Джейн быстро отделилась от своих приятелей и пошла в сторону, не попрощавшись.
– Кажется, мы все еще не прощены за провал с бароном Моубреем, – шепнул сестре Адонис.
– Дело не в этом, – возразила Афродита. – Она слишком сосредоточена, чтобы лелеять обиду. Подозреваю, хитренькая Джейн нашла способ заполучить герцога Аргайла без нашей помощи. И это меня тревожит.
Адонис поправил огромный бант под подбородком:
– А что ты скажешь, если я поделюсь с тобой планами, в которых леди Баллантайн не отведено никакого места?
– Для начала мне бы хотелось их выслушать.
– Предлагаю попробовать наши силы в колониях. Абсолютно случайно мне удалось подслушать один разговор о каперских патентах. Дело верное…
Афродита легонько стукнула брата веером:
– Чушь! Твои «верные» дела уже не раз и не два оборачивались полным провалом. Оставь фантазии, нам нужно держаться Джейн.
– Дорогая моя сестрица, – Адонис взял ее за руку, его глаза сквозь прорези полумаски лучились непривычной для щеголя серьезностью, – леди Баллантайн – вздорная женщина. Мы не можем планировать свое будущее, надеясь на ее милости. Пока мы ей нужны, она будет о нас заботиться. Как только она добьется своего, мы будем просто-напросто изгнаны. Я внимателен к обрывкам сплетен, которые летают в столичном воздухе. Карта леди Джейн бита. Она пыталась заключить брак с маркизом Девентро, но тот отказал ей в самых жестких выражениях, и Джейн выбрала своей целью Аргайла, чтобы утереть нос Девентро. Ты же знаешь, оба джентльмена претендуют примерно на одинаковые должности в правительстве при примерно одинаковом состоянии.
– А вот и нет, – усмехнулась Афродита, – ты неправильно оцениваешь чувства, которые ею движут. Она хочет Ярвуда! Я в этом уверена.
– Я застал ее с Девентро в довольно пикантной ситуации!
– Это ни о чем не говорит.
– Хорошо, – Адонис решил зайти с другой стороны, – рассмотрим все варианты. Джейн добивается своего – брака. Сейчас неважно, с кем: с герцогом или маркизом. Что будет с нами?
– Я выйду замуж за достойного дворянина, а ты…
Афродита смешалась, понимая, что ее слова звучат жалко.
– Нам укажут на дверь, моя дорогая. И ты прекрасно об этом знаешь. Такова судьба всех небогатых, незнатных наперсников влиятельных особ.
Афродите захотелось расплакаться, и она стала быстро обмахиваться веером, чтобы прогнать слезы.
– Давай попробуем обустроиться в колониях.
– Патент не решит наших проблем, кроме него понадобятся корабль и команда. А это деньги, и немалые. Вдвоем мы не справимся.
– Неужели у тебя нет никаких сбережений?
Глаза Афродиты, к слову, уже абсолютно сухие, злобно блеснули:
– Это мое приданое!
– Такой милой леди, как моя сестра, не понадобится никакого приданого. Слушай мой план. Я познакомился с джентльменом, у которого уже есть корабль и скоро появится каперский патент.
– Ты пообещал ему инвестицию?
– Это было до того, как он тобою очаровался.
– Объяснись.
– Уже нет времени, – широко улыбнулся Адонис, глядя куда-то ей за спину. – Феликс, дружище, рад встрече! Сестра, позволь тебе представить виконта Бальзамо, приятнейшего джентльмена, который помог скрасить долгие часы ожидания бала.
Афродита повернулась и на всякий случай просияла, чуть склонив голову.
– Мисс Спарк, – приложился Феликс к ручке красавицы.
Красавица меж тем лучезарно улыбалась и быстро оценивала нового знакомого. Виконт Бальзамо был солдафоном. Классическим, стопроцентным, с широким добродушным лицом, ранними залысинами и громогласной манерой разговора.
– Вы тоже учились в Кемфорде, виконт? Мой брат высоко отзывался об этом учебном заведении.
– Два года, до того как выбрал военную карьеру. – Виконт был одет патрицием, поэтому поминутно поправлял золотистую тогу, сползающую с широких плеч. – Затем пять лет службы в колониях, и вот я готов попробовать себя в новом качестве.
«Деревенщина, – решила Афродита, – проблем не будет».
Между тем Джейн неотвратимо двигалась к своей цели – герцогу Аргайлу. Им необходимо переговорить как можно скорее! Она прекрасно понимала, что Ярвуд сейчас лихорадочно исправляет ситуацию, в которую попал его незадачливый племянник. Задействованы какие-то связи, назначены какие-то встречи. Если Джейн опоздает, Фабиан будет полностью защищен от скандала, и у хитроумной леди Баллантайн не останется рычагов давления на Моубреев. Поэтому время сейчас играет против нее.
Мужчины Моубреи явились на бал вместе. Фабиану невероятно шел костюм тортугского пирата – облегающий черный камзол, украшенная плюмажем треуголка и высокие ботфорты с отворотами, усыпанными крупинками гагата. Герцог был одет благородным разбойником, и его костюм отличался от костюма племянника только отсутствием треуголки, которую заменяла широкополая кожаная шляпа.
На поясе Фабиана поблескивал корсарский нож (Джейн узнала оружие, которым барон поддевал дерн во время своей ночной вылазки), Ярвуд же держал в руках трость с таким видом, будто не совсем представлял, для чего она предназначена. Мужчины были в масках, но опознавались с полувзгляда – оба высокие, стройные, с фамильным моубрейским разворотом плеч и тем высокомерием, которое достигается только многими поколениями аристократических предков.
Джейн приблизилась:
– Благородные разбойники не откажут в своем обществе беззащитной леди?
Фабиан равнодушно поклонился и отошел к столику с напитками. Джейн заметила, что за бароном неотступно следуют некие личности в масках чумы. Ярвуд тоже поклонился, но не отошел, глядя на леди Баллантайн без раздражения, но и без особого интереса.
– Нам нужно поговорить.
Герцог вздохнул, впрочем, едва заметно:
– Я помню об этом. Через десять условных минут здесь появится ее величество, я должен ее приветствовать у причальной мачты. Дирижабль уже пересек границы сектора «А».
– И что же вы предлагаете? – Голос Джейн вибрировал от гнева. Она не позволит играть с собой!
Ярвуд галантно поклонился:
– Встретьте ее величество вместе со мной, в качестве моей дамы.
Леди Баллантайн присела в ответном реверансе. Вечер начал доставлять ей удовольствие. Герцог, поискав глазами лакея, отдал тому свою трость.
– Забавно, но этот аксессуар мне сегодня не понадобится, – пояснил он свои действия. – Должен признать, что многочисленные врачи оказались правы: мои боли носили психосоматический характер. Прошу.
Он подал своей даме руку, и они пошли к выходу на террасу. Джейн знала, что их пара выглядит великолепно: черное и белое, свет и тьма, красавица и… красавец. Она даже пробежала глазами по рядам фланирующей и танцующей публики, чтобы убедиться, что все на них смотрят. Смотрят и завидуют.
