– Не доверяешь ему? – хмыкнул Николай, опускаясь на прежнее место. – Давай просто задержим корабль, я могу такое организовать. Военное положение все-таки.
– Ох и любишь же ты… – Сыщица откинулась в кресле, легонько улыбнулась. – Ладно, мне тоже такой подход нравится. Но ситуация слишком невнятная, чтобы рубить сплеча. Будем действовать осторожно.
– От кого я это слышу… – фыркнул майор.
– Переход на руководящую должность меняет характер. – Госпожа особый агент улыбнулась шире, по спине Николая побежали знакомые холодные мурашки. – Я только теперь это прочувствовала. Самой не нравится, а что делать… В любом случае ваш охотничий трофей мне врал. Не знаю точно о чем, – но он средненький актер, кое-где переигрывал. И пару раз сбивался с тона. Заметили, что описание бомбы он оттарабанил без охов и вздохов, как заученное? Потому стоит проверить – на кого он может работать. Однако история с бомбой кажется мне похожей на правду. Что корабли на рейде рванули не сами – дураку ясно. Корабли были со всех концов света – значит, бомбы на них закладывали уже здесь.
– Поэтому вы спрашивали про поставщиков деталей? – подала голос долго молчавшая Саша.
– Да, – кивнула ей Анастасия. – Все корабли закупаются едой и мелочами в порту – очевидный способ что-то протащить на борт. Только вот бомба была установлена не где попало, а в машинном отделении. Торговые дирижабли используют не гелий, как военные, а водород, он подешевле. Нет большой разницы, где их минировать, – сгорят, как спички. Но бомбу поставили там, где взрыв даст лучший результат. Сомневаюсь, что торговцев и грузчиков пускали внутрь и надолго оставляли без присмотра. Помог кто-то из команды.
– Самоубийца, что ли? – вскинул брови Николай.
– Он мог не знать, что в свертке. – Сыщица взяла карандаш, которым писал француз, положила обратно в письменный прибор. – Потому мне надо допросить экипаж брига. А вы с Сашей возьмете двух человек из нашего караула, сходите в портовую контору. Я точно знаю, ее не разбомбили, она уже работает. Поговорите с людьми из этого списка, – постучала девушка пальцем по исчирканной карточке. – Узнаете, кто контактировал с матросами лично, допросите их. При нужде – задержите и доставите сюда, хоть всех. Кстати, в этом доме нет камер для задержанных! Надо заглянуть в подвал – он вроде каменный. Куплю пару решеток на рынке, нужно только высоту потолка обмерить…
– А ты что будешь делать? – поинтересовался Николай.
– Я составлю запрос – и сразу же отправлюсь на «Галатею».
– Одна?
– Хочешь со мной? – Девушка наклонила голову к плечу, сверкнув линзами. – Саше ты будешь нужнее, поверь.
– Возьми хоть солдат…
– Коля, – с улыбкой посмотрела сыщица мужчине в глаза, – если меня там решат заковать в цепи и увезти, чтобы продать как наложницу в Халифате, – мне будет удобней выпрыгивать через иллюминатор, не думая о ком-то еще. А если меня зарежут – я знаю, что ты за меня отомстишь. Прикрой Сашу, а я уж справлюсь.
– Как скажешь. – Понимая, что спорить бесполезно, майор встал.
Анастасия тоже поднялась, выдвинула ящик стола, вытащила оттуда маленький кисет с дамскими принадлежностями. Улыбаясь до ушей, сказала:
– Допрос, возможно, придется вести с пристрастием, так что захвачу с собой пилочку для ногтей…
Старшая сыщица, разумеется, оказалась права – портовая контора Ташкента пережила боевые действия и смену власти вполне благополучно. Разве что стражу у дверей теперь несли имперские солдаты в белых мундирах да к местному руководству прибавилось несколько русских офицеров-интендантов. Переговорив с одним из них, Николай довольно быстро вышел на нужного хокандского чиновника, ведавшего кадрами. Тот с готовностью зарылся в портовые книги, выяснил, с какого склада на «Галатею» поставлялись детали и кто из портовой обслуги был к этому причастен. Дальше майору и Александре пришлось лично посетить названный склад, чтобы добыть первые по-настоящему ценные сведения: трое из названного списка – десятник и два грузчика – не появлялись на работе со дня штурма. В этом не было ничего удивительного – много простых ташкентцев покинуло город или, наоборот, до сих пор отсиживалось по домам, а кое-кто и погиб во время уличных боев. Но Саша, услышав о пропавших, сразу же обменялась взглядами с Дроновым, кивнула:
– Может быть…
Уже на улице, без посторонних ушей, объяснила подробней:
– Если взрывы были организованы чьей-то агентурной сетью, то теперь самое время ее свернуть. Организаторы должны понимать, что мы начнем искать виновных, а пойманный агент может выдать их. Штурм города – лучший момент, чтобы ускользнуть, оставаться дольше им было ни к чему.
– Ага, – согласился майор, шагая рядом с девушкой по пыльной, немощеной улочке. – И если в городе кого-то из этой троицы нет – это уже повод для подозрений.
– Верно. – Маленькая сыщица шагала широко, заложив руки за спину и задумчиво хмуря светлые брови, однако офицеру все равно было трудно ее не обгонять – в один его шаг умещались три Сашиных. – И еще важно, что их знакомые в порту знают всех троих самое малое по несколько лет. Если исчезнувшие – чьи-то агенты, то сеть в городе раскинута давно и основательно. Это, кстати, сократит список подозреваемых.
– В любом случае их адреса у нас есть… если это можно назвать адресами, – невесело усмехнулся Дронов. – Нумерацию домов тут не скоро введут… Идем к ним.
Первого исчезнувшего, грузчика, они обнаружили в его собственном доме – правда, организовать допрос не вышло. На работу он не являлся по уважительной причине: был мертв. К появлению русских гостей несчастного как раз обмывали, похоронный обряд был в самом своем начале. Родственники покойного встретили пришельцев недружелюбно и довольно шумно. Николай кое-как сумел вызнать, что грузчик пропал во время уличных боев, непонятно зачем покинув дом, и его труп с колотыми ранами нашли лишь сегодня утром. Александра шепнула майору, что неплохо бы осмотреть тело и раны, но тот не колеблясь ответил, что этим пусть занимается Настя и вырыть тело из могилы через пару суток будет проще, чем сейчас отбирать у голосящей родни.
По адресу второго портового рабочего не оказалось самого дома. На его месте высилась горка битой обожженной глины, из которой торчали какие-то деревянные балки. Соседние хибары бедняцкого квартала выглядели не лучше. Осколочный снаряд упал точно в середину улицы, хлипким домишкам хватило единственного взрыва… Уцелевший кусок стены, торчащий на полметра вверх, густо покрывали брызги запекшейся крови – видимо, выстрел накрыл здесь плотную колонну ханской пехоты. Николай отослал солдата с поручением в комендатуру – выделить саперную команду для разбора завалов, – а сам с Александрой и еще одним караульным двинулся к последней цели.
Дом десятника находился в районе поприличней, где селились горожане среднего достатка. Улицы здесь были почище, дома покрепче, а вот фруктовые деревья росли точно такие же, что в квартале бедняков, – по этой части Ташкент был демократичен, тень и драгоценную прохладу город старался дарить всем.
