– Нет, но мой информатор готов со мной побеседовать. Время связи – через полторы минуты, и если я его пропущу, следующее окошко откроется месяца через два. Если вы позволите, я ненадолго вас покину. Ну, или, если будет угодно, я отменю беседу, и мы просто забудем обо всем, так как основные загадки и без того разгаданы.
– Ну уж нет! – Фабиан вскочил и уперся руками в столешницу. – Знакомьте нас со своим информатором! Я хочу все знать о моей Белле!
– И не твоей Донне, – герцог улыбнулся. – А ведь я ревновал к тебе, племянничек.
– Уж не меньше, чем я к тебе. И, кстати, признаюсь: в какой-то момент смирился с джаргаморской полигамией и уже почти согласился делить свою любовь с собственным дядюшкой!
«Мальчишки, – подумала Афродита. – Не удивительно, что принцессе удалось обвести их вокруг пальца».
Мистер Смитт поколдовал над своим коммом, переводя на него вызов, затем передвинул устройство в центр стола. Пошел обратный отсчет, и присутствующие устремили взгляды на объемные красные цифры, возникающие над столешницей в виде голограммы.
Ноль растаял, сменившись подрагивающим, но довольно четким изображением.
– Ящер? – прошептала Афродита.
«Рептилоид?» – подумал Фабиан.
– Доброго времени суток, лорд Викал, – вежливо приветствовал собеседника Ярвуд.
– Доброй ночи, или скорее – доброго утра, господа. Когда Дьюи послал мне вызов, я не ожидал, что мне придется общаться со столь… – рептилоид поправил на пятнистых буро-розовых плечах полотенце, – … разношерстной группой.
Афродита услышала личное имя мистера Смитта впервые. Дьюи Смитт, ну надо же! Джаргаморский ящер! С ума сойти! Да он же голый! Мамочки!
– Я сейчас как раз в середине цикла линьки, смена кожи довольно болезненный и неприятный для глаз гуманоидов процесс. Прошу меня простить.
– Здравствуй, Викал. – Мистер Смитт был очень деловит. – Мы хотим узнать у тебя…
– Шакти передает тебе привет! Она так обрадовалась, когда ты вышел на связь! Представь себе, дурочка надеется, что ты все-таки решил принять наше предложение и войти вторым супругом в нашу семью. Я сразу ей сказал, что это невозможно, но она…
Мистер Смитт кашлянул и покраснел, но его собеседника непросто было сбить с заданной им же самим темы.
– А все-таки я советовал бы тебе еще раз все обдумать. Мы все не молодеем, а Шакти хотела бы ребенка. Ее жизнь и так полна грусти. Джаргаморская женщина без тени – одинока, а без детей – одинока вдвойне.
– Бедняжка, – всхлипнула Афродита, тем самым привлекая внимание рептилоида.
– Вы понимаете всю безвыходность ситуации, милая мисс? Она не может забеременеть от меня, так как мы относимся к разным видам, а этот жестокий Дьюи не отвечает на ее чувства!
– А мы не могли бы обсудить наши семейные вопросы в другой раз?
Похоже, если бы мистер Смитт мог заплакать, он бы уже рыдал.
– Когда? Ты ведь скрываешься от нас! Ты нас игнорируешь! Я писал тебе раз двести за последние десять условных лет! Ты дождешься, что я найму каких-нибудь молодчиков, чтобы они доставили тебя на Джаргамор!
Лорд Викал фыркнул и выбрался из ванны, в которой находился все это время. Над столешницей библиотеки на мгновение показались мраморный бортик и голые ноги лорда, заканчивающиеся перепонками. То, что там еще показалось, Афродита предпочла не видеть, крепко зажмурившись.
Рептилоид на что-то сел, накинул на плечи и голову еще несколько слоев ткани и наконец взглянул прямо перед собой:
– Ну ладно. Шакти сейчас на спутнике. Мы приобрели новый табун лошадей, и она отправилась за всем проследить. Когда она вернется, мы свяжемся с тобой, Дьюи. И только попробуй в этот раз нас прокатить!
– Хорошо.
– Поклянись.
– Клянусь!
– Мало. Пусть за тебя поклянется твой работодатель. Полковник, пообещайте мне, что ваш ординарец не будет избегать женщину, которая готова подарить ему всю любовь мира, и небо, и звезды, и…
– Я тоже клянусь, – прервал Ярвуд готовый затянуться цветистый монолог.
– Лорд Викал, расскажите нам о второй ненаследной принцессе.
– О которой из двух? – Раздвоенный язык на мгновение показался из пасти и сразу исчез.
– О второй, – терпеливо проговорил Ярвуд. – Мы уже знаем, что у нее есть сестра-близнец, которую на Джаргаморе принято называть «тень». В данный момент я спрашиваю вас о Белладонне.
Ящер пошевелился. То ли пожал плечами, то ли махнул рукой – под снопами ткани определить движение было затруднительно.
– Это две девушки, просто ни одна из них не желает становиться первой и наследной. Белладонна! Так назывался корабль их отца, первый, который ему удалось захватить и присвоить. Вот Айшвария и назвала дочерей так инородно и по-дурацки. Хорошо хоть на празднике становления им дадут взрослые имена. Белла и Донна, или Донна и Белла. Я, к примеру, их абсолютно не различаю.
– Позвольте вам не поверить, – возразил герцог. – Даже абсолютно идентичные близнецы хоть в чем-то да отличаются.
– Во-первых, я вообще не гуманоид. Все вы, тонкокожие, для меня на одно лицо, исключая, конечно, мою драгоценную красавицу Шакти. А во-вторых, девочки сами сделали все, чтобы их никто не мог различить. Несколько лет назад одну из принцесс похитили гхогоры, они пытали ее, травили и… Я даже не знаю, что там на самом деле произошло, но тень выследила похитителей и уничтожила. Хотя, может, это была и не тень, а наоборот – похитили тень, а мстила принцесса. С тех пор они специально стали увеличивать свою схожесть. Постоянно менялись местами, отзывались на оба имени или не отзывались ни на одно. Сейчас их может различить только Айшвария, ну и Дэва.
– Это королевский визирь, – шепотом пояснил Афродите мистер Смитт.
– Кто их отец?
– На Джаргаморе много близнецов?
Два вопроса прозвучали одновременно и исходили от Ярвуда и Фабиана соответственно.
– Ну чем-то они различаются? – пискнула Афродита.
Лорд Викал моргнул, то есть спустил на глазные яблоки нижние прозрачные веки.
– Имя отца я открыть не могу. Это запрещено десятком королевских указов, но косвенных подсказок я и так дал более чем достаточно. – Рептилоид посмотрел на Фабиана. – Много. Здесь очень редко рождаются одиночки. Тот, кто появляется на свет вторым, называется «тень», но более перворожденность ни на что не влияет. К примеру, королева Айшвария – тень своей сестры Дэвы. Почему джаргаморы не рассказывают об этом иномирянам? Бог весть, я даже не интересовался. Но заметил, что все инстинктивно пытаются наделить себя какими-то отличиями от своей пары при посторонних. Дэва, к примеру, на всех дипломатических приемах прячет лицо, чтобы ее похожесть на королеву не бросалась в глаза.
Рептилоид чуть повернул голову:
