– И где же место мое, смерды?! – повел бровью Свенельд, уже зная, что княгиня собралась наказать послов по справедливости за такую наглость, и только ожидая сигнала.
– В земле твое место! Кости твои истлеют, падалью твоей не соблазнится и стервятник! – осмелели древляне, приготовившись к геройской гибели. – Нам терять нечего! Мы с мечами к вам пришли и малым числом неспроста. Вождь наш Домаслав предупредил, что придется пострадать за племя наше в неравной схватке. Но как один поляжем, коль только так вам можно доказать, что трусости нет в древлянах. Придут за нас отомстить и весь род ваш истребят!
Свенельд стерпел, поглядывая на княгиню. А она все не давала знака. На то была договоренность с Асмудом. Несмотря на решимость покарать послов в назидание древлянам и тем самым объявить о готовности к войне, Ольга восприняла совет Асмуда усыпить бдительность окрепших и умноживших свое войско древлян, дабы нанести им внезапный удар.
В Киеве находилось немало соглядатаев, которые при любом раскладе, что бы ни случилось, должны были оповестить древлянских вождей. Знала Ольга и то, что ее отказ навлечет беду на плохо защищенный и раздробленный на враждующие кланы город. Целое полчище отборных воинов, пеших и на ладьях, встало в нескольких верстах, ожидая гонцов с вестями. Их стремительный набег мог спровоцировать смуту, да и предательство Свенельда в самый неподходящий момент Ольга не исключала.
– Не тебе, Свенельд, учить меня уму-разуму. Игоря моего не воскресить, а кроме него, никто не в силах защитить мое чадо! – смахнула она ухмылку с лица воеводы и, строго взглянув на посланников, продолжила: – Что ж не жалует меня, наследную царевну царства Болгарского и властительницу всей Руси, княгиню всех племен, ее населяющих, ваш князь, под сенью которого лишь одно племя да три городища с селениями, не проявил уважения правитель ваш Мал? Негоже присылать сватами простолюдинов. Пошлю гонца к нему и передам, что любо мне его слово, по сердцу пришлось предложение, только пусть шлет бояр княжьего рода, а то и сам пусть придет! Или боится будущей супруги своей?
– Не боится ничего наш князь. Видим, ты боишься, как бы от страха не погубила ты душу его с научения воевод своих свирепых… – ответил старейший из послов. – Но то, что встреча нужна с глазу на глаз вам, верно! Хорошо бы пойти тебе к Малу, самой, без войска, а знатных сватов Мал пришлет заложниками, как водится у вас. Для безопасности твоей и уверенности.
– Так тому и быть, и вы останетесь здесь тоже. Идите пока на свою ладью и ждите моего ответа. А я подожду сватов знатных.
С тем и ушли посланники. Ольга же выкроила себе время для совета с воеводами и обдумывания хитроумного плана мести. Решено было убедить Мала в благосклонности княгини, в том, что готова она на мезальянс ради сына своего и державы, чтоб простиралась она на все славянские земли, как и прежде, и чтоб обрела в деле сохранения Руси добровольных помощников.
Древляне ожидали подобного разворота, снарядив еще восьмерых смельчаков, теперь уже именитых и славных, и отправив их в логово русичей.
Тем временем княгиня вышла с немногочисленной свитой навстречу своей судьбе, приказав громогласно, чтоб не миновал стороной от ушей соглядатаев ее строгий наказ, встретить мужей древлянских, как подобает гостям знатным, представителям будущего ее мужа. Шутам и скоморохам, гуслярам и песенникам повелела веселить посланцев, слугам – затопить баню и накрыть стол на княжьем подворье с лучшими яствами и медом.
Все эти приготовления не скрылись от глаз шпионов. В Коростене все пребывали в приподнятом настроении. Домаслав хлопал по плечу своего тестя, уверенный в том, что его идея сработала и очень скоро наступит долгожданный мир:
– Что я говорил?! У них нет выхода! Гляди не влюбись! Со Святославом, Свенельдом и другими воеводами варяжскими, боярами – предателями славянского рода покончим после свадьбы…
Малуша не верила своим ушам: ее Домаслав, казалось, превращался в монстра… Как можно желать смерти беззащитному чаду? В ее чреве зрел младенец, даже мысль о том, что кто-то может причинить ему боль, пугала до дрожи. Но, вспоминая беснующегося воеводу Свенельда, она понимала, что не стоит вмешиваться в игры мужей. Им, наверное, виднее.
Она поглаживала свой животик, думая лишь о своем будущем чаде – плоде их с Домаславом любви, и отбрасывала от себя тревожные мысли. Память же не слушалась, то и дело проигрывая, словно навязчивую мелодию, губительное предзнаменование в виде черного аиста, что кружил над лесом и даже не собирался гнездиться на кровле их хижины…
Глава 32. Игра на янтарной доске
– Умеешь ли, княгиня, играть в тавлеи? – предложил Мал Ольге сыграть, придя к ней в походный шатер у древлянского леса после того, как славянских заложников встретили в Киеве.
Мал не стал настаивать, чтобы княгиня вошла в Коростень, ее опасения были объяснимы. Здесь, в вотчине древлян, она и так была зажата со всех сторон дремучим лесом, притоком великой реки, болотами и стенами древлянской столицы. На холмах стояли лучники, а из городища по первому зову Мала на выручку подоспел бы Домаслав с войском. Не побежит же она в лес! Там раздолье и укрытие для опытного зверолова, а не для изнеженной особы.
Когда-то на этом самом месте развернул свой лагерь регент Олег со своим соправителем, княжичем Игорем. Теперь здесь своей участи ожидала жена сатрапа Игоря, согласная на все ради сохранения жизни, быстротечной и изменчивой, как лесной ручей, и удержания в руках империи, зыбкой, как полуденная заря-денница.
Мал смаковал момент, упиваясь своим превосходством и предоставленной возможностью напомнить о былых, но минувших временах, когда варяги бесцеремонно нарушили их покой и надменно сочли, что окажутся при этом безнаказанными.
– Правила знаю, но игрок из меня не искусный… – призналась княгиня, но согласилась сыграть.
– Ну, хорошо, что знаешь правила, значит, легко будет играть, а захочешь, подскажу.
– Постараюсь обойтись без подсказки соперника.
– Тогда начнем. На чьей стороне хочешь играть?
– Конечно, на стороне князя.
– Не смущает, что защитников в два раза меньше, чем нападающих?
– Никак, у князя ведь четыре выхода. Каждый как месть.
– Хорошо, тогда мой ход первый.
Расставили шашки, вырезанные из костей разного цвета, на дорогой отшлифованной доске из балтийских янтарных камней.
Игра была долгой и интересной. Мал, не новичок в тавлеях, беспрерывно зажимал защитников, выбивая князя со всех проходов, но Ольга ускользала, то и дело возвращая князя на трон и неутомимо предпринимая все новые попытки подойти к спасительному углу… Пока играли, разговаривали.
– Примешь ли предложение выйти замуж за меня иль откажешь? – сделав первый ход черных фигур, древлянский правитель не стал оттягивать главный вопрос и блуждать вокруг да около.
– Как могу согласиться, не захоронив кости Игоря по греческому обряду, ведь я вдовствующая христианка. А не выйдет по-моему, то пусть унесет его прах погребальный костер, как водится у варягов, и пусть на кургане справят тризну по убиенному моему супругу, – напомнила Ольга.
