— Беда уже пришла, Коля! Давай, думай быстрее!
— Знаешь что? Иди-ка ты лучше сюда, поближе… Чего мы через весь чердак перекрикиваемся?..
Червячка этого Пузырь раздавил без всякого сожаления. Он почти ничего не знал о капитане Бражнике, и сейчас ему почему-то казалось, что битый волчара из «убойного» отдела обманет — недорого возьмет. Разве с таким можно договариваться, когда речь идет о жизни и смерти?.. Сколько там ему лет? Под сорок? А до сих пор в капитанах и до сих пор на оперативной работе…
Навидался Коля Пузырь таких капитанов.
Мочить их надо, сволочей.
— Ладно, договоримся. Давай, подходи…
Сделав шаг вперед, Пузырь взял оружие наизготовку.
— Ну, если ты готов… — донеслись из темноты вроде бы ни к чему не относящиеся слова. И тотчас же Бражник, собрав последние силы, даже не выкрикнул, а свирепым рыком армейского сержанта громыхнул: — ЛОЖИСЬ, СТАРЛЕЙ! ПАДАЙ ВПЕРЕД!!!
От неожиданности и командирского тона, которому патрульный привык подчиняться без рассуждений, Пузырь инстинктивно дернулся вперед и всем телом плюхнулся на чердачный настил.
Особо упитанным старший лейтенант не был. Но для прогнивших за два десятилетия досок вполне хватило восьмидесяти двух килограммов живого веса, с маху обрушившихся на них.
Настил затрещал. Пузырь охнул, взмахнул руками и провалился вниз.
Часть 3
Между двух миров
1
Восемнадцать.
Восемнадцать мертвых тел.
Восемнадцать трупов: двенадцать мужских, шесть женских. Несмотря на присутствие следов разложения, практически все восемнадцать были пригодны для идентификации.
Мужчины были разного возраста — от тридцати до семидесяти семи. Женщины в основном пожилые — между пятьюдесятью и восемьюдесятью…
Когда спецгруппа наконец подоспела, окончательно стемнело. Дом догорал, зарево было видно издалека, поэтому никто не заблудился. За это время раненый Бражник осторожно, чтобы самому не ухнуть сквозь перекрытия, спустился с чердака, добрался до лежащего без сознания Пузыря и надел на него наручники, потом отыскал в куче обломков досок и штукатурки его пистолет и потащился к месту, где разыгралась основная часть этой драмы.
Капитана Бражника обнаружили в его машине. Рана оказалась хоть и серьезной, но не настолько, чтобы окончательно лишить его возможности передвигаться. Он кое-как добрался до автомобиля — там все-таки имелась аптечка. Откуда ему было знать, что «кавалерия» уже на подходе…
В дальнейших оперативно-следственных действиях капитан участия не принимал.
Кто-то перевязал его. Потом — обезболивающий укол, после которого Сергей наконец-то позволил себе потерять сознание: дала себя знать большая кровопотеря. Медики появились примерно через час, героя дня доставили в больницу, куда вскоре примчалась его жена, а под утро он уже пришел в себя. Тогда же Кира сообщила ему подробности.
2
Собственно, тогда, ранним утром, Березовская и сама знала не так уж много.
Потому что сначала, как выяснилось, тушили пожар. Затем о случившемся поставили в известность милицейское начальство всех калибров. К ночи новость добралась до Киева, в главное управление МВД. Оттуда поступила команда, которой, в принципе, ждали все: до следующего утра никаких активных действий в Подлесном не предпринимать.
Во-первых, ночь. В Подлесном нет электричества, а в свете автомобильных фар выполнить столь масштабную работу практически невозможно. Было приказано оставить на месте усиленный наряд охраны и ждать рассвета.
Во-вторых, необходимо согласовать действия милиции с министерством по чрезвычайным ситуациям, потому что зона отчуждения — их епархия.
В-третьих, местные правоохранители должны разобраться, в чьей компетенции это дело, а заодно выяснить, каким образом один из сотрудников милиции оказался в зоне отчуждения, не имея на это разрешения. Да и к тому же по какой причине оперативник житомирского городского уголовного розыска попал на чужую территорию и открыл там стрельбу?
И еще: почему это капитан Бражник использовал оружие, причем даже не табельное, а какой-то левый пистолет?
И наконец: каким образом в этой истории оказался замешан еще один работник милиции и почему офицеры стреляли друг в друга, причем один из них ранен, а другой искалечен?
Словом, с утра все, кто был обязан контролировать ситуацию, но вместо этого хлопал ушами, должны были к девяти ноль-ноль накатать каждый как минимум по килограмму пояснительных записок.
Сергей даже не удивился, что Кира оказалась как бы совершенно непричастной к тому, что завертелось вокруг Подлесного. Застреленного рыжего увезли в морг, двоих уцелевших — Главного и обгоревшего пацана в кожанке — доставили в областную больницу, положили в отдельные палаты и приставили к ним охрану. Допрашивали обоих совершенно другие люди. Потому что ни одно из дел, которыми занималась следователь прокуратуры Березовская, не имело никакого отношения к происшествию в Подлесном. С формальной точки зрения, она могла бы заняться покушением на жизнь Виктора Шамрая, но, начав поиски Бражника, даже не успела такое дело открыть. Вот потому-то она и узнала обо всем, что выяснилось в эту ночь, лишь в самых общих чертах и только к утру.
Именно тогда в Подлесном начали выносить из страшного погреба первые мертвые тела.
Уже к обеду появилась первая информация об этих людях. А к вечеру, когда житомирская милиция получила фотографии всех восемнадцати, с мертвой точки сдвинулось сразу восемнадцать дел о пропавших без вести одиноких людях, стоявших на учете в наркологическом или психоневрологическом диспансерах либо просто имевших соответствующие проблемы.
3
Летом прошлого года ушла из дома и не вернулась жительница Новоград-Волынского, одинокая семидесятилетняя Валентина Николаевна Гороховец.
За два месяца до этого ее взял под свою опеку благотворительный фонд «Надежда», главный офис которого был зарегистрирован в Киеве. Согласно документам, ее вполне еще крепкий дом должен был перейти на баланс фонда, если в течение года Гороховец не найдут и она будет признана умершей. Пожилая женщина жила одна и постепенно впадала в маразм. Фонд, взявшийся позаботиться о ней, наладил регулярное медицинское обслуживание: трижды в неделю к Гороховец наведывались медсестра и социальный работник. Соседи это подтвердили. Подтвердили они и то, что женщина могла внезапно уйти из дому куда глаза глядят, в особенности летом. Ее находили или в близлежащем лесу, или на дороге, ведущей к чужому селу, в лучшем случае — в пригороде.
С тех пор в различных селах и городках начали время от времени исчезать психически больные и алкоголики. Даже в Житомире среди общего числа пропавших без вести таких оказалось шестеро. Как правило, это были жители окраин, пожилые и не имевшие родни.
