Ассоциации по сходству могут быть по внешнему, поверхностному признаку: озеро — море, кит — рыба, самолет — птица. Но они возникают и по существенному признаку, как, например: бритва — нож — ножницы (режущие орудия); портфель — кошелек — чемодан (вместилища); пила — топор — буравчик (плотницкий инструмент); яблоко — груша — слива (фрукты); пуговица — крючок — пряжка (застежки); часы — весы — термометр (измерительные приборы). Эти примеры являются ответом на рисунок, помещенный на стр. 169
[11].
Могут быть и ассоциации по контрасту: белый — черный, добрый — злой, яркий — темный, завтра — вчера.
Ассоциации по сходству и контрасту сложнее, чем по смежности. К последним относятся и привычные словосочетания, а в поэзии — «затасканные» рифмы.
Ассоциации по сходству играют большую роль и при обучении, и при так называемом ассоциативном запоминании, и в поэзии. Помните слова Алексея Константиновича Толстого:
Мою любовь, широкую как море.
Вместить не могут жизни берега.
Мысль пишет.
Если исследование ассоциаций сопроводить непосредственно записью сигналов и ответов, это позволит отметить занятные явления. Можно с помощью пневматической капсулы, которая крепится к верхней части шеи, записать движения гортани или с помощью электродов — токи, возникающие в языке и гортани при самых незначительных их движениях. При этом иногда время ассоциации оказывается очень удлиненным, а на кривой еще до того, как исследуемый ответит, уже появляется неясная запись слова, о котором он подумал, но не сказал. У разных людей это проявляется различно.
При исследовании ассоциаций можно записать.
Можно записывать токи мышц языка и гортани в тот момент, когда человек молча, про себя, решает задачи или вспоминает что-либо. Но это отчетливо получается не всегда и не у всех. Ведь даже при разговоре мы часто пропускаем слова или строим фразы не по законам грамматики, часто упрощая, сворачивая речь; внутренняя же речь обычно бывает еще более свернута.
Знаю, а сказать не могу.
У школьников есть поговорка: «Я — как умная собака, все знаю и понимаю, а сказать не могу». Кое-кто из ребят даже обижается на учителя за плохую оценку и глубоко убежден, что он-де урок знает, а только ответить не умеет.
Не прав, конечно, этот ученик. Если человек знает, он и сказать может, а если не может, значит, не знает. У него есть только обрывки мыслей, смутные воспоминания о том, что он когда-то слышал или читал, иногда усиленные иллюзией знания.
Другое дело затруднения в моторном компоненте речи. Вот несколько фраз, содержание которых незамысловато и всем понятно. А сказать их быстро и внятно смогут не все. Причем одним будут трудны одни фразы, другим — другие. Попробуйте говорить возможно быстрее:
• Саша-сапожник шагал по шоссе.
• На горе, на горке герой Егорка; на горке горько ревет Егорка.
• Не жалела мама мыла, мама Милу мыла мылом, Мила мыла не любила.
• Сшит колпак, да не по-колпаковски.
• На дворе трава, на траве дрова, не руби дрова на траве двора.
• Расскажи мне про покупку. Про какую про покупку? Про покупку, про покупку, про покупочку твою.
Упражняясь в произношении наиболее трудных для вас поговорок, вы улучшите свою речь!
Сказать могу, а не знаю.
В юности я знал человека, который очень любил произносить всякие «умные» слова, хотя их смысла не понимал. В частности, ему нравилось слово «прогресс». Он говорил примерно так:
— Прогресс есть константная экзебиция, тенденция секулярных новаторов, мелиорация экзистента индивидуума социала. Вот как было объяснено, что такое прогресс, в одной умной книге, которую я прочитал, — обычно добавлял он.
Он даже обучил началу этого набора слов своего попугая. Должен признаться, что — увы! — и я запомнил это определение «прогресса». Но ни он, ни я, ни попугай не знали ни что такое прогресс, ни что значит каждый из этих терминов, якобы объясняющих его.
То же можно сказать и о детской считалке, которой я с приятелями когда-то в детстве «считался», кому жмуриться. Склонен думать, что и многим читателям небезызвестны такие «слова»: уна, дуна, рес, квантер, квинтер, жес… Они были для нас нелепым, но занятным набором звуков. И только начав учить латынь, я узнал, что это не так уж сильно исковерканные латинские слова: унус, дуо, трес, кваттуор, квинкве, секс, означающие: один, два, три, четыре, пять, шесть.
Как часто взрослые радуются, когда дети произносят «умные» слова, и не задумываются над тем, понимает ли ребенок то, что говорит!
Вот ответ логической задачи о разоблаченном оракуле. Слева стоял бог Дипломатии, в центре — бог Лжи, справа — бог Правды. Если вы ее сами раньше не решили, вы сможете все же сказать ответ другим, но вам придется еще подумать, чтобы самим понять его. Начните с того, что левый бог не может быть богом Правды, поскольку в этом случае он сказал бы ложь!..
Закономерность.
В основе научного мышления лежит процесс нахождения закономерности, то есть постоянно повторяющихся причинно-следственных связей.
Этот процесс нетрудно моделировать. На рисунке расположен ряд цифр и фигур, причем в каждом ряду они изменяются по своей закономерности. Чтобы продолжить каждый ряд (лучше на листке бумаги, чтобы не портить книгу и иметь возможность предложить эту задачу другим), надо понять эту закономерность. Попробуйте это сделать.
Продлите каждый ряд по найденной закономерности.
Как он узнал?
Встретились два человека, друзья детства, и между ними произошел следующий диалог:
— Сколько лет я тебя не видел и ничего о тебе не слышал!
— А у меня уже дочь!
— Как же ее зовут?
— Как и ее мать.
— А сколько же лет Леночке?
Подумайте сами и, прочтя этот рассказик другим, попросите их сказать, как собеседник узнал, что дочь зовут Леночкой, если они не виделись с детства и ничего друг о друге не знали.
У переправы.
Двое подошли к реке. У пустынного берега стояла лодка, на которой мог поместиться только один человек. Оба они переправились на этой лодке через реку и продолжали свой путь.
Как они это сделали?
Мешать вам решить эту и предыдущую задачи, как и задачу со всадниками на рисунке, будет косность вашего мышления. Вы о ней прочтете в соответствующем рассказе, где будут и ответы на эти задачи.
