Он не ответил, снова прижался губами к ее животу, прокладывая дорожку из нежных поцелуев, потянул вниз ее штаны. Его дыхание стало тяжелее, он уже лизал и прикусывал ей кожу, алчно, настойчиво. Она вырвалась. Ноги дрожали от пережитой боли, и пришлось уцепиться за край кровати, чтобы не упасть.
— Не здесь. Пожалуйста, прошу тебя.
В мертвых грязно-коричневых глазах Ара Оникс чудился упрек. Она вздохнула и протянула руку, коснулась лица аида.
— Не здесь…
Лавьер прижал ее ладонь к своей щеке, прикрыл глаза, замер.
— Мы уйдем, Оникс, если ты будешь делать все, что я захочу.
Она подавила усмешку. Как будто у нее есть выбор… И просто кивнула. Он осторожно потянул вверх ее штаны и подхватил на руки. Жадно нашел ее губы, вышел в коридор, не переставая целовать. Вошел в какую-то комнату. Оторвался лишь на миг, чтобы обжечь хозяев дома злым взглядом:
— Уйдите.
Те выскочили испуганно, и аид ногой закрыл за ними дверь. Он откинулся на кровать, положил Оникс сверху, почти сдирая ее одежду. Запах ее тела, запах лори сводил Лавьера с ума, он слишком долго отказывал себе в этом, давил эту дикую жажду обладания. Ревность все еще терзала его, сплетаясь с вожделением и требуя близости, которая была нужна ему немедленно, прямо сейчас и как можно сильнее.
Девушка сжалась испуганно, когда на пол полетели ее сапоги и штаны, понадеялась, что кристалл не вывалится, отвела глаза, боясь, что он заметит. И положила ладони ему на грудь, отвлекая.
Ее легкое движение отозвалось в нем глухим рыком, аид приподнялся, впился в ее губы, глотая ее дыхание и понимая, что не в силах больше сопротивляться желанию. Лавьер приподнял ей бедра, шире разводя ноги раяны, и вошел, откинул голову. Ощущения, что накрывали его, заставляли Лавьера рычать, чувствовать себя животным, которое не может сдержаться. Он хотел еще быстрее, еще глубже, так, чтобы забыть о том, как она прикасалась к кому-то еще, снова и снова входить в ее тело, чувствовать ее запах, прижимать ее к себе, с каждым ударом выбивая из себя воспоминания о том, что раяна целовала другого. Или выбивая эти воспоминания из нее?
Он хотел, чтобы в ее теле, в ее мыслях, в ее сущности был только он…
И не сдержал стона, когда оргазм сотряс тело, притянул девушку, уткнулся ей в шею, замер, переводя дыхание. Потом Лавьер приподнялся, перевернул Оникс на бок и стал расстегивать рубашку, которую так и не успел с нее снять. И принялся раздеваться сам.
— Еще хочу, — усмехнулся аид.
Он собирался продолжать долго и сейчас хотел видеть ее всю, прикасаться везде, брать ее так, как захочет. Очень долго.
Теперь Лавьеру было мало простого обладания ее телом, он хотел от нее отклика и участия.
— Хочу, чтобы ты целовала меня, — шептал он. — Хочу почувствовать на себе твои губы, твои руки, Оникс… Прикоснись ко мне, раяна… Прикоснись…
Она опускала ресницы, прятала выражение глаз и целовала. Скользила губами по его телу, прикусывала ему кожу, со злым удивлением отмечая его реакцию. Сильное тело аида замирало под ее руками и губами, дрожало от нетерпения, мышцы напрягались, а из губ вырывался сдавленный стон.
И он снова целовал девушку, от пальчиков на ногах до ресниц, стараясь не переворачивать на спину. Но это не было проблемой, аид обладал богатой фантазией, которую сполна использовал. Лавьеру было хорошо с ней. Очень хорошо, очень остро, очень сладко. А ведь он еще даже не начал развлекаться как следует! Он улыбался, предвкушая все, что сделает с ней.
После первого обладания он стал нежнее и медленнее, позволял себе ласкать ее и целовать уже спокойнее, так что Оникс задыхалась от его прикосновений.
Он скользил губами и пальцами, не останавливаясь ни на миг, то сильнее надавливая, то нежно прикасаясь, и тело Оникс вдруг отозвалось на эти умелые руки, задрожало. Девушка не понимала, почему так происходит, она ненавидела его, но в то же время внутри разливалось томление, сладкая нега. Была ли виной кровь раяны, ее тело, созданное для того, чтобы чутко реагировать на мужские ласки? Или дело было в самом Лавьере, но от того, что он может с ней это сделать, заставить ее тело откликнуться, Оникс ненавидела его еще больше.
Лавьер жадно втянул воздух, уловив ее влагу на своих пальцах, чувствуя, как сжимается ее тело, ускоряясь и тяжело дыша, пока она не застонала громче.
— Скажи, что тебе нравится то, что я делаю, раяна, — шептал он ей в губы, ловя ее стоны и наслаждаясь ими, — скажи…
— Мне… не нравится.
— Правда? А твое тело говорит другое, Оникс, твое тело хочет меня. Ты вся дрожишь от моих ласк, тебе ведь нравится, скажи мне…
Он улыбнулся. Злость почти улеглась, стихла, теперь он просто наслаждался. Раяна была для него словно редкое лакомство для сладкоежки, и он растягивал удовольствие, позволяя себе не торопиться, испытывая настойчивую потребность чувствовать ее желание. Доводя ее до оргазма и начиная все сначала, ни на миг не прекращая этой игры. Он гладил пальцами между горячих от его хлыста ягодиц, раздумывая, потянуть удовольствие или взять ее и туда тоже прямо сейчас. Оникс дернулась, почувствовав, что он делает и где ласкает.
— Оникс, ты везде такая узкая, такая сладкая… — аид целовал ей шею, — мне так хорошо с тобой… Не могу от тебя оторваться… Хочу попробовать тебя везде…
Он поднял голову, посмотрел ей в глаза, продолжая ласкать. И нахмурился, снова уловив в ее глазах отвращение.
— Будешь так смотреть, высеку тебя еще раз, поняла? — негромко сказал он, но руку убрал. — Тогда губы, раяна… Хочу твои губы…
В комнате остро пахло их близостью и цветущим лори, утренний свет косыми лучами проникал сквозь занавески, а он все не мог насытиться и отпустить ее.
ГЛАВА 12
Лавьер лежал, закрыв глаза и прижимая к себе девушку. Ему нужно было поспать хоть немного, но времени на сон не было. И он просто лежал, позволяя отдыхать телу, но не сознанию.
То, что наемники напали на аида в Тайлессе, наводило на размышления. Он не заметил за собой слежки на подъездах к городу, а значит, его ждали уже за городской стеной. Это говорило о том, что кто-то знал о его передвижениях и о том, что у него в Тайлессе встреча. Конечно, выйти на его след могли и со стороны связного, поэтому он до последнего менял и переносил место встречи.
Или кто-то из его псов предатель. А это значит, лучше избавиться от сопровождающих прямо сейчас и не тянуть до Синих Скал.
Аид лениво погладил тело Оникс, лизнул ей шею. День разгорался все ярче, и Лавьер потянулся, понимая, что нужно вставать.
Итак, прежде всего — купель, полная горячей воды. Потом сытный завтрак, от ночных игр он проголодался. Потом он займется псами. Лучше всего использовать дар — быстрее и чище, нет крови, как от ножа, ни к чему после ванны снова пачкаться.
Он осторожно отпустил Оникс, прикрыл ее покрывалом, не желая будить, вышел в коридор, чтобы отдать распоряжения хозяевам дома.
