Никогда еще старшеклассники не обращали на меня внимания, не приглашали в кафе и не называли «ирландской феей», и вдруг на меня как с неба свалился этот блондин и за полчаса сделал меня самой счастливой девочкой на всем белом свете! И вовсе он не невзрачный, как мне сперва показалось, просто я никогда не видела таких светловолосых и бледных людей. Даже глаза у него какие-то прозрачные, будто вода…
– Где ты была? – закричал Шурик, едва меня увидев. – У нас уже очередь подходит! – А потом повернулся к моему спутнику и немного робко сказал: – Привет, Ник! А ты разве не в зале?
– Как видишь, нет, – насмешливо ответил блондин. – Вышел перекусить и столкнулся с твоей знакомой.
– Это моя сестра, – пояснил Шурик.
Но блондин его уже не слушал: он бежал вверх по лестнице, со всех сторон теснимый орущей толпой.
Претенденты на место в танцевальной команде хватали его за руки и засыпа́ли вопросами, а он молча растолкал их всех и скрылся за дверью актового зала.
– Шурик, – потянула я брата за рукав, – кто этот парень?
– Не видишь, что ли? Это же Ник! – хором воскликнули Шурик, Настя и Тим.
– Который танцует с Даниэлой? – деревянным голосом уточнила я.
– Да! Да!
«Все пропало! – подумала я, холодея изнутри. – Боже мой, все пропало! Зачем наплела ему эту ерунду про корсет? Зачем передала эти школьные сплетни? Интересно, что он обо мне теперь думает? Наверняка на пробах завалит. Ну надо же, как все по-дурацки получилось!»
И вдруг меня будто бы жаром обожгло от невероятной мысли, что я могла ему действительно понравиться.
«Не может быть! – зажмурившись, мысленно прошептала я. – Этого не может быть!»
Когда подошла наша очередь, ребята хотели впихнуть меня в зал самой первой, но я чуть ли не в истерике забилась, и им пришлось уступить.
Первым зашел Тим. Мы ждали его мучительные десять минут и, когда он наконец-то появился на пороге, бросились к нему с такой стремительностью, будто не виделись лет сто.
– Нормально, – улыбаясь, ответил он. – Сказали, результат объявят сегодня вечером.
Следующей зашла Настя. Ее не было значительно дольше, мы даже начали волноваться, но потом дверь актового зала распахнулась, и наша Настя гордо выплыла в коридор, сияя победной улыбкой.
– Они мне так аплодировали! – воскликнула она. – И Даня, и Ник, и этот мужик-хореограф! Несколько раз просили станцевать на бис! А в конце сказали, что я прошла!
Мы тут же шумно поздравили Настю и крепко обнялись. А затем в зал отправился Шурик.
Вышел он быстро, минут через пять, и, пожав плечами, заявил, что его одобрила Даня. Настя ревниво взглянула на Шурика и предостерегающе похлопала его по спине, но он только усмехнулся ей в ответ.
И вот наступил мой черед. Робко ступив в актовый зал и прикрыв за собой дверь, я будто бы оказалась в другом измерении: коридорный шум мгновенно стих, в просторном зале царила пыльная солнечная тишина, от людей, сидящих за небольшим столом, веяло ленивым спокойствием, и только плюшевые складки занавеса на сцене тревожно отсвечивали алым. Краешком глаза я заметила, что Никита сидит небрежно развалясь на стуле, но взглянуть ему прямо в лицо я не смела, а потому уставилась на остальных членов комиссии.
Незнакомый мужик-хореограф оказался приятным молодым человеком с добрым открытым лицом и какой-то детской (наверное, из-за кривого зуба) улыбкой. У яркой брюнетки Даниэлы были огромные бархатные глаза в обрамлении пушистых черных ресниц, смуглые персиковые щеки и губы, похожие на распустившуюся розу, – она живо напомнила мне восточную принцессу.
– Доброе утро! – вежливо обратился ко мне молодой человек, поигрывая шариковой ручкой. – Назовите нам, пожалуйста, свое имя и фамилию.
Я назвала.
– Надо же! – улыбнулся молодой человек. – К нам только что заходил мальчик с такой же фамилией, как у вас.
– Это ее брат, – подал голос Никита.
Я быстро и нервно взглянула в его сторону и вновь отвела глаза.
– Что будете показывать?
– Рил, – чуть слышно ответила я и протянула ему флешку. – Вот музыка.
Молодой человек поставил музыку, я заняла исходное положение и, как только зазвучали первые ноты, торопливо побежала вприпрыжку за мелодией. Я скакала тяжело и добросовестно, как цирковая лошадка, и с немой тоской глядела в потолок, осознавая, что с треском проваливаю пробы, но ничего не могла с собой поделать: сердце у меня тряслось и колотилось, как овечий хвостик, а ноги будто бы вязли в густой и липкой болотной жиже. Я словно тонула на глазах у Ника и готова была расплакаться.
– Достаточно, – хлопнул в ладоши молодой человек. – Можете быть свободны.
– Погоди, – неожиданно отозвался Ник. – Она, по-моему, переволновалась.
Он легко поднялся со стула и в несколько неслышных шагов оказался рядом.
Я быстро опустила глаза и почувствовала, что краснею.
– Не нужно паниковать, – мягко ответил Ник. – Давай попробуем вместе! – И махнул рукой молодому человеку.
Тот пожал плечами и вновь включил музыку.
– На счет три! – весело скомандовал Ник. – Раз! Два! Три!
И мы бодро подпрыгнули в унисон, но уже через несколько шагов я сбилась и беспомощно замерла, тяжело дыша и глядя в сторону. Я не совсем понимала, что со мной происходит, но совершенно точно знала, что, если бы не присутствие Никиты, мне сейчас было бы намного легче.
Он заглянул мне в лицо и, видимо, понял.
– Попробуй еще раз без меня, – бодро посоветовал он, отошел в сторону и отвернулся.
Молодой человек недоуменно посмотрел на Ника, потом переглянулся с Даней, тяжело вздохнул и завел музыку сначала.
Я по-прежнему ощущала болотную жижу под ногами, но теперь, когда Ник глядел куда-то в сторону, танцевать было значительно проще. Подняв подбородок повыше и четко отбивая шаги, я не переставала думать о нем и все поражалась его любезности. Такое предупредительное отношение ко мне после всего, что я ему наговорила, могло означать только одно, но я не решалась додумать эту волнующую мысль до конца. Меня бросало то в жар, то в холод, сердце замирало то от радости, то от нестерпимой тоски, а ноги казались непослушными и вялыми, и колени невольно подгибались. И все же я мужественно продолжала свой танец, а к концу так разошлась, что даже перестала чувствовать жесткие косточки корсета.
– Неплохо! – заметил молодой человек.
– Да, неплохо, – согласилась Даня. Голос у нее был тихий, низкий и чуть хрипловатый, как у профессиональной певицы. – Но девочке нужно избавляться от лишнего веса.
«Ты меня еще без корсета не видела», – мрачно подумала я.
Внезапно Ник, ко всеобщему изумлению, решил за меня заступиться.
