– Как Лиза? – спросил он.
Данила нахмурился.
– Как маг – ноль. Вытекла. Я, конечно, делаю, что могу, но из нее сейчас даже знахарки не восстановить. Как человек тоже не очень, но все-таки получше.
– Как это случилось-то? – спросил Шура.
* * *
Крупный заказ поступил к Лизе от анонимного заказчика, и она недолго раздумывала, браться или не браться за дело. Мадина отговаривала ее, считая, что секретность к добру не приводит, но Лиза хотела как-то отвлечься от тягостных мыслей о погибшем Шуре и согласилась.
Она выехала на точку в пять часов утра. В то же время Данила вскочил как ошпаренный, кое-как оделся и тоже помчался за город. Он не знал, что происходит и куда его тянет чья-то незримая воля, но торопился, боясь опоздать. Когда на обочине Данила увидел припаркованный красный спорткар, то понял, что именно здесь надо остановиться и бежать в лес по узенькой, еле заметной тропочке.
А Лиза тем временем стояла на небольшой светлой полянке, сплетая сеть заговоров. И, разумеется, она не поняла, как и почему твердая минуту назад земля стала превращаться в трясину. Лизу утягивало в болото; она бросала к деревьям светящиеся петли, пытаясь выкарабкаться, но стволы отступали от нее, и петли обреченно рассыпались мутными каплями. Но за минуту до того, как в легкие Лизы ворвалась тухлая, пахнущая ржавчиной вода, Данила ухватил ее за руку и вырвал к воздуху и свету.
Она приняла его за другого. Некоторое время Лиза, перепуганная и не совсем понимающая, что происходит, говорила: «Шура, слава Богу, я знала, что ты жив, Шура». Потом пришла в себя, всмотрелась в своего спасителя, и ее лицо стало бледным и опустошенным, словно она видела на редкость реальный хороший сон, который внезапно прервался, выбросив ее в серую тоскливую явь. Данила помог ей встать и повел к машине. С этого дня началась и утечка Лизы, и ее дружба с Данилой.
– Я никогда так не бегал. Боялся, что опоздаю. Теперь-то, конечно, понимаю, что не опоздал бы: им нужна была только утечка, а не смерть.
– Им? – спросил Шура. – Каким еще «им»?
Данила помолчал, потом заговорил, очень старательно подбирая слова:
– Я думаю, что это твой ведущий. Он мог просчитать возможность вашей эмоциональной связи после запечатления. При желании Лиза вполне способна оборвать пуповину. А перестав быть ведьмой, она утратила эту возможность. Даже если бы вы встретились, то ничего особенного не произошло.
– Понятно, – кивнул Шура. – Но Пономарев один, это все-таки не «они».
Данила сделал паузу и добавил:
– Пономарев не один. У него есть ты.
– Ты это!.. – вспыхнул Шура. – Ты думай, вообще, что говоришь! Я ее пальцем не тронул, понял?! Калхант, блин, недоделанный.
– Ты-то не тронул, – проронил Данила. – Ты в это время в больнице был, чуть ли не в коме. А Пономарев этим воспользовался. Будь ты в разуме, стал бы ему в этом помогать?
– Не стал бы, – выдохнул Шура. – Да я… как бы я мог… – он вскинул голову и посмотрел Даниле в глаза: – Что делать-то будем со всем этим?
Данила допил кофе и перевернул чашку на блюдечко. Темная жидкость растеклась по фарфору.
– Я знаю, как спасти ее, – произнес Данила и отодвинул чашку.
* * *
Спустя несколько дней после разговора с Данилой Шуру остановили на улице два лощеных типа в штатском, которых он сразу мысленно назвал Толстым и Тонким. Шура спешил на встречу с Пономаревым и остановился с явным неудовольствием.
– Господин Ключевский? – спросил Толстый и, получив от Шуры утвердительное «Ну», продолжал: – Господин Поплавский приглашает вас в гости, прямо сейчас.
– Простите, но я тороплюсь, – ответил Шура, и тут Тонкий сделал неуловимое движение левой рукой, и Шура задохнулся от невыразимой острой боли в боку.
– Вам плохо, господин Ключевский? – деланно удивился Толстый, поддержав Шуру под локоть. – Давайте проедем к господину Поплавскому, он вам обязательно поможет. Пойдемте, осторожней здесь…
Шуру аккуратно загрузили в неприметную темно-зеленую «девятку», и машина быстро покатила по проспекту. Боль никуда не девалась, периодически наплывая еще сильнее, Шура тихо поскуливал, пытаясь сообразить, что же теперь делать. Разумеется, Эльдар узнал его, разумеется, он хочет узнать все детали и подробности, разумеется…
Толстый улыбнулся, щелкнул пальцами, и Шура провалился во тьму.
Сознание возвращалось постепенно. Сперва Шура услышал чьи-то голоса, потом стал различать слова:
– Да, дорогая, все в порядке. Нет, если не хочешь, я не приеду. Хорошо, – и затем тот же голос жестко произнес: – Незачем было так его давить. Время уходит.
– Пришлось, Эльдар Сергеевич, – извиняясь, пробасили откуда-то сбоку.
Эльдар, значит. Шура окончательно пришел в себя, но глаза открывать не спешил. Судя по всему, он в загородном доме, о котором как-то раз рассказывала Лиза – до Шуры долетал запах цветущих абрикосов, а Лиза говорила, что дом в целом ужасный, но за абрикосовый сад она согласна терпеть даже присутствие супруга.
– Ладно, идите, – властно проронил Эльдар. – Позову.
Шаги, хлопнула дверь. Снова шаги. Это Эльдар подошел ближе. Шура почувствовал запах дорогого одеколона и элитных сигарет.
– Сашенька, – позвал Эльдар и несильно шлепнул Шуру по щеке. – Сашенька, просыпайтесь…
Еще шлепок. Шура приоткрыл глаза: Эльдар, в оранжевой футболке и зеленых слаксах, склонился над ним.
– Просыпайтесь, – повторил Эльдар и улыбнулся. – Надо поговорить по душам, душенька моя.
– Я не Саша, – промолвил Шура. – Артур Ключевский, приятно познакомиться.
– Да-да, конечно, – Эльдар кивнул и отошел чуть в сторону. – Если вам угодно, можете назваться хоть Карамзиным, хоть Костомаровым. Да хоть царем-батюшкой! – воскликнул он. – Кем пожелаете. Но на мои вопросы вы так или иначе, но ответите правдиво.
– Какие вопросы? – спросил Шура, провел ладонью по лицу. – Где я вообще?
Он увидел, что сидит в мягком кресле в огромной, богато обставленной гостиной – напротив на стене висел большой портрет: Лиза в дорогом платье, с замысловатой прической и в бриллиантах на высокой шее и Эльдар в роскошном костюме, покровительственно положивший руку на ее обнаженное плечо. Эльдар заметил, что Шура рассматривает портрет, и неприятно ухмыльнулся.
– Вы у меня в гостях, Сашенька, здесь нам никто не помешает. А разговор нам предстоит долгий, подробный… Сразу оговорюсь: если вы будете говорить правду, то покинете мой дом в добром здравии, ну а если нет, – он выразительно посмотрел на Шуру, и тот понял: Эльдар действительно сумасшедший и шутить не собирается. – По частям, я так думаю, все-таки хуже. Хотя – это дело вкуса.
– По частям? – переспросил Шура. Руки не связаны – если бы еще не так кружилась голова, то можно было бы сосредоточиться и нанести удар. Для начала просто оглушить, а там видно будет.
