— Почему именно двадцать девять?
— Один пацаны в ПТУ выбили. Завелись из-за какой-то глупости, сейчас уже и не вспомнить… Два — позже, когда уже в милицию пришел работать. В начале девяностых вписались в разборку с азербайджанцами на рынке, вот я кастетом и огреб. Ну, это, в общем, не имеет отношения…
Бражник потрогал ладонью кружку, убедился, что чай еще не остыл, достал сигареты.
— Не возражаете?
— Вперед! — Шамрай отыскал на шкафу старую пепельницу — память о тех временах, когда он выпивал прямо с утра и закусывал выпитое сигаретой.
— Ну, значит, рисуем картину со слов водителя Степана Ковальчука. И выглядит она следующим образом. Он дальнобойщик, возвращался из Беларуси. Один груз сбросил там, назад взял другой, порожняком гонять по нынешним временам никому не с руки. На трассе Степан остановился, чтобы облегчиться. Его напарник, Сергей Зайченко, спал в кабине: останавливаться на ночь и задерживать доставку тоже невыгодно, поэтому ночью машину вел Зайченко, а утром его сменил Ковальчук. Это я к тому, что других свидетелей неожиданного появления Томилиной на трассе не было.
Стряхнув пепел, Бражник снова потрогал кружку. Все равно горячая. Шамрай помалкивал, и опер, затянувшись, продолжил:
— Короче, водила зашел в придорожные кусты, сделал свое дело, застегнул штаны и обернулся. Девушка уже, — капитан интонацией подчеркнул последнее слово, — лежала на мокром и грязном асфальте прямо посередине трассы. Ковальчук так в пояснении и написал: «Гражданка взялась неведомо откуда, будто с неба упала».
— Из параллельного мира, — произнес Виктор.
— Вы это серьезно?
— Но куда-то же она исчезала? Значит, должна была откуда-то появиться.
— Послушайте, уважаемый, давайте будем говорить серьезно, или…
— А я совершенно серьезно. И не я виноват, что большинство людей, в особенности таких, как вы, до сих пор еще не верят в существование иных миров, кроме нашего. Вспомните хотя бы о Белом и Черном вигвамах…
— Какие еще вигвамы? Это те, где индейцы живут? Откуда у нас, на хрен, индейцы?
— Все ясно, — вздохнул Шамрай. — А еще собираетесь такие дела раскрывать. Агент Купер потому и смог найти убийцу Лоры Палмер, что в конце концов поверил в существование параллельных миров и сам туда проник, рискуя жизнью и здоровьем
[7].
— Агент… кто?
— Да ладно, — отмахнулся Виктор. — Проехали. Когда-нибудь расскажу, если интересно. Пейте лучше чай, уже совсем холодный.
Бражник в очередной раз потрогал кружку, кивнул, снял блюдце, сдул плавающие на поверхности чаинки, шумно отхлебнул и снова кивнул с одобрением.
— Хорошо… — произнес он. — Ковальчук, значит, кинулся к девушке. Перевернул ее на спину. Она, по его словам, тут же открыла глаза и спросила, где она, что с ней и кто он такой. Голос звучал очень странно. Водитель помог Тамаре подняться и объяснил, где она находится. А заодно убедился: одета девушка вполне пристойно, внешних повреждений нет: ни синяков, ни ссадин, ни порезов. Вот только взгляд какой-то затуманенный. Еще она спросила, где ее машина — серебристый «Пежо-405», подержанный, в хорошем состоянии. Обратите внимание: марку своего автомобиля она назвала точно.
— Что ж тут удивительного? У меня тоже когда-то машина была, правда, «Жигули». Так я все ее технические характеристики наизусть знал, хоть среди ночи разбуди.
— Вы — мужчина, Шамрай. А она — женщина. К тому же не серьезная автомобилистка. Научилась баранку вертеть, марки бензина различать, а любовник презентовал ей не ту тачку, которая ей понравилась, а ту, которую считал нужной. Тем не менее марку машины она не забыла.
— Ну и что с того?
— А то, что она помнит собственное имя, свой домашний адрес в Житомире, номер мобильного телефона Григория Поддубного… Но совершенно не помнит, что он покойник! Требовала у водителя немедленно позвонить банкиру, чтобы он сам забрал ее оттуда или кого-нибудь прислал за ней. Понимаете?
— Не вполне.
Тут Шамрай слегка приврал: он уже начинал кое-что понимать.
— Тамара совершенно убеждена, что у нас сейчас октябрь. Причем не то девятнадцатое, не то двадцатое число. Об убийстве Поддубного она ни сном ни духом.
— Так, значит, — протянул Шамрай.
— Так. — Бражник сделал еще глоток чаю. — Ковальчук, как сознательный гражданин, сдал свою находку в Житомире первому же милицейскому патрулю. Сейчас она под надзором в больнице, в областной. Ее обследуют. И до последней минуты она требовала связаться с Поддубным. Пришлось ей объяснить, что он убит. После этого с девушкой случилась истерика, ей вкололи лошадиную дозу транквилизаторов и она проспала до утра. Сегодня, придя в себя, немного успокоилась. Говорит, что ничего не помнит.
— Совсем ничего?
— Ну что значит — совсем? Говорю же: собственное имя и все прочее, что касается ее, помнит прекрасно. Но все, что касается последнего месяца ее жизни, начиная со второй половины октября, начисто стерлось из ее памяти. По крайней мере, — развел руками Бражник, — так она утверждает.
— Да… — Шамрай потер подбородок. — Да.
Ему внезапно захотелось закурить, и он с огромным трудом подавил это желание, сосредоточившись на том, что услышал от капитана милиции. Затем он спросил:
— Машину нашли?
— «Пежо»? Нет, — покачал головой Бражник.
— А как она оказалась среди бела дня на трассе?
— Этого пока никто не знает. Тамара ваша…
— Почему моя?
— Ладно, не ваша, пусть будет просто Тамара. Значит, она, как я уже говорил, ничего не помнит. Но во всей этой… гм… мистике, есть одно обстоятельство… Вполне реальное, причем единственное реальное. Я не уверен, что имею право вам об этом сообщать, но сейчас мы все равно уже вынуждены обратиться к вам за помощью.
— За помощью? А чем я…
— Об этом — позже, — жестом остановил его опер. — Как вы уже слышали, физически Тамара почти не пострадала. Никаких телесных повреждений, никаких следов изнасилования, все кости целы. Но при более углубленном обследовании кое-что все-таки удалось обнаружить. Вот здесь, — опер отставил кружку с недопитым чаем, вскинул руку, положил ладонь на собственный затылок и переместил ее немного выше, к теменной части головы, — нашли гематому. Не сказать чтобы большую. Но по голове, похоже, девушка от кого-то получила. Медики накатали заключение: удар именно в эту часть черепа теоретически может вызвать частичную амнезию. Утрата памяти будет не полной, но тем не менее. А когда она восстановится — хрен его знает. Поэтому, собственно, я к вам и приехал. Нужна помощь.
