До этого он помнил ее смеющейся. Раньше от нее исходила волна радости. Федор видел Нику несколько раз у Саши на днях рождения, девчонка с обожанием смотрела на своего мужа, это было заметно и очень глупо. Потом Кирилл стал приходить один, и Федор случайно узнал, что они с Никой развелись. Впрочем, ни до Кирилла, ни до Ники ему большого дела не было. Он о них даже не вспоминал никогда.
Узнать телефон можно было одним способом – позвонить ребятам из полиции, которые оставили ему вчера свои визитки. Заодно узнать и телефон Лизиных родителей. Полицейские не откажут, они нормальные ребята.
Он заварил себе растворимого кофе, выпил.
Почему-то звонить в полицию не хотелось. Федор достал телефон и нашел номер Данилы. Он несколько раз разговаривал с ним перед Сашиными похоронами. Собственно, Федор похороны и организовал, Лиза была ему не помощником.
Не факт, что у Данилы есть телефон Ники, но попробовать стоило.
– Да, Федор! – удивился Данила. Значит, тоже не удалил телефон Федора из записной книжки.
– Вчера умерла Лиза, – сказал Федор.
– Ч-что?
– Вчера умерла Лиза. У тебя есть телефон Ники? Жены Кирилла.
– Подожди. – Данила собрался с мыслями. – От чего умерла Лиза?
– Неизвестно. У тебя есть телефон Ники?
– Слушай, ты нормально можешь все объяснить? – Данила начал злиться.
Федор в двух словах рассказал. Говорить ему было тяжело. Вчера, нет, позавчера, он всерьез обдумывал, не жениться ли ему на Лизе.
Его жизнь изменилась после смерти Саши. Изменилась из-за Лизы. Его никто не заставлял ее опекать, они даже с двоюродным братом были не настолько близки, а с его женой тем более. Но ответственность навалилась сразу и прочно, и Федор знал, что Лиза и будущий ребенок стали его частью.
– Так у тебя есть телефон Ники?
– Подожди, посмотрю. Если есть, перезвоню.
Федор потер телефоном подбородок, подошел к окну. Аппарат зазвонил почти сразу.
– Есть телефон. – Данила продиктовал цифры, Федор записал на клочке бумажного полотенца, ничего больше под рукой не оказалось. – Федор, она это… сама?
– Не знаю.
Про отравление полицейские сказали сразу. Правда, предположительно, окончательный вердикт должна вынести экспертиза.
– Не знаю, – повторил Федор.
Соврал. Знал, что Лиза не могла этого сделать. И то, что в квартире не оказалось предсмертной записки, ерунда. Лиза ждала ребенка и никогда его не убила бы.
Полицейским он так и сказал. И Ника сказала, он слышал. Они оба говорили и про смерть Саши, и про смерть медсестры.
– Она Сашку очень любила. – Похоже, Данила склонялся к версии самоубийства.
– Да, – подтвердил Федор.
– Ты звони, как там что. И если помощь нужна.
– Ладно.
Он бросил телефон на стол, но аппарат зазвонил снова. На этот раз звонили с работы.
– У меня умерла родственница, – почти не слушая, что ему говорят, перебил Федор.
На работе возникли проблемы, но до рабочих проблем ему сейчас не было дела. Это в прежней жизни работа занимала главное место.
Сейчас главным было найти убийцу.
Федор выслушал соболезнования, пообещал объявиться сразу, как все утрясется.
Как будто что-то могло утрястись.
Неожиданно он почувствовал, что сильно болит голова. Порылся в коробке с лекарствами, нашел цитрамон, запил холодной минералкой. Опять подошел к окну, постоял, глядя на едва качающиеся голые ветки деревьев, и позвонил Нике.
Было тошно. Ника старалась уверить себя, что ни в чем перед Лизой не виновата, но чувство вины мучило. Лиза пыталась ей помочь три года назад, а она Лизу оттолкнула. Нике никто не пытался помочь, кроме Лизы, а она даже спасибо не успела сказать.
Вообще-то, Ника умела обходиться без подруг. Конечно, она перезванивалась с девочками, с которыми когда-то училась, и даже иногда с ними встречалась, но это скорее от скуки и просто потому, что так положено. Когда была замужем, тратить время на подруг было жалко, тогда ей не был нужен никто, кроме Кирилла. А потом и подавно не хотелось никого видеть. Подруги влюблялись, выходили замуж, а она была брошенной женой, и ей не нравилось, когда ее жалели.
Только вчера с Лизой она почувствовала, что быть брошенной женой перед Лизой ей совсем не стыдно. Столкнуться с непорядочностью может любой нормальный человек, и ничего стыдного в этом нет.
За компьютер Ника села, когда за окном была еще настоящая ночь. Окна в доме напротив сначала не светились, потом начали зажигаться редкими желтыми пятнами.
Ника пила кофе, изучала список номеров, по которым Лиза позавчера звонила, сравнивала с номерами телефонов в Сашиной базе данных. Она умница, догадалась вчера скинуть все нужное на флешку. Жаль только, что похвалить ее некому, кроме нее самой.
После того как Ника ушла, Лиза звонила по двум номерам. По одному дозвонилась сразу, второй номер ответил только на третий раз. Еще был входящий звонок с номера, которого не было ни в Лизиной записной книжке, ни в Сашиной базе данных.
Еще Лизе звонила какая-то Люда, но это еще при Нике. Наверное, та самая соседка медсестры, которая сообщила о похоронах.
Люде стоило позвонить. Едва ли она расскажет что-то важное, но и сразу отбрасывать такую возможность нельзя.
Ника вздохнула, набрала номер.
– Здравствуйте, – быстро заговорила, когда ей ответил женский голос. – Меня зовут Вероника. Вы позавчера разговаривали с Лизой Вербицкой…
– С кем?
– С Лизой Вербицкой. Она жена врача, у которого работала Варя. Лиза приходила к вам недавно.
– Д-да… Я не знала ее фамилию. А что?
– Лиза умерла. Понимаете, я была у нее, когда вы звонили…
– Господи! – ахнула женщина. – Господи! Как же это?..
– Я думаю, что ее убили. Отравили.
Совершенно незнакомой женщине Ника рассказала, как они с Федором обнаружили мертвую Лизу.
– И мужа ее убили. И Варю. Господи, какой ужас!
– Ужас, – подтвердила Ника. – Мы полиции про это сказали.
Ника не стала уточнять, что полицейские не исключали самоубийства. Ей даже самой об этом думать не хотелось. Лиза ждала Сашиного ребенка, она бы никогда такого не сделала.
– Представляете, Вася все время ее вспоминает. У меня сын маленький, Вася.
– Я знаю, Лиза рассказывала. Она тоже о нем вспоминала.
– Такая хорошая была женщина, такая ласковая!
– Люда, вы не возражаете, если я вам еще позвоню? – Что еще можно сейчас спросить, Ника не представляла.
