В подтверждение его слов сильный внезапный порыв ветра пригнул тонкие сосны, заставил вздрогнуть прочные сосны и окончательно разогнал туман. И мы увидели, как со стороны города натягивается на небо свинцовая с чернотой туча, мать предстоящей грозы.
Тем временем Серега растолковал Леве, почему приплыл к нам. Витя Ханаев в больнице, ему сделали операцию, сшили поврежденные мышцы, сухожилия и нервы. Но пока неясно, как восстановится функция рук. Алик Ханаев, возможно, с помощью предателя, установил, что организаторами боя считаются Лев Бабченко и Гендос Величко. Побеседовал с Гендосом. Тот навалил в штаны и свалил все на Леву: мол, идея чисто Льва, а он, Гендос, лишь участвовал в качестве ведущего. Тот же Гендос высказал предположение, уже по собственной инициативе, что Лев Бабченко, возможно, отсиживается на острове, потому что нет на месте большой лодки семейства Бабченко в то время, когда вся семья, кроме Левы, на месте.
Лева не прост, потому и спрашивает:
– Я должен тебе верить? Откуда ты знаешь всё?
– Верь – не верь, мне что? Они сегодня собираются на остров. Знаю оттуда: мать моя в кафе «Ветерок» работает. А у Ханаева там типа штаб…
– И что теперь? – спросила уже совсем не веселая Ольга.
И когда она успела одеться? Вроде все время рядом стояла.
Отвечать ей никто не стал. Все смотрели на восточный берег острова. Сейчас бы махнуть туда и – по полю, по полю… пока не догонят. Неужели мы сами себя загнали в ловушку?
– Думайте что-нибудь! – требует Ольга.
– Что думать? Сваливать надо!
Это Серега.
А Ольга теперь верит только брату. На него и смотрит, ждет ответа.
Лева пожимает плечами.
– Вариантов нет. И погода…
Мы прошли сотню метров до восточного берега. Это только так называется – остров. По большому счету остров представляет собой громадную кочку среди водной глади. Никто его не измерял, но навскидку если, то в длину около трехсот метров, в ширину метров сто пятьдесят – двести. Обилие деревьев и почти непроходимого кустарника создает впечатление, что площадь острова больше, чем есть на самом деле.
– Вот видите, – сказала Ольга, – тут до берега с дорогой всего ничего.
Лева заметил:
– Другие это, наверно, тоже понимают.
Мы смотрим на зеленую, колышущуюся под ветром равнину засеянного какими-то злаками поля. Справа, пока еще далеко от нас, зависает над полем и все же приближается белесое облачко пыли. Где-то едет автомобиль или автомобили.
– Так, молодежь, дуйте на базу, быстренько собирайтесь! – распорядился Лева. – А я посмотрю тут.
Повторять не потребовалось. Мы, насколько возможно быстро в джунглях средней полосы, вернулись в лагерь, собрали и снесли к Левиной лодке туристкие пожитки и вернулись к восточному берегу острова.
Лев, заслышав нас, прикрикнул:
– Эй, не топочите!
Я выглянул из-за кустов, теперь мне стало по-настоящему страшно.
Две легковые машины остановились у берега. Возле них деловито передвигались люди числом восемь. Неподалеку тусовалась большая собака. Пузырились ярко окрашенные большие баллоны. «Резиновые лодки», – догадался я.
– Грамотную облаву затевают, – дрогнувшим голосом оценил приготовления противника Лева.
– Ну, Ромка, попал я через тебя! – сердито пробормотал Серега.
– Уплывать надо отсюда, – сказал я.
– А гроза? – спросила Ольга, с опаской подняв глаза к небу, на котором уже не было солнца.
– Сейчас лучше рисковать в воде, а не на острове.
Лева покосился на меня.
– Грамотный. Только на большой волне моя лодка четверых может не выдержать.
– Моя еще есть, – напомнил Серега.
– На твоей только в пруду кататься.
Серега обиженно возразил:
– У них вон тоже резиновые!
– Ага. Но немножко другие: на такие лодочные моторы можно ставить.
– Что же делать? – огорчилась Ольга.
Лева принял решение.
– Потянем жребий, кому оставаться. Олька не участвует.
– А я при чем? – заявил Серега.
– При том, что оказался в ненужное время в плохом месте.
– Я же чтобы вас предупредить!..
– Что я могу поделать? Вчетвером мы наверняка перевернемся.
– А если нет?
– Хватит гадать! – перебила Серегу Ольга. – Надо уплывать отсюда!
Очень не вовремя, но с воображением не поспоришь: я стал гадать, что бы сделал, останься по жребию на острове. Можно свалить все на Леву, тем более что Гендос все выболтал. Добавил бы перцу, сказал бы, что меня бросили на острове, как настоящего Робинзона. И может, меня, как родственника Гендоса, не тронули бы…
Тем временем Лева взял три спички, одну укоротил на пару миллиметров, перетасовал в спрятанных за спиной руках и протянул к нам с Серегой торчащие из сжатого кулака три коричневые спичечные головки.
– У кого короткая, тот остается.
Тащим. Серега быстро, даже алчно. Я – неторопливо, ведь в уме уже проиграл неприятную ситуацию.
Короткая оказалась у Сереги. Мы все увидели, как неприятно изменилось его лицо.
Я начал торопливо втолковывать ему, что именно тот может наплести людям Ханаева и как себя прикрыть. Но, похоже, Серега даже не слышал меня. Или, наоборот, очень хорошо слышал, потому что губы у него мелко тряслись, он прятал глаза и не стеснялся того, что все видит Ольга.
Я собирался с духом, чтобы сказать: готов остаться вместо Сереги. Верилось почему-то, что выживу, пусть даже и огребу пару плюх от раздраженных проколом охотников за Левой. Но пока я набирал воздуху для решительного заявления, Лев опередил меня. Он выхватил спичку из пальцев Сереги, выбросил ее в кусты.
– Короче, остаюсь я!
– Почему? – запротестовала Ольга. – Они же за тобой и приплыли!
– Да, только они не знают, что я их уже жду. Давайте в лодку и вон отсюда, пока буря не началась!
* * *
Деревянная, хорошо просмоленная лодка замерла в камышах, привязанная цепью к стволу старой прибрежной ивы. Лева спрятал ее сюда, и чтобы не видно было издалека сине-красных, как бренд пепси-колы, бортов, и чтоб не рассыхались эти борта на солнце. Отсюда открывался вид на основную акваторию озера. Волны пока еще не выглядели высокими, но то, что лодка даже в затоне заметно покачивается, говорило само за себя.
Гребни туч сближались над нами, словно, готовые сцепиться, две огромные черные небесные собаки. Лаем в их неминуемой сваре был нарастающий гром, клыками – чиркающие пока еще высоко в небе голубоватые молнии. Туча, плывущая на поединок с востока, обронила на нас несколько крупных капель.
