— Не бери чужого, Кривош, сколько тебе говорить! Чужого не бери никогда!
Парень выпустил меч из рук, Малко тут же схватил свое оружие.
— А-а-а! — взвыл мальчишка. — А-а-а! Тебе, Найдён, значит, можно невесту скрасть, а мне ничего нельзя! А-а-а!
Найдён не был расположен вступать в дискуссии. Он продолжал водить парня за ухо, повторяя:
— Не бери чужого, Кривош! Не бери, сколько раз тебе повторять!
Даша, вовсе не обращая внимания на происходящее, ставила на стол хлеб, мясо, какую-то зелень, кувшин с квасом.
Меч вернулся к Малко, и можно было бы уходить.
Однако вид и особенно запах, идущий от накрывающегося стола, обещали прекрасные ощущения. И лишаться их не хотелось. Но удобно ли столь беззастенчиво пользоваться гостеприимством незнакомых людей?
Малко, словно услышав мысли Инородца, прошептал ему на ухо:
— Не принять угощение хозяев — смертельная обида.
Закончив «экзекуцию», Найдён приказал мальчишке:
— Теперь иди, Кривош, в сени и думай о своей жизни! Как что надумаешь — приходи. А сбежишь если, на свадьбу завтра не возьму. Так и знай.
Кривош понуро вышел.
Найдён улыбнулся гостям:
— Милости прошу за стол!
Небо за окном уже начало розоветь.
«Часов пять, наверное, — подумал полковник. — А вот ведь сидим тут, пируем, причем с совершенно чужими людьми. Но самое поразительное, что им от этого хорошо. Да и нам вроде неплохо».
Сначала, по традиции, Найдён спросил у гостей про здоровье матери, отца, супруги и детей. Узнав историю Малко, посочувствовал ему, причем явно искренне. Поругал обров.
Антошин не был расположен подробно рассказывать о стране, откуда прибыл. И, поняв это, Найдён спросил его про другое:
— Куда, путники, путь держите, за чем идете?
Полковник молчал, боясь ляпнуть что-нибудь некстати.
Ответил Малко — коротко, но вежливо. За впечатлениями, мол, идем, мир поглядеть да новых людей узнать.
— Понимаю, — сказал Найдён серьезно, без тени иронии. — Есть такие люди, которых дома не держат никакие заботы. Это путники. Их дом — дорога.
Даша молча хозяйничала за столом. Чем больше смотрел Антошин на нее, тем отчетливей понимал: эту девушку что-то тревожит. В самой глубине ее огромных глаз затаился страх.
— Вы на парня-то, на Кривоша, особо не серчайте, — улыбнулся Найдён. — Ему тринадцать лет всего, а жизнь такую прожил… Обру не пожелал бы.
Найдён рассказал, что, когда мальчишке было всего пять лет, его отец, напившись медовухи, ударил мать. Кривош — тогда его, правда, еще звали Малко (тут Найдён подмигнул Малко) — за мать вступился. Отец избил его кочергой и выбил парню глаз. С тех пор его и называют Кривошеи. И это имя при нем уже навсегда останется, потому что Малко обязательно вырастет (Найдён снова хитро и по-доброму подмигнул), а новый глаз у человека не появится никогда.
Отец Кривоша медовуху пуще всего на свете любил. Мать мальчика страдала из-за этого, а потом и вовсе душа ее в Вырий отправилась. Она все про эту жизнь поняла, никаких новых знаний жизнь ей уже дать не могла — вот она и ушла.
Найдён Кривоша пожалел и выменял мальчишку у отца-пьяницы за пяток куропаток и бочку медовухи. С тех пор Кривош живет при нем, как брат.
— Так что вы особо-то его не ругайте, — закончил рассказ Найдён.
Антошин видел, что Малко не только уже простил бедного Кривоша, но и готов ему подарить меч.
Антошин тихо спросил у Малко:
— Хочешь Кривошу меч отдать?
— Отдал бы… — расстроенно вздохнул Малко. — Но оружие, завоеванное в бою, никому отдавать нельзя.
Разомлевший от еды и кваса, Антошин улыбнулся Найдёну:
— А вы, значит, тут как братья-сестры и живете, ты, Кривош да Даша? — Полковник обратился к Даше: — А хорошо, наверное, двух таких братьев иметь?
Даша молча встала из-за стола и удалилась в темный угол избы.
Антошин понял, что он снова ляпнул что-то не то.
— Ты прав, Инородец, мы и вправду похожи, как брат и сестра, — печально произнес Найдён. — Боги нас такими создали, чтобы мы не разминулись. Только не сестра она мне — невеста. Завтра свадьбу должны играть. — Найдён помолчал и добавил: — Беглую.
— Беглую? — переспросил Малко, будто не веря своим ушам.
Найдён поднялся из-за стола. Лицо его было торжественным. Взгляд строгим.
Найдён поклонился сначала Антошину, потом Малко.
Полковник тут же вскочил на всякий случай.
Поднялся и Малко.
— Гости дорогие! — провозгласил Найдён. — Гость в дом — вестник судьбы. Гость в дом накануне свадьбы — знак добрый. Гость в дом накануне беглой свадьбы — знак чудный. — Он снова поклонился. — Не окажете ли честь великую пойти завтра… — Найдён глянул в крошечное окошко, за которым уже вовсю разгоралось утро, — сегодня то есть… с нами вместе прощения просить у отца Дашиного и, ежели простит он нас, попировать на свадьбе? Наши с вами родители не ведали друг друга, мы не росли с вами вместе, на охоту не ходили и врагов плечом к плечу не били… Но вы пришли в мой дом накануне такого великого события в жизни нашей. Не откажите в добре!
Полковник покосился на Малко.
Глаза мальчишки горели таким восторгом, что Антошин понял: лишать его возможности погулять на таинственной беглой свадьбе никак невозможно!
Что ж поделать? Придется радости и юдоли, а также молодильным яблокам еще подождать.
Малко молча поклонился Найдёну.
Поклонился и Антошин.
Из темноты вышла Даша и тоже отвесила поклон.
— Благодарствуйте, — сказал Найдён, садясь.
Тут из сеней вышел Кривош.
— Подумал о жизни? — спросил Найдён.
— Угу, — буркнул мальчик.
— И что надумал?
Кривош вздохнул:
— Нельзя чужого брать… Воровать нехорошо.
Найдён улыбнулся:
— Правильно надумал. Ну что ж, садись тогда с нами за стол.
Пока Антошин раздумывал, как бы так поделикатней спросить, что значит «беглая свадьба», Найдён начал рассказывать сам.
Говорил с жаром. Видимо, давно жаждал эту историю рассказать, но где слушателей-то найти? В деревне о ней и так все знают.
Вот что услышали Антошин и Малко.
Найдён и Даша выросли вместе, и деревня всегда знала, что они поженятся: столь похожие люди созданы друг для друга и жить им порознь — только богов гневить.
Проблема, однако, заключалась в том, что Даша выросла в семье зажиточной, крепкой.
