— Не сразу… Первая мысль — бежать. А потом, когда начнут искать убийцу, каким-то образом дать знать милиции, где и кого следует искать… — Тамара говорила отрывисто, пытаясь собраться с мыслями, но те разбегались во все стороны. — И все равно я не собиралась лично давать показания. Потому что… Потому что началось… В ту же ночь… Не знаю, как они вычислили номера моего домашнего и мобильного телефонов. Эти люди все могут… Если и не все, то очень много… Мне позвонили и спросили, не была ли я сегодня вечером в доме покойного господина Поддубного… Я ответила, что нет… Тогда они говорят: «Значит, ваш покровитель провел этот вечер с другой женщиной?» Я ответила, что, значит, так и есть. «А вы не знаете, — спрашивают они, — кто бы это мог быть?» — «Нет, — отвечаю, — не знаю, никого не видела…» — Тамара снова всхлипнула. — Я чуть ли не сто раз повторила им, что ничего не знаю, никого не видела, ничего не слышала…
— Значит, вы выбрали именно такую линию поведения… Довольно удобно. У вас на глазах убили любимого человека, а вы ничего не делаете, чтобы…
— Не вам меня стыдить! — выкрикнула Тамара сквозь слезы. — Не вам! Вы же не можете приставить ко мне круглосуточную охрану до конца моих дней! И отлично знаете, что таких, как Акула, посадить ох как непросто! Они пообещали меня достать — и доставали каждый день, каждый божий день! Я отключила телефоны — они звонили в дверь. Я не открывала, а они что-то бубнили в замочную скважину. Я не знала, что мне делать, как избавиться от этого… Закон? Нет такого закона, который бы меня защитил! И его тоже! — Тамарин указательный палец нацелился на Виктора.
— Тамара права, — подал голос Шамрай. — Когда со мной… То есть когда меня… Короче, я хотел сказать правду и сказал. Я даже преследовал пьяного преступника. И где она, спрашивается, эта пресловутая победа добра над злом? Меня похитили, избили, в течение суток подвергали мою жизнь смертельной опасности, и за это, Кира Антоновна, НИКТО НЕ ОТВЕТИЛ! Несмотря на то что ВСЕ ЗНАЛИ, КТО ЭТО СДЕЛАЛ! И я понимаю Тамару как никто. Она просто искала способ защитить себя и свою жизнь.
— Итак, — после недолгой паузы проговорила Березовская, глядя на Виктора. — Теперь вы, как я вижу, поняли ее мотивы и все трюки с этой аномальной зоной.
— Буквально только что.
— И я тоже совсем недавно, — кивнула Кира. — Так что фокус почти удался.
20
Тамара Томилина плакала и кричала в трубку: ничего не видела, ничего не знает!
Возможно, ей даже верили, поэтому и не спешили прибегать к радикальным средствам для нейтрализации опасного свидетеля. Какие-то колебания у них были — а вдруг девушка в самом деле не при делах? Акула Дэн, сорвавшись, подставился, потому что большинство ниточек тянется к нему. К чему еще одно убийство в этой истории? И все-таки, если даже и верили, то не вполне: угрозы продолжались.
Однажды, чтобы просто отвлечься от этого кошмара, Тамара смотрела по телевизору сериал, названия которого не помнила, как не знала и того, чем заканчивался сюжет. Телевизионная история дала ей подсказку — надо потерять память. Причем таким образом, чтобы об этом узнало и в это поверило как можно больше людей.
От свидетеля, который потерял память, рано или поздно отстанут. К тому же все — и милиция, и убийцы.
Сейчас, сидя на диване в квартире следователя Березовской, Тамара не могла припомнить, когда именно приняла решение действовать через едва ли не самую популярную газету Житомирщины — единственную, чье вранье почти никто не ставит под сомнение. Подлесное вполне годилось на роль так называемой аномальной зоны. Оставалось выдумать простую и одновременно таинственную историю, которую невозможно ни проверить, ни подтвердить. Потому что вряд ли кто-то начнет разыскивать других людей, которые, помимо Тамары, откликались на зов мертвого села, подчинялись ему, исчезали и возвращались оттуда с провалами в памяти.
Перечитав в интернете кучу электронных версий «Необычных фактов», Тамара решила: свою сказочку она расскажет журналисту по имени Виктор Шамрай. Уж очень убедительно пишет человек.
А когда появилась первая публикация, для подтверждения своих слов она разыграла настоящую драму — на ночь глядя помчалась в Подлесное. На самом деле она туда не доехала — свернула в Овруч, сняла на несколько дней квартиру неподалеку от железнодорожного вокзала и провела там некоторое время. Заодно свинтила со своего «Пежо» номера, бросила их в канализационный люк, а машину, испачканную до неузнаваемости, оставила на произвол судьбы.
Когда речь идет о жизни и смерти, автомобиль не имеет значения.
Наконец, улучив подходящий момент, Тамара выбралась на шоссе из леса, разыграла перед водителем фуры маленький театральный этюд на тему «потеря сознания», а затем перешла к спектаклю, героиня которого — выходец из параллельного мира.
К ее чести, как вынуждены были признать и Кира, и Виктор, роль свою она сыграла вполне органично, почти не переигрывая.
Затем Шамрай двинулся по ее следам. И оказался не в том месте и не в то время. Вот тогда началась совсем другая история.
21
— Если бы не вранье Тамары, к вам, Виктор, не вернулись бы худшие воспоминания из прошлого. Вас бы не били по голове, не накачивали всякой дрянью. Вы же чудом остались живы!..
Кира сама не знала, какие чувства пытается сейчас вызвать у Шамрая. Ненависть к девушке? Или, может быть, Тамара должна попросить прощения у него, у нее, у Сергея Бражника… Признавая правоту девушки, женщина всем своим существом отказывалась ее, эту правоту, принимать.
— Она спасала себя, — повторил журналист. — Другой бы, наверное, не понял. Но я-то понимаю.
— Согласна. Если бы не эта талантливая ложь, не было бы раскрыто другое, еще более страшное преступление. И все его участники понесут наказание.
Говоря это, Кира чувствовала: сейчас ее слова падают в гулкую пустоту.
— И как вы собираетесь действовать? Изобличите обманщицу? — поинтересовался Шамрай. — Вы собираетесь арестовать этого, как его… Акулу? Или его охранника?
— Вранья в этой истории достаточно, — глухо проговорила Березовская. — Но я врать не стану. Задержать этих двоих можно только на основании свидетельских показаний Тамары.
— И вы пообещаете мне защиту? — снова спросила девушка.
— Нет. Просто говорю, как все обстоит на самом деле. Ваши показания, Тамара, конечно, помогут следствию, но других доказательств у нас нет. Ковалевского, с его связями, еще до Нового года выпустят под подписку. Охранять вас как важного свидетеля никто не станет. Гарантий безопасности вы не получите. И еще одна правда: вы, Тамара, гораздо больше рискуете жизнью, дав показания, чем продолжая изображать потерю памяти. Но если вы все-таки согласитесь свидетельствовать, мы все вместе попробуем достать Акулу Дэна и наказать его так, как он того заслуживает…
— Тогда лучше арестуйте меня за то, что я пыталась помешать следствию своими сказками про амнезию и аномальную зону! — перебила Тамара. — Я точно знаю, кто убил Григория. И вы это знаете. Только это знание ничего не значит, потому что оно не спасет от смерти меня, Кира Антоновна. Я буду молчать. Слова не пророню. Никого не видела, ничего не слышала. Меня там вообще не было.
