатым классом было совершенно обыкновенным. Тем не менее, один неприятный случай произошел, и он был связан с Эриком Харрисом.
