Зная о своей болезни, Фелида с годами все лучше приспосабливалась к ней и научилась искусно ее скрывать. Так, однажды, возвращаясь с похорон, она в экипаже, сидя с другими женщинами, не подозревавшими о ее болезни, перешла из одного состояния в другое. Не понимая, почему она в трауре и о какой покойнице говорят сейчас ее спутницы, Фелида быстро сообразила задать несколько наводящих вопросов и таким образом выпуталась из сложного положения.
В конце прошлого и начале нашего века психиатрами было описано более двух десятков подобных случаев раздвоения личности: один мальчик жил даже шестью различными личностями.
В более раннее время такие больные становились жертвами суеверий и быстро погибали.
Что есть личность.
На этот вопрос, интересующий каждого, я слышал и читал по меньшей мере шесть ответов. В начале 20-х гг. в первом прочитанном мною учебнике по психологии — а других тогда и не было, — написанном Г.И. Челкановым для гимназии и изданном в 1912 г., я нашел, что личность — это душа.
Но я уже читал раньше, что миф о душе пошел от древнейших людей, а мне не хотелось быть первобытным человеком.
Потом, будучи лаборантом психофизиологической лаборатории, я вычерчивал разные личности в виде так называемых «профилей отдельных функций». Но тут меня разочаровал сарказм Мефистофеля, найденный мной в «Фаусте».
Позже, в конце 30-х гг., когда стала модной крылатая фраза: «Нет плохих учеников, а есть плохие учителя» — и вытекающее отсюда доказательство, что личность — это только то, чему человек научился, что он узнал, я задумался над значением для личности жизненного опыта. А значение его действительно огромно!
Но в 50-х гг., работая в авиации, я уделял много внимания изучению темперамента летчиков. Однако уже тогда я понимал, что полностью отождествлять его с личностью (такова была тенденция в те годы) тоже неверно.
В 60-х гг. я всячески поддерживал необходимость глубокого изучения направленности личности и ее моральных и эстетических свойств, одновременно понимая, что это еще не вся личность!
Потом я прочитал в Педагогической энциклопедии, что личность — «человек как общественный индивидуум, субъект познания и активного преобразования мира, разумное существо, обладающее речью и способностью к трудовой деятельности».
Но если тут слово «как» заменить на «это», то получится отличное определение человека в целом!
Что же? Личность и человек — это одно и то же? И надо сказать, что все эти шесть односторонних трактовок личности имеют хождение и поныне.
Тогда я понял, не соглашаясь ни с одной из них, что лучшим определением личности будет, пожалуй, такое: личность — это человек как носитель сознания.
Христиан Вольф.
Вся история психологии полна противоречий, творческих исканий и возвращения к идее о душе. Яркий пример тому — взгляды немецкого философа Христиана Вольфа, у которого в Марбургском университете в 1736–1739 годах учился Ломоносов.
Как философ Вольф почти забыт, а вот в психологии он оставил неизгладимый след. Здесь он повторил то, что его старший современник Карл Линней сделал для ботаники и зоологии. Он систематизировал все известные в его время психические явления, уложив их в иерархическую классификацию. Отличный популяризатор, он приблизил психологию к практике, перевел все современные ему психологические термины с латыни на родной ему немецкий язык.
Понятие «психологическая функция» встречалось и до Вольфа. Но функциональная психология, основы которой он заложил, до сих пор пользуется созданной им системой психологических функций.
Сарказм Мефистофеля.
Живой предмет желая изучить,
Чтоб ясное о нем познанье получить,
Ученый прежде душу изгоняет,
Затем предмет на части расчленяет
И видит их, да жаль: духовная их связь
Тем временем исчезла, унеслась.
Этот иронический упрек Гете вложил в уста Мефистофеля в 1808 г. Но слова его не потеряли актуальности и сейчас.
Если под «душой» и «духовной связью» понимать целостную личность, то они вполне применимы в адрес многих психологов, изучающих только отдельные функции личности и игнорирующих то, что теперь называют принципом личностного подхода.
Личность и опыт.
Однажды мне довелось присутствовать при следующем разговоре:
— Давайте назначим на эту должность Иванова, — убеждал директора предприятия представитель кадровой службы. — У него большой опыт работы как раз в этой области.
— Иванова? Что вы! — возражал директор. — Он прекрасный исполнитель, но совершенно безынициативен и в критической ситуации вряд ли сумеет быстро принять верное решение. Вот у Сидорова опыта, конечно, поменьше, но зато вполне подходящий характер!
Личностные качества человека часто являются определяющими при приеме на работу. В наше время подбор сотрудников на основании соответствующего психологического теста — обычное дело.
Неогельвецианство.
Философские трактаты в Европе в прошлые века читали немногие. Но книгу Клода Гельвеция «О человеке, его умственных способностях и его воспитании», изданную в 1773 г., прочли многие. Одну из ее глав он назвал словами, прозвучавшими как выстрел, — «Воспитание всемогуще», а другую — как пощечина дворянству: «Все люди с обыкновенной нормальной организацией обладают одинаковыми умственными способностями».
«Двор, парижский парламент, Сорбонна, папа римский, феодальная знать, духовенство, версальские куртизанки были оскорблены в своих лучших чувствах, — писал один из философов, знатоков того времени. — Еще бы! Природное равенство человеческих умственных способностей. А как же наша „голубая кровь“?!»
«Он говорит: воспитание значит все, — писал Дени Дидро в своей книге „Систематическое опровержение книги Гельвеция о человеке“, — скажите: воспитание значит много. Он говорит: организация не значит ничего. Скажите: организация значит меньше, чем это обычно думают». (Под организацией Дидро понимал врожденные способности.)
Я о взглядах Гельвеция напоминаю потому, что в середине нашего века
[5] советскими философами и психологами нередко высказывались соображения, тождественные его взглядам.
«Нет плохих учеников. Все люди равны. Есть плохие учителя!» — вот лозунг того времени. Эти взгляды и получили на страницах журнала «Вопросы философии» название «неогельвецианство».
Феномен детей Лыковых.
Книга Гельвеция, о которой шла речь, была издана в 1773 г. А через 200 лет психологи получили уникальную возможность исследовать психику людей, сформировавшихся в особых условиях. История такова.
Осип Лыков с женой и родичами, как типичные для раскольников бегуны от соблазнов мира, еще в конце прошлого века поселились вдалеке от селений на реке Абакан. Там в 1898 г. и родился их сын Карп — основной виновник дальнейшего. После ряда перекочевий он, уже 41-летний отец семейства, взяв с собой жену Акулину Карповну, 11-летнего сына Савина, годовалую дочь Наталью и что можно было из домашнего скарба уместить в лодку, в 1936 г. переселился еще выше в верховья Абакана и уединился в глухой тайге, построив себе там возле ручья примитивное жилище и разведя небольшое картофельное поле и огород. Второй (и последний) источник питания — кедровые орехи — был неиссякаем. В этой хижине у Карпа и Акулины родилось еще двое детей: в 1941 г. сын Дмитрий и в 1943 г. дочь Агафья. Они, как и их сестра Наталья, первых людей, кроме отца и матери и друг друга, увидели только в 1980 г., уже взрослыми и вполне сформировавшимися личностями, когда их сначала случайно обнаружили в процессе воздушной геологической съемки, а потом к ним пришли геологи.
