— Что умели? — заинтересовалась Арина.
— Заставить людей поверить в придуманные небылицы. Вот и Генка мой, прям по глазам его вижу, что поверил Анне. А зря. Беды бы какой не вышло.
Видно было, что женщина переживает за сына.
Арина поблагодарила Тамару Викторовну и вышла из калитки на улицу. Машина Антона Сергеевича стояла возле дома тёти Тани.
«Господи! Неужели я так долго была у Тамары»? — подумала Арина.
Следователь сидел за столом и ел наваристый борщ. Тётя Таня продолжала ставить на стол всякие вкусности. Увидев девушку, всплеснула руками:
— Арина, ну разве так можно? Приехала и к родной тётке глаз не показываешь? Садись быстро обедать. А то еле Антона Сергеевича уговорила перекусить. Он сказал, что вы торопитесь.
Арина сняла плащ, подсела к столу и молча, с аппетитом принялась есть салат. Следователь, доедая борщ, наблюдал за девушкой, но вопросами пока не мучил.
— Спасибо, хозяйка, — поблагодарил Антон Сергеевич тётю Таню, вылезая из-за стола.
Дружно вышли за калитку. Тётя Таня сунула в руки Арины корзинку:
— Вот тебе кое-что со своего огорода собрала. Слышала, переехала в отдельную квартиру? Кто теперь за тобой приглядывать будет? Ох, хоть бы рассказала что. А то всё от чужих людей узнаю.
Арина поцеловала тётю:
— Ну, что вы всё переживаете? Я ведь уже не ребёнок, разберусь.
— Разберётся она, исхудала вон вся. В чём жизнь теплится?
По дороге Антон Сергеевич рассказал девушке о своём предположении:
— Знаете, Арина, мне не даёт покоя человек, о котором рассказывал Миша. Не в дом ли к Танеевой он наведывался? Надо бы всё проверить, только Павла Юрьевича прихватим. Вы бывали у Анны Андреевны, вот и поможете вспомнить, что у неё из дома исчезло. Правда, это только в том случае, если моя догадка верна.
Участковый был на своём рабочем месте. В руках он держал листок бумаги, который только что получил по факсу. Увидев гостей, протянул лист и сказал:
— Вот вам привет от Миши. Я, кстати, этого мужика ни разу в селе не видел.
Следователь взял в руки лист с фотороботом и стал внимательно его изучать. Арина заглянула мужчине через плечо и произнесла:
— Так это же Геннадий. Кстати, на сиденье машины у него и сумка клетчатая была, уж очень она напоминала ту, о которой рассказывал Миша.
— Так, а теперь всё по порядку, — сказал Антон Сергеевич, оборачиваясь к девушке. — Откуда знаешь этого Геннадия? Где сумела выудить информацию, или опять в какую-нибудь историю вляпалась? Ты ведь так и не поделилась, где пропадала.
Арина пожала плечами и подробно рассказала о посещении Тамары Викторовны.
— Да, — произнёс задумчиво следователь, — А мне она про своего сына ничего не говорила. Надо будет разыскать этого Геннадия.
Ранее опечатанная дверь Танеевой была неплотно закрыта. В доме царил настоящий кавардак. Павел Юрьевич даже присвистнул, увидев полнейший беспорядок в доме:
— Искал Геннадий что-то основательно. Ещё бы узнать, что.
— Я думаю, — сказала Арина, внимательно изучая комнату, — императорскую вещичку. Он ведь не поверил матери, что она не существует. Да я и сама не могу понять, была эта вещь в природе или нет.
Следователь удивлённо посмотрел на девушку и спросил:
— Ну, как вы думаете, что пропало?
— Да у неё особо ценного ничего на видном месте не было, разве что книги Геннадий собрал.
В кабинет истории к Арине заглянула Ксения Алексеевна.
— Вы свободны? — поинтересовалась заместитель. — У меня к вам есть предложение.
Ксения Алексеевна прошла и осторожно села за парту напротив Арины.
— Через неделю у нас педсовет. И вам, молодому специалисту, я предлагаю подготовить доклад на тему «Современный учитель, кто он: наставник, нянька или диктатор?»
— Почему я? — удивилась Арина. — Педагогический коллектив у нас с большим опытом работы. И я думаю, что все понимают концепцию современного образования.
— Всё это так. Но вы же понимаете, что педагог тоже человек, который свои привычки, свой характер приносит на работу. На бумаге мы переходим на новые стандарты, а себя переделать не можем. Вроде программы написали, курсовую подготовку прошли, а обучать по новому, ну никак не получается. Вот и хотелось бы, чтобы ваш доклад был не только поучительным, но и заставил педагогов поразмышлять, поспорить.
— Ксения Алексеевна, если вы видите, как это должно быть, может, вы лучше с докладом справитесь?
— Дело в том, что я им уже «приелась». Владимир Иванович, например, говорит, что я со своими докладами ношусь, словно с включенным фонарём в солнечную погоду.
Арина заразительно засмеялась:
— Да, фонарь светит, но свет его днём никому не нужен. С солнцем не поспоришь.
— Вот, вот, что не педагог, то светило. А посещение уроков показывает, что проблемы имеются и решать их надо на ранней стадии.
— Ну, хорошо, — согласилась Арина, — Я постараюсь найти интересную форму доклада.
Арина вдруг сменила тему разговора:
— Ксения Алексеевна, а вы бывали у Танеевой дома?
Заместитель вдруг замешкалась. Арине показалась, что у неё в глазах пробежал испуг. Но Ксения быстро справилась с неизвестно откуда взявшимся волнением и спокойно ответила:
— Да, так же, как и вас, Анна Андреевна приглашала меня к себе на чай, — И вдруг спросила: — А вы чай её пробовали? Это же не чай, а болотная вода.
Девушки весело засмеялись.
В раскрытую дверь кабинета вошла Нюра. Ксения поднялась со стула и поспешила уйти.
— Зачем она к тебе приходила? Поди, из-за Максика? — полюбопытствовала Нюра, провожая взглядом плавно плывущую Ксению.
— Да нет, что ты. Попросила доклад на педсовет приготовить.
— А, понятненько. Ты у Миши-то вчера была? Расскажи, как он?
У Арины сразу пропало настроение, но подруге она всё же ответила:
— Жить будет.
Антон Сергеевич с утра пораньше посетил Тамару, разузнал адрес Геннадия и поехал в Новообск. Утро выдалось пасмурным, и воздух казался сырым. Осторожно начал моросить нудный дождь. Когда следователь подъезжал к городу, дождь набрал такую силу, что пришлось остановиться, потому что видимость вдруг стала нулевой. Мыслями следователь вернулся к Танеевой:
«Ну что, уважаемая Анна Андреевна, время идёт, а подозреваемых становится всё больше. Что же произошло в тот злополучный для вас день? Неужели Геннадий ранее тоже приезжал в Боровиково? Анна сама дала ему свой адрес? Тамара утверждает, что сын не знал, где живёт двоюродная сестра. Вот тут — то она сильно ошибается. Если Геннадий не сказал матери, что наведывался в Боровиково, значит, ему есть что скрывать».
