Получив весть о том, что Византия щедро вознаградит за помощь осажденным, алчный хан Куря быстро созвал орду и предпринял стремительный рейд вглубь Балкан, сильно удивившись, что болгары, с которыми совсем недавно Куря заключил сепаратную сделку против имперской власти, не чинили препятствий и позволили откликнуться на зов Константинополя о помощи.
Что-то здесь было не так. Сложные политические конфигурации не расшифровывались в сраженном суевериями мозгу печенежского вождя. Он посчитал нейтралитет болгар плохим знаком. По всему было видно, что болгары не хотели вмешиваться в противостояние русов и Византии.
Так что, ему, Куре, больше всех надо?! Тем более появилась возможность уйти с поля несостоявшейся брани не с пустыми руками. Вряд ли византийцы заплатили бы больше! Словом, Куря с ордой ушли прочь и были рады такой развязке.
– Печенеги ушли! – радостно шептались воеводы и ратники, дождавшись вестей из главного шатра, а скоро увидев все своими глазами.
– Это хорошо, теперь оборудуем лагерь и с той стороны и возьмем форт, чтобы сорвать цепь у входа в бухту! – распорядился Олег, и воеводы подали знаки знаменосцам и барабанщикам.
Драккары с таранами снялись с якорей. Началась посадка на ладьи пехоты. Затрубил рог для большого конного отряда. Его послали в разведку, не доверяя до конца печенегам. Нужно было убедиться, что кочевники действительно ушли.
Разведчики подтвердили отступление орды. Башне на том берегу было не устоять!
– А потом бросим все силы на Царьград! – добавил княжич, уверенный, что уловил ход мыслей регента.
– А потом затеем новые переговоры. На наших условиях, – невозмутимо изрек князь, продолжив: – И потребуем дань, размер которой затмит дань вождю гуннов Аттиле и царю болгар Симеону! А еще… вытребуем письменный договор, заверенный клятвами всем богам, заключим союз с побежденными и запишем новые правила жизни. Разделим этот мир на две части и сделаем твоего сына царем одной из его половин!
Так решил Олег, пожертвовав тем, что казалось незыблемым до исполнения, своей мечтой, ради общего успеха. Сражение продолжилось атакой флота на башню византийцев, где грузило для натяжения цепи через залив охраняли не более ста воинов.
Таран подтащили под крышей из щитов. Стрелы вонзались в них, спасая варягов, раскачивающих огромное бревно с железным наконечником. Били недолго. Вскоре ворота треснули и засов вылетел. Дружинники ринулись внутрь, наткнувшись на многозарядную балестру. Полегло много штурмующих варягов, но одновременно на башню взбирались славянские ратники Добрыни.
Древлянский воевода отличился в бою, он не дал ромеям сбросить лестницу, подтащив ее обратно гарпуном. Рубились несколько часов. В живых не осталось ни одного защитника форта. Раненых добили.
Флаг Рюрика, поднятый на башне, ознаменовал новую тактическую победу. Он развевался на виду у василисы Зои и стратига Николая, не оставляя ни единого шанса уже растаявшим надеждам.
Однако спустя несколько часов, после того как русам удалось закрепиться и на другом берегу бухты, со стороны Семибашенного замка к осажденным пришло довольно внушительное подкрепление из соседних фем. Ромеи прорвали оборону варягов и вошли в город, что вызвало ликование жителей. Зоя Карбонопсина, которую русы обвели вокруг пальца сепаратным сговором с печенегами, осушила не один кубок с приведшим подкрепление архонтом.
Донесение от конного дозора, не сумевшего задержать крупный отряд и обозы с провизией, поставило князя Олега перед выбором: продолжать осаду или немедленно затребовать новую дань и удалиться через узкий вход в гавань, уже открытую для свободного мореплавания.
– Сколько воинов вошло в город? – уточнял Олег.
– Несколько тысяч, – подтвердил Асмуд донесение дозорных. – Может, пора начать приступ?
– На поле и на берегу трупы и воронье… Ты хочешь умножить смрад? – оглянулся по сторонам регент.
– Нет, князь, – согласился верный Асмуд.
– Тогда подождем…
Ожидание растянулось на три дня. Съестные припасы русов таяли. Начались проблемы с пресной водой. Многотысячное войско было не так легко прокормить. Окрестности были опустошены. Зерновые амбары разграблены. Мельницы сожжены… Жителей близлежащих поселений беспощадно вырезали или согнали в ладьи, предполагая продать в рабство. Их тоже нужно было кормить. Похоже, христианский Бог накрыл этот позолоченный город Своей плащаницей, оберегая его от нашествия.
Началось томление, грозящее перейти в ропот и неповиновение. Попытки ночных вылазок пресекались залпами стрел и «греческим огнем». Подойти к стенам ближе чем на двести саженей означало немедленную смерть.
На четвертый день ромеи начали издеваться над противником изощренными способами. Они открыли ворота, запрягли ослов и выпустили к русам несколько телег с припасами. Без возничих.
Увидев жареное мясо и кувшины с вином, воины побежали к телегам, но Олег приказал остановить их силой. Несколько ратников пали под стрелами собственной дружины. Недовольство вылилось в открытые перепалки простых воинов с воеводами, которые убеждали, что вино и еда отравлены, но многим было все равно. Утомленные солнцем и нестерпимой жаждой, они готовы были умереть, испив глоток яда.
Теперь переговоров требовали все. Но Олег по-прежнему медлил.
– Дядя, ты же сам говорил, что будут новые переговоры. Чего же мы ждем? Возвращения императора с войском? – высказывал за всех недоумение молодой княжич, только ему дозволялось спорить, только ему ничего не грозило за глупые вопросы. А ведь совсем недавно он был самым ярым противником какого-либо общения, признавая лишь язык силы.
– Я жду знака, – отговорился Олег, поглядывая на ручного волхва. Деница закатывал глаза, впадая в показной транс, и подбрасывал у костра собственноручно вырезанные руны, выведывая одобрение или запрет у потустороннего мира.
Игорь ненавидел ведуна, проклиная его влияние на дядю и зависимость родственника от сомнительных предсказаний мошенника. Княжич опасался, что нерешительность регента может привести к катастрофе.
Наконец чудо, как объяснил Деница появление в небе орла, случилось. Только это был не орел, а стервятник, разглядевший в окрестностях падаль. Но не суть, важно то, что Деница натолкнул регента на мысль о начале атаки.
Все имеющиеся в распоряжении баллисты открыли огонь по городским стенам. Греки открыли ответный огонь. Так продолжалось более двух часов. Но вдруг именно ромеи подняли белый флаг и выразили готовность вступить в новые переговоры.
На сей раз переговоры состоялись у городских стен. Со стороны ромеев вышел стратиг Николай. Он являлся уполномоченным лицом императрицы, сообщив, что император Лев уже получил известие об осаде и развернул часть своего двухсоттысячного войска, направив его назад, на подмогу венценосной супруге для защиты единственного наследника престола – багрянородного царевича Константина. Также он предложил русам уйти с достоинством, выполнив первоначальные договоренности.
