– Деда-а! – позвал он.
Но Мирон Петрович не отозвался. И шашка не висела на стене. Мишка пошел к отцу, но по пути разглядел пятна на крыльце – это была кровь!
У Мишки потемнело в глазах от ужаса. Он выскочил во двор и с криком понесся к отцу.
– Папа, деда Мирона убили!
Отец копался в багажнике и, от неожиданности дернувшись, ударился головой о поднятую крышку.
– Ты что городишь? Думай, что говоришь!
– Деда нет, шашки нет, а на крыльце – кровь… Его убили, – шепотом заверил Мишка, готовый разреветься. – Вот только где труп?
– Я сейчас тебя налуплю! – рассердился отец. – Хватит дурака валять!
Он поспешил в дом, а вернулся оттуда бледный и удивленный.
– Что за ерунда?.. – пробормотал он, оглядывая двор.
Тут все выглядело так, словно дед на минутку ушел к соседу. Около открытой двери сарая стояли грабли, на широких перилах крыльца лежала дедова трубка. Верить в плохое Петр Михайлович не собирался и велел Мишке:
– Сбегай к Константинычу. Не у него ли дед Мирон? Ну что ты встал? Беги скорей!
Потапыч рванул с места, как будто его нагайкой хлестнули.
– Дед Иван! – закричал он еще от калитки и распахнул ее так, что она едва не слетела с петель.
– Чего ты орешь как оглашенный?! – высунулся из окна, схватившись за сердце, Иван Константинович, приятель деда Мирона, чуть младше его, заросший седой щетиной, с длинными, свисающими усами, с абсолютно лысой головой.
– Деда Мирона… – Мишка, памятуя об угрозе отца, не произнес слово «убили». – Там кровь на крыльце, а деда нет. Вы не знаете, где он?
– Утром вчера был. А потом и правда исчез, – задумчиво произнес Иван Константинович. – Неужто что плохое кто содеял? Погоди.
Он вышел во двор, опираясь на самодельную резную трость.
– Надо других соседей опросить. Может, он куда в гости подался? Ты в ту сторону иди, а я в эту.
Через полчаса весь хутор знал, что деда Мирона убили. Этот факт уже не обсуждался. К его дому стянулись хуторяне, переполненные праведным гневом. Они страшились войти в дом, опасаясь увидеть страшные картины преступления.
Потапыч тоже встал у калитки, остерегаясь заходить в дом, но совсем по другой причине. Он чувствовал, что отец не одобрит его организационные способности.
– Михаил, иди немедленно сюда! – гневно позвал отец из дома и спросил, когда он робко возник на пороге: – Что это за демонстрацию ты привел? Я же просил только у Константиныча узнать. Садовая ты голова!
– Где же наш дедушка? – Мишка громко расплакался и, размазывая слезы по щекам, возопил: – Они его убили и, наверное, в огороде закопали!
– Всё, телевизор совсем смотреть не будешь! Там уголовщина сплошная! Набрался бог знает чего!
Однако Мишка заметил, как отец бросил мимолетный взгляд в то окно, из которого хорошо просматривался огород. Свежевскопанной земли он не увидел. Рассердился на себя и на сына.
– Сбегай лучше посмотри, где его лодка? Небось на рыбалку дед укатил.
Лодки в самом деле на привычном месте не оказалось, из чего Мишка сделал вывод, что убийцы еще и лодку угнали. Потапыч поведал о своих умозаключениях хуторянам, все еще толпившимся у калитки и заглядывающим через забор.
– Нету лодки. Пап, надо срочно полицию вызывать.
– Зачем еще? На рыбалку он уехал.
– А если нет? Вдруг его лодку преступники похитили?
– Да ну тебя! – уже не столь уверенно отмахнулся отец. – Глупости все это. Поедем сейчас домой. А завтра утром я вернусь и, уверен, застану деда.
– Давай полицию вызовем. Надо собаку по следу пустить.
Мишка снова начал плакать, напуганный собственным воображением, и в конце концов уломал отца позвонить в полицию. Через три с лишним часа полиция со скучными лицами возникла во дворе дома. Как Мишка ни выглядывал из окна, собаки с ними он не увидел и расcтроился.
– Сколько лет вашему деду? – щурясь от солнца, лениво спросил лейтенант. – Может, он к женщине уехал?
Отец взглянул мельком на Мишку.
– Товарищ лейтенант, можно вас на минутку?
Петр Михайлович за локоток отвел полицейского в сторону и что-то негромко, но энергично ему высказал, после чего лейтенант побагровел и изобразил на лице сосредоточенность и внимание.
Мишка скрыл улыбку. Он знал, что отец умеет сказать очень резко. Люди его слушают, а многие даже побаиваются.
Лейтенант внимательно осмотрел крыльцо с пятном крови.
– Тут вроде чешуя, – неуверенно заметил он. – Может, рыбу потрошил?
– Шашкой? – уточнил Петр Михайлович. – Шашка ведь вместе с дедом пропала.
– Может, он ее переложил в другое место? Мало ли…
– Сколько себя помню, шашка на одном месте всегда висела. Нет-нет. Что-то случилось…
Потапыч испуганно взглянул на отца, услышав несвойственное волнение в его голосе.
– Пишите заявление, будем искать.
Раздался шум во дворе. Вскрики, смех и… возмущенный голос деда Мирона, невнятные ответы хуторян.
– Что за митинг? Кого убили?.. Не дождетесь! Я еще вас всех переживу… Петька панику поднял?.. Какая кровь?
Мишка увидел в окне голову деда и спрятался за отца. После его возмущенных криков и отъезда полиции дед слегка успокоился и сознался, что шашкой он отрезал головы рыбе на крыльце. А перед этим немного выпил домашнего винца и теперь не мог вспомнить, куда задевал шашку.
Мирон Петрович стал разогревать борщ, а Мишку отправили обследовать двор в поисках шашки. И он быстро отыскал пропажу в кустах около крыльца. Когда вернулся, борщ уже дымился в тарелках, сдобренный сметаной и зеленым луком. Дед Мирон сидел за столом с виноватым выражением лица. Отец выглядел сердитым.
– Да забирай ты ее к лешему, если хочешь! – сказал дед.
– Уж заберу, – ответил Петр Михайлович. – У нас сохраннее будет и для тебя безопаснее. Еще бы зарезался!
– Не делай из меня дурака. – Дед Мирон вскочил, но, глянув на Мишку, сел обратно. – Чего вообще приехали? Весь хутор переполошили. Полицию вызвали… Теперь мне прохода не дадут, на смех поднимут. Уж на рыбалку уехать нельзя…
– Надо всего-навсего отвечать на телефонные звонки, – негромко, но раздраженно заметил отец. – Мы тебе хотели показать одну вещь. Мишка, при неси.
Дед с любопытством осмотрел нож.
