Целитель скривился, раздумывая над ее словами. Молчал долго, но Оникс не мешала его мыслям.
— Хорошо, — тяжело сказал он. — Я сделаю, как ты хочешь. Не благодари. — Он поднял ладонь.
Старик поднялся и пошел к двери.
— Завтра приду, будь готова.
Он ушел, а раяна вскочила, сдерживая желание запрыгать по комнате, как в детстве. Она сильно удивилась бы, узнав, что целитель совсем не думал о ее благе, решив помочь. Анакин заботился о Лавьере. Слишком не нравилась старику эта связь. Слишком многое он понимал, видя, как смотрит Ран на девушку. Так что пусть раяна уходит, он сделает что сможет, и его совесть будет чиста. А Ран Лавьер освободится от непонятных чар раяны. Анакин видел, как, уезжая, аид смотрел на узкие окна замка, вглядывался пристально, словно надеялся что-то в них увидеть. А потом помрачнел, резко развернул своего коня и дернул поводья, посылая в галоп. И больше уже не оглядывался.
* * *
Оникс не позволила себе впасть в эйфорию. Как только за стариком захлопнулась дверь, она вытащила из комода шкатулку, достала гарнитур с синими камнями.
— Говоришь, красные камни — не мое? — под нос себе пробормотала она. — Как скажешь. Тогда возьму еще и синие.
И усмехнулась.
Потом пересмотрела свою одежду. То, что у нее было, решительно не подходило для дороги. Яркие платья, в которые нарядил ее аид, уже на ближайшем повороте привлекут внимание лиходеев. Значит, ей необходимо что-то другое, неброское и неприметное. Но воровать у прислужниц она побоялась — могут заметить, поднять крик раньше времени. Поэтому Оникс решила не рисковать.
Ночь она снова провела как на иголках, ожидая целителя. Старик пришел рано утром, на заре, но Оникс уже была готова и ждала его. Протянул ей небольшой пузырек.
— Будешь капать в воду по три капли, — не глядя на раяну, хмуро сказал старик, и она схватила склянку, боясь, что он передумает, — это скроет запах лори. Действия хватает на оборот солнца. Аркан я разорву.
— Спасибо! — выдохнула Оникс. — Спасибо вам! Это кровь?
— Да, и травы, чтобы не сворачивалась, — кивнул старик. — Но есть побочное действие, плохо тебе будет. Чужое тело не принимает кровь магов, отторгает, так что…
— Это неважно, — улыбнулась Оникс.
— Через скалы есть тропинка в долину, сразу за конюшней, найдешь. Лошадь не бери, конюх мужик строгий, мигом хватится. Да и не проехать по тропке верхом… Пешком только. А за долиной через лес можно и на тракт выйти. Не боишься?
Оникс покачала головой, сжимая в руке пузырек.
— Эх, дурное дело задумали, — прокряхтел старик, — но так лучше будет… Уходи, раяна, пусть твоей жизнью распорядятся Небесные. Я скажу Беатрис, что у тебя хворь и чтобы не беспокоила до вечера. Это даст тебе немного времени. Вот, возьми еще это.
Он кинул сверток на кресло, там были полотняные штаны, рубаха, безрукавка и шапка, какие носит простой люд.
Раяна прижала одежду к себе.
— Он вас накажет, — тихо сказала она.
— Так тебе же вроде все равно? — прищурившись, прокряхтел старик, потом устало махнул рукой: — Не важно. Мне недолго осталось. Иди. Может, и получится… — с явным сомнением сказал он. Единственное, на что уповал целитель, это то, что Ран к своему возвращению перегорит и забудет о девушке, как всегда забывал о своих прежних пассиях. И не станет ее искать. Потому что если захочет найти… Раяну можно будет только пожалеть.
Оникс торопливо переоделась в соседней комнате, низко натянула на глаза шапку. Свернула одеяло так, чтобы было похоже, будто под покрывалом лежит человек, взяла заранее приготовленную котомку с остатками хлеба и украшениями, выпила три капли крови целителя и вышла в коридор.
* * *
Замок еще спал, только внизу шаркал ногами ключник, бормотал что-то себе под нос. Оникс застыла, пережидая, пока он пройдет. По стеночке, прислушиваясь к шорохам, она быстро прошла галерею, нижний зал и вышла во двор. Ночь еще обнимала землю, только далеко на востоке небо уже посветлело, разгораясь новым днем. Оникс пробежала через двор, за конюшню, нашла неприметную дверь в стене и с опаской вышла. Но ничего не произошло. Аркана не было. Зато от снадобья Анакина кружилась голова, и к горлу подкатывала тошнота, но Оникс была согласна и на большие муки, лишь бы оказаться на свободе.
Она бежала по тропинке в скалах, с каждым шагом все дальше удаляясь от замка. Но в долину Оникс не пошла. Теперь она не доверяла даже целителю, который помог ей. Она спустилась к морю и пошла по кромке воды, опасаясь, что ее будут искать с собаками, и надеясь сбить след. Море волновалось, лизало ей сапоги, окатывало ледяными брызгами, но девушка не обращала внимания на холод, хотя штаны уже почти промокли. Начинался прилив, а значит, темная вода полностью скроет ее следы, залижет песок языком волн, спрячет.
Через пару часов идти стало тяжело, здесь берег сплошь усыпали валуны и острые камни. А левее начался хвойный лес, и Оникс свернула туда, стараясь не сбавлять скорости и все глубже погружаясь в чащу.
… — Смотри, Оникс, видишь следы? Кто это пробежал? Правильно… заяц. А это что за листочек? С какого дерева? А где солнышко восходит, с какой стороны? Молодец, милая… Ты просто умница…
Оникс тряхнула головой, отвлекаясь от воспоминаний детства. Тогда уроки Катрана казались игрой, а сейчас они могли спасти ей жизнь. Раяна внимательно рассматривала лесные ориентиры, обходила волчьи тропы и буреломы, в которых мог притаиться зверь. Шла быстро, но осторожно. Осенью хищники сытые, так что на человека без надобности не нападают, вокруг полно добычи помельче и поспокойнее.
Пару раз девушке казалось, что она слышит шум погони, и она падала в кусты, таилась, настороженно прислушиваясь. И каждый раз убеждалась, что ей чудится. Она на ходу перекусила хлебом, выпила найденные в кустах яйца перепелки.
Раяна намеренно заходила в глубь леса, туда, откуда тянуло гнилью и топью, внимательно всматривалась в мох под ногами. Так и есть, через час сапог провалился по щиколотку в болото, и Оникс вскрикнула, хоть и ожидала этого. Она осторожно отошла, вытащила из котомки свою голубую ленту, зацепила за кустарник. Вырвала из косы волосы и тоже оставила на ветвях. Прочертила палкой борозды во мху, разворошила траву, поломала ветви кустарника. А теперь предстояло самое сложное: пройти по краю болота, да так, чтобы не угодить в его чавкающее нутро по-настоящему…
Очень медленно, с кочки на кочку, Оникс обошла топь, снова натерла подошвы сапог припасенным листом кыжника, что сбивал со следа собак, и пошла на север, где по всем приметам должен быть подлесок.
Когда тени удлинились и вечер окутал лес сумраком, Оникс залезла на лиственницу, понимая, что не стоит разгуливать по лесу ночью. Привязалась к ветке веревкой, что придерживала ее штаны, и задремала. Спала короткими урывками, вполглаза, и как только взошло солнце, слезла и отправилась дальше. Только у родника задержалась, чтобы умыться и выпить три капли из заветной склянки. От крови целителя сразу затошнило, накатила слабость, но Оникс лишь мотнула головой, сжала зубы и уверенно пошла вперед.
