К удивлению Лизы, непритязательное кафе возле поворота на трассу работало даже первого января, хотя посетителей там не было: маленькая стоянка рядом была пуста. Эльдар посокрушался по поводу того, что потерял куртку в лесу и выразил надежду что в кафе спокойно отнесутся к его лохмотьям. Заверив, что здесь наверняка видали и не такие виды, Лиза подалась за ним.
Бармен, он же раздатчик и повар, смерил Эльдара очень выразительным взглядом. Не каждый день перед его заведением останавливались люксовые внедорожники, из которых выбирались люди такой степени оборванности.
– Вам, может, бинты принести? – спросил он после того, как Эльдар заказал пельмени и кофе. Количество купюр в дорогом портмоне посетителя заставило его удивиться еще сильнее. – Руки-то болят, небось?
– А, ерунда, – отмахнулся Эльдар. – Но вы аптечку не убирайте, скоро понадобится.
Дешевые пельмени источали настолько вкусный аромат, что Лиза накинулась на еду так, словно не ела несколько дней. Эльдар предпочел кофе без сахара. Казалось, он готовится к не слишком приятной встрече: сел так, чтобы видеть вход в кафе и стоянку в окно и смотрит слишком внимательно и слишком мрачно.
– Кого мы ждем? – поинтересовалась Лиза, когда тарелка с пельменями опустела. Эльдар усмехнулся.
– Хикмета, конечно. Только он меня Элечкой называет, больше нет таких умных.
Лиза вопросительно подняла левую бровь: она действительно не поняла, при чем тут Хикмет. Эльдар полез в карман и извлек камень меречи, рассыпавший по кафе пригоршню золотистых искр, и Лиза удивилась еще больше.
– А что же ты Вере отдал?!
– Да какой-то обычный камешек. Подобрал его на острове, не знаю, зачем, – пожал плечами Эльдар. – Но Хикмет уже понял, что его надули. Скоро заявится, голубчик. Сам. – Он сделал паузу и добавил: – Вера умерла. Мне очень жаль.
Лиза коротко ахнула и закрыла лицо ладонями. В памяти мелькнуло: Вера стоит на крыльце дома, кутаясь в короткую шубку из какого-то стриженого зверя, курит и говорит, что не знала, что Славик пригласил Эльдара… Наверно, тогда она уже была мертва – когда-то Лиза читала о заклинаниях труповодов, которые используют погибшего человека, чтобы добиваться своих целей на расстоянии, а потом магия уходит, и остается только мертвое тело, выпотрошенная пустая оболочка.
Это было мерзким. Мерзким и неправильным.
– Я согласен, нельзя убивать человека, чтобы потом поднять труп и заставить выполнять свои приказы, – негромко откликнулся Эльдар. – Ты не раскисай, пожалуйста, мне понадобится твоя помощь.
Откуда-то со стороны леса донесся даже не звук – предчувствие звука. Лиза ощутила легкий укол в боку и сразу же поняла: Хикмет идет сюда, и он зол. Очень зол. Эльдар допил кофе и поднялся из-за стола.
– Идите в подсобку, молодой человек, – бросил он бармену. – И носа не высовывайте наружу.
Он говорил настолько весомо, что бармен предпочел не задавать вопросов и побыстрее скрыться в указанном направлении. Предчувствие звука выплеснулось в гул едущего автомобиля, и Лиза, выйдя с Эльдаром на улицу, увидела, как на стоянку заворачивает Верин серебристый джип – тот самый, в котором Лизу вчера вечером привезли в дом на краю болота.
Со стороны водителя открылась дверь, и Хикмет вывалился на стоянку. С момента их последней встречи он изрядно растолстел и окончательно облысел. Глядя на него, нельзя было предположить, что это один из самых сильных магов в этой части страны – жирдяй и жирдяй. Добродушная внешность была крайне обманчива: до Лизы доходили слухи о том, что Хикмет в последнее время стал очень груб и неразборчив в средствах для достижения целей.
Эльдар скрестил руки на груди и одарил Хикмета самой лучезарной улыбкой.
– Gun aydin!
[6] – поприветствовал он с нескрываемой издевкой. – Что-то вам, гражданин, не спится первого января?
Лизе стало страшно. Очень страшно. Хикмет мельком взглянул в ее сторону, и Лиза тотчас же ощутила жгучее желание всадить в Эльдара ледяную иголку, да поглубже. Подходящее заклинание сразу всплыло в голове, и пальцы Лизы дрогнули, складываясь в нужном жесте.
– Отдал бы ты мне сразу камень, – мягко сказал Хикмет, – да и поехал бы домой по-хорошему.
За его спиной щелкнула, открываясь, пассажирская дверь, и кто-то четвертый выбрался из машины, покачиваясь и с трудом держась на ногах. Рука Лизы теперь жила своей жизнью – это было странное, призрачное ощущение, словно смотришь сон и никак не можешь проснуться. Иголка, слепленная из болотных ветров, январской метели и полуночного снега, готовилась вырваться из пальцев и пронзить Эльдару сердце.
– Откуда ты вообще такой ловкий… – задумчиво сказал Эльдар и сунул руку в карман джинсов. – Тоже из Параллели?
Хикмет ухмыльнулся.
– Есть места подальше и похуже Параллели, – признался он. – Камень да…
Выстрел прозвучал неожиданно тихо – легкий хлопок, и все. Лиза не сразу поняла, что происходит, и почему на груди Хикмета вдруг расцвел красный цветок с уродливыми черно-красными краями. Хлопнуло еще один раз, и Хикмет рухнул на снег. Иголка в руке Лизы, уже готовая вылететь и поразить, рассыпалась голубыми искрами – тогда Лиза словно стряхнула с себя оцепенение и увидела Веру, медленно сползавшую на землю возле колес машины.
Ружья она так и не выпустила. Когда Хикмет умер, то вся вложенная в Веру магия вытекла, словно вода из треснувшего кувшина, за несколько мгновений превратив однокурсницу Лизы в четырехдневный труп. Эльдар, сдавленно шепнув что-то очень матерное, обнял Лизу и прижал к себе.
Но она все порывалась обернуться.
Часть вторая
Верхний предел одиночества
Глава 1
Лиза
2007 год
Шура редко видел сны. Если говорить до конца откровенно, он их боялся – с тех самых пор, когда в детстве ему приснился полуразложившийся мертвец, который вылез из шкафа и схватил его за руку. Теперь Шура был взрослый и о приснившемся мертвеце давным-давно забыл, однако сновидений не любил, и если их все-таки видел, то весь день потом ходил смурной и путал последовательность шагов даже в простейшем основном ходе ча-ча-ча.
Сон, явившийся Шуре накануне первой весенней субботы, был поначалу исключительно мерзостным. Вроде бы поначалу шагал куда-то Шура по болотцу, проваливаясь по щиколотку чуть ли не при каждом шаге, тянулись мимо березки, кривенькие и чахлые, красными брызгами разбегалась клюква, но собирать ее не хотелось: Шура почему-то знал, что ему нельзя даже наклоняться к этим кислым ягодкам. И еще он знал, что из-за деревьев за ним следят незримые соглядатаи, а где-то впереди – ждут.
И так он все шел и шел, пытаясь во сне как-то даже трактовать свой сон – наверное с работой будут проблемы – а потом откуда-то сзади его позвали.
