– Я шла по двору, когда ты чуть не свалилась мне на голову!
– Ваше высочество, вас ждут кауфюр и модистка, – раздалось из-за ширмы.
Белладонна вышла на голос. Через ее плечо Афродита заметила герцога Аргайла, который тоже ожидал появления принцессы.
– Ее величество желает, чтобы вы присутствовали на торжественном обеде в честь прибытия миньского посольства, – скучным голосом проговорил он.
– В каком качестве? – Белладонна опустила руки, отчего ткань соскользнула с ее плеч, и абсолютно обнаженной последовала на помост, у которого стояли модистки.
У герцога перехватило дыхание. Он отвел глаза:
– Ее величество желает продемонстрировать дружеские отношения, которые связывают Блоссом и Джаргамор.
– Между нашими правительствами нет официальных дипломатических контактов, – таким же скучным голосом проговорила принцесса и повернулась на сорок пять градусов, следуя указаниям модистки. – Я не смогу присутствовать официально.
– Вас представят как мисс Бонс, гостью ее величества.
– Но все и так будут знать, кем я являюсь, – закончила девушка за своего собеседника. – Я не могу на это пойти без одобрения наших патриархов.
– Я жду вас, чтобы сопроводить для беседы с ними.
Афродита с удивлением заметила, что слова герцога производят на Белладонну ошеломляющее впечатление. Принцесса была на грани обморока, ее губы почти посинели и дрожали. Что-то происходило. Что-то страшное для этой приветливой иномирской девчонки, но чего Афродита не понимала. А еще мисс Спарк заметила, что не только барон Моубрей очарован ее новой подругой, но и герцог Аргайл дышит через раз, когда его серые глаза встречаются с глазами Белладонны.
Между тем модистки закончили работу, быстро накрыли платье защитным чехлом, чтобы не повредить его пудрой, и, пятясь, отошли в сторону. Куафюр накинул на волосы принцессы золотую сеть, усыпанную крупными рубинами, и подвернул локоны под ее края, закрепив надо лбом еще один, на этот раз каплевидный, рубин. Когда чехол был снят и Белладонна подошла к герцогу, Афродита поняла замысел ее величества. Та одела Белладонну собой – королевой блоссомской. Алое платье (цвета правящей династии – алый и золотой) по подолу и вороту оторачивал горностай, ромбовидная прострочка юбки намекала на блоссомский герб, а прическа, почти церемониальная и украшенная камнями, символизировала корону.
Белладона обернулась к ростовому зеркалу, прислоненному прямо к стене, и обреченно улыбнулась:
– Ваша королева – очень умная женщина, Джон. Жаль, что раньше мне этого в голову не приходило.
Герцог Аргайл оставил замечание без внимания, впрочем, как и то, что его назвали чужим именем.
– Пойдемте, ваше высочество.
– Мисс Спарк будет сопровождать меня.
– Зачем?
– Я, беззащитная девушка, должна оставаться наедине с мужчиной в длинных и темных коридорах замка?
– Да любому мужчине с вами наедине стоит опасаться за свою безопасность!
– Значит, вы меня боитесь?
– Неужели вас это печалит?
Афродита поняла, что ее новая подруга просто тянет время, и поэтому наблюдала за перепалкой, в нее не вступая. Миссия самой мисс Спарк с этого момента подходила к концу и проведена была с успехом. Ее величество повелела помочь принцессе подготовиться, Афродита это сделала. Теперь ей остается только вернуться к поискам транспорта до Моубрей-холла.
Герцог терял терпение, Белладонна продолжала капризничать, наконец Ярвуд наклонился к девушке и что-то прошептал ей на ухо. Принцесса пожала плечами и молча вышла за дверь.
На пороге Аргайл обернулся к Афродите:
– Ее величество благодарит вас за помощь, мисс Спарк. Возвращайтесь на бал, через некоторое время мы с вами побеседуем и решим, что вы желаете получить в качестве вознаграждения за усердие.
Стрельчатые окна перехода выходили на охотничью аллею, и Белладонна бросила наружу полный надежды взгляд.
– Не получится, – весело проговорил герцог, идущий на полшага позади. – В вашу честь я организовал такое плотное оцепление, что проскользнуть вам не удастся.
Девушка слабо улыбнулась.
– Вы сказали, что покажете мне изображение моего мифического напарника.
– Извольте!
Они остановились, и Ярвуд продемонстрировал принцессе голографический планшет. Та чуть покраснела, рассматривая обнаженную фигуру мужчины, потом пожала плечами:
– Он даже не похож на джаргамора.
– Как и вы, ваше высочество. Мы с мистером Смиттом решили, что молодой человек, внешность которого нам удалось восстановить по частичкам биоматериала, оставшегося на найденном снаряжении, – ваш брат.
– Продолжайте думать как вам угодно.
Герцог деактивировал планшет и повел рукой, предлагая продолжить движение.
– Раз уж мне почти все известно, удовлетворите мое любопытство до конца.
– Что вас интересует?
– Какая именно диверсия заготовлена вами, чтобы сорвать переговоры?
Они миновали галерею, и Ярвуд почтительно пропустил девушку вперед.
– Я уже устала повторять – ваши переговоры меня не интересуют.
– А если бы интересовали? Давайте пофантазируем. Ни за что не поверю, что при необходимости вы не сможете предложить мне пару-тройку вариантов.
Он ее раззадоривал, и принцесса, видимо, чтобы не думать о неизбежном нелегком разговоре с матерью, приняла игру.
– Подумаем… Скорее всего, я попыталась бы отравить миньского дипломата.
– Мимо! Все кушанья, которые будут поданы на обеде, планируется тщательно проверять непосредственно перед подачей на стол.
– Тогда… – Белладонна кончиками пальцев коснулась губ.
– И тоже нет. Принц Ли Кай не интересуется женщинами.
– Да что вы говорите? – Девушка была уязвлена. – Позвольте узнать – почему?
– Он бастард правящей династии. А так как его достойный родитель в молодости своих желаний не сдерживал, о чем свидетельствуют больше двух десятков только официальных отпрысков…
– Он запретил своим сыновьям общаться с противоположным полом?
– Именно. Строжайшим императорским указом.
– Какая жестокость.
– Ну почему же, скорее милосердие. Он же мог их просто-напросто убить, чтобы избежать борьбы за верховную власть после своего ухода.
Белладонна покачала головой, видимо, размышляя над тем, что ей достался не самый плохой вариант венценосных родителей из возможных.
– Мы почти пришли, – проговорил Аргайл.
У высокой дубовой двери залы переговоров дежурили королевские гвардейцы в парадных мундирах и высоких медвежьих шапках, которые уже много веков входили в их обязательное обмундирование.
