– Без остановок?
– Да.
– А хорт?
– Хорт знает, – ответил он, – куда примчаться.
– Откуда он знает?
– Знает, – ответил он коротко.
Она прищурилась, ветер иногда прорывается и даже задувает в рот, напомнила срывающимся голосом:
– Нам придется через горный хребет!
– В прошлый раз сумели, – напомнил он.
– С той стороны почти нет гор, – крикнула она. – А с этой… Ты можешь, чтобы твоя крылатая лошадка взяла чуть левее?
– Да.
– Как же я ее люблю!.. Когда долетим и не убьемся, я дам ей что-нить вкусненькое, хорошо?.. Там левее дорога получше.
– Что за дорога?
– Странное прямое ущелье насквозь прорезает весь хребет. Узкое и почти до самой земли! По нему и стараются проходить караваны. Правда, в это время года им не пользуются.
– Почему? – спросил он. – Не зима же…
Она пояснила обстоятельно:
– Сезон дождей. Можно вообще утопнуть между высокими стенами. А еще там обычно гнездятся разбойники.
Ютланд сказал безучастно:
– Это тоже мимо. Указывай дорогу.
Она осторожно посмотрела вниз, все-таки страшно, когда под копытами нет привычной земли, хотя и копыт тоже не видно, Алац в полете прижимает их к пузу, но далеко внизу проплывает бесконечный лес, часто блестят озера, а вон там дальше длинная извилистая река…
– Ютланд, – сказала она громко, – во дворец прямо так нельзя!
– Почему?
– Если захвачен… там расставят охрану везде, на стенах и крышах, а также у каждого окна лучших стрелков!.. Нас подстрелят еще в воздухе!..
– Хорошо, – ответил он, – ворвемся по земле.
– Вот так просто?
Он прогрохотал над ее ухом:
– Я так давно не обнажал Меч Хорса!
Она вскрикнула в ужасе:
– Ютланд! Там же мои люди!.. Да и все равно Меч Хорса от стрел не спасет!.. Нет, Ютланд, нужно остановиться на перекрестке дорог… я покажу где! Или… ладно, посмотрим, когда подлетим ближе.
– Хорошо, – ответил он коротко. – Тебе виднее.
В полете, как вскоре решила, даже лучше, чем во время скачки, нет мелких толчков снизу, когда копыта стучат по сухой земле, а сейчас просто мягко покачивает, словно на ленивых теплых волнах…
Она вздрогнула, задумавшись, когда над ухом тихо прогремел его уже почти мужской голос, уверенный и полный силы:
– Впереди горы… Говоришь, левее?
– Еще чуть-чуть, – сказала она, – я здесь не бывала, прости, но если судить по картам королевства…
Он прервал:
– Вроде бы вон там!.. Ого, в самом деле такая узкая щель, даже не знаю…
– Она не сомкнется, – крикнула она.
– Да? Не хотелось бы, чтобы Алацу хвост оторвало…
Горы надвигаются быстро, даже чересчур быстро, только теперь поняла, насколько стремительно несется Алац, намного быстрее ее почтового голубя и любой другой птицы.
Щель уже видно отчетливо, внизу по утоптанной земле легко пройдет колонна солдат по четверо в ряд, но насколько же высоки стены справа и слева…
Алац замедлил полет, но все равно с обеих сторон камни замелькали с такой скоростью, что она видела только серые одинаковые стены, подумала только с облегчением, что никто даже не успеет натянуть лук, а не то чтобы еще и попасть в них стрелой хоть сверху, хоть снизу.
Ущелье в конце все же вильнуло, Алац на огромной скорости чуть не задел боком стену, но через пару мгновений вырвался на простор, впереди только бескрайний радостный мир зелени и возделанных полей, стада крохотных коровок и очень мелкие домики среди островков деревьев.
– Ют, – крикнула Мелизенда, – лучше пусть не видят нас в небе!
– Почему? Ты возвращаешься на трон!
– Сам знаешь!.. Давай вниз. Лучше вернуться… скрыто, что ли?
Алац, все так же мощно работая крыльями, начал снижаться, земля внизу замелькала пугающе часто, понеслась все ближе и быстрее под пузом коня, а он, рисуясь умением, красиво выпростал ноги в самый последний момент.
Мелизенда вздрогнула от первого толчка о твердую землю. Копыта застучали громко и сильно, она перевела дух уже с облегчением, все-таки так хоть и медленнее, но привычнее, а Ютланд, понимая ее страх и волнение, жарко дохнул в ухо:
– Справимся. Мы справимся.
Она затихла в его объятиях, как хорошо и сладостно, так бы и остаться на всю жизнь, но у человека есть долг, как говорили ей наставники, она сказала рассудительно:
– Во дворец нельзя. Нужно подумать, кому можно доверять… У отца было много друзей, но все они такие друзья…
– По охоте? – спросил он.
– И по пирушкам, – ответила она. – Веселые, добрые, беспечные… Никто не видел и не хотел видеть тучи на горизонте. Только Корнелиус, советник моего отца, предупреждал его и меня, что в тцарстве поднимаются силы, готовые сместить законную власть, а вместе с нею изменить сам Вантит…
– Тогда к Корнелиусу? – спросил он.
Она помолчала, он ощутил, как напряглась, даже дыхание пошло сдавленное, наконец проговорила ровно:
– Он во дворце, так что туда нельзя.
– Ладно, – ответил он, хотя ощутил, что самое важное не досказано. – Тогда будем искать других союзников?
Она подумала, сказала уже другим голосом:
– Сверни правее, а там за рекой владения князя Ангислава Щедрого. Он всегда был другом отца.
– Уверена, что теперь не с тем Гайвороном?
Она кивнула.
– Гайворон ему всегда не нравился. А все запросы Ангислава не простираются дальше охоты на оленей и уток. Такие люди не примыкают к мятежам.
Ютланд молча повернул Алаца. Забежавший далеко вперед хорт обиженно вернулся и, получив новое направление, азартно ринулся со всех ног.
Глава 3
Деревья разошлись в стороны, открывая простор синевы и зелени, далеко впереди заблистал красивый город на огромном пологом холме, но Ютланду сразу видно, что это не просто город, а крепость-город.
Три ряда защиты в виде стен из массивных каменных блоков между стенами дома. Даже за самой первой уже старые и обжитые, хотя это не первая, по времени как раз последняя, а самая первая опоясывает центр города, такие везде привычно называют Старым Городом.
– Не расширяется, – заметил Ютланд, – хотя внутри чуть ли не на головах друг у друга сидят. Вон как тесно! Боятся нападений?
– В Вантите никто не воюет друг с другом, – ответила она уязвленно. – Просто расширяться некуда. С одной стороны берег реки, с другой топи…
