Игля спас нелепейший, но весьма эффективный врач с незнакомым именем Ливси. Сун тэй валялся на полу в запертой изнутри каюте в луже собственной крови… Он уже остывал, конвульсивно смятый предсмертной истерикой разрушенного сознания. Ему и еще трем телепатам империи преступное существо с Иды запретило жить, мстя за свой провал. Игль боролся, и только поэтому его нашли еще годным для реанимации. Из-за Игля и прочих, кого надлежало найти срочно, Саид разминулся с Симой. Он доу и он, незаменимый, всем кругом обязан помогать. Его бы, пожалуй, уничтожили одним перечнем «самого насущного», но Гав, на минутку отлучившись к хозяйке, не подвел, вернулся, покусал и исцарапал просителей. А затем бросился искать камаррга, который явился и мгновенно всех усовестил.
Но – поздно. Сима уже улетала, ее ждал Чаппа, за ней следовал грисхш, и вмешаться, вклиниться было совершенно невозможно. Саид добежал до зоны старта катеров – и почти не опоздал. Почти… Он видел взлет. И еще отметил всем своим даром второе существо, провожающее Симу и отягощенное тоской: человека с совершенно непримечательной внешностью, якобы служащего системы Интра, чье сознание казалось бесчеловечно и не читалось даже поверхностно. «Человек» стоял у стены и был парализован болью. Смотрел, запрокинув голову, и глаза подозрительно ярко блестели…
– Давайте слетаем в габ Зу. – Усилием воли погасив воспоминание, предложил Саид.
– Троим нам не везет в личном, значит, надо сместить акценты в интересах. Напиться предлагаешь? Наивно, – упрекнул Игль.
– Он не простил жене того, что она простила ему, – зевнул Альг. – Я бессилен это исправить или принять. Я покинул семью, мое прошлое разрушило меня не менее, чем Игля. Долгие циклы я умудрился сам себя держать под внушением. Теперь наконец свободен… а зачем? На душе пустота, она не трехмерна, но вся изрыта червячными ходами грисхшей. Душу мою изрытую куда-то тянет, а что тянет и куда – не понимаю.
– Тогда слетаем к камарргам, – подумал вслух Саид. – Меня после спарринга с вождем реанимировали трое суток. Этот смешной Ливси. Прочнейший череп в мире, наверное. Внутри мозг, близко родственный полукровке пыров. Я сказал ему, когда очнулся. Он проорал «пре-вос-ход-нень-ко!» и умчался навещать родню. Оказывается, самым железным людям требуется родня. Он приживется у энгонов, он сумасшедший в должной мере.
– Противно, – кратко резюмировал Игль.
Еще бы! Для телепата его уровня, да с опытом в тэй корпусе – быть читаемым насквозь и не иметь возможности ответно прочесть. Вдвойне противно, поскольку такое положение почти все реплики вслух отдает доу. Позволяет ему вести беседу, выуживая в каждый момент из собеседников те мысли, какие удобны.
– Дальше, – принял тон Саид.
– Поговори с Симой, – сун тэй резко сел, глаза блестели азартом. – Напиши ей хотя бы! Интмайр Игль. Это превосходно звучит. Я подкуплю тебя. Скажи, чем. Намекни, я понятливый.
– Противно, – в точности копируя тон, буркнул Альг. Поморщился и напевно выговорил на одном дыхании: – Интмайр Амана Харра Линль Доанрда Ти Оха Юма Иглиа О Лоль Танга Игиолф.
– Девятый, – из вредности подсказал Саид. – Даже я ни разу не считал его имен до конца. Что за традиция, давать детям по двенадцать имен?
– Никто не дочитывал, – Игль старательно изобразил улыбку, чтобы не показывать, как ему тошно. – К тому же во всех моих данных имя уже сокращено. Кроме записи о рождении, а она изъята из архивов общего доступа в пользу семьи. Саид, отправь ей письмо. Меня не уволят со службы, если я не выведу ри тэя из Симиного черного списка контактов. Понимаешь, он уважает Симу и его не честно винить за дела, не им начатые. Саид, я буду считать тебя взрослым, я полечу и напьюсь хоть в системе Зу, хоть в габе Уги. Я…
– Я… Бывший я, всегда я, – передразнил Альг.
– Уволюсь, – Игль сел совсем прямо и взгляд его стал прозрачен от прилива искренности. – Оказывается, не всем можно пожертвовать ради дела. Такой вывод уничтожает мою карьеру в корпусе. К тому же теперь, когда они все знают мое имя и то, что я наследник.
– Твой предусмотрительный дед обстряпал дельце впрок, – одобрил Саид. – Я считал, у вас полпланеты в косвенной родне с семьей Офраж. Но после создания Интры от Игиолфа сознательно отвернулись и имя перестали использовать. Если б не твой дед, правило в завещании не сработало бы должным образом. У Симы на последнем этапе пути к залу оказалось бы в сто раз больше проблем. Ты пожертвовал собой. Ты ее спасал, хотя и не знал, что ее. Значит, я твой должник и напишу письмо.
Игиолф Девятый вспыхнул наивной улыбкой семейного типа. Посопел и стал навязчиво думать о «Харлее» для Билли. Он остро нуждался в стимулах, способных склонить друга к весомой услуге. Он мечтал наладить прямой контакт с Оггой, это даже не для корпуса – это воистину идея всей жизни…
– Почти верю, – зевнул Альг.
– Ни на ноготь, – отрезал Саид. Встал, потянулся и небольно пнул Игля в бок. – Ладно. Я выбрал. Напиваться не будем, летим на Онтиод. Игры уже во всю идут, но мы еще успеем поболеть за камарргов до звона в ушах и срыва горла.
– За камарргов, – передразнил Игль. – С тебя какой спрос. Но мне впадать в детство как-то…
Он оборвал фразу и по мере сил приватно умолчал о прочем, трудно переводимом в слова. О том, что второй раз отдыхает в нумерованном раю, что его сын на вид чуть старше Саида, что сам он слишком давно копается в мозгах. Червивых, гнилых, переполненных тем, что не выберется наружу, но и такое, подспудное, открыто телепату. Конечно, он знал, чем обернется внедрение в Интру. Телепат принимает мысли и значит, подвержен влиянию. Это знали все заговорщики. Но телепат, даже находясь до самого дна сознания под контролем, неизбежно и сам влияет – это известно далеко не каждому. Он помогал переоценивать силы, упиваться триумфом и пренебрегать опытом врагов. Он был виновен более, чем кто либо во вселенной в нападении на габ Уги – ведь именно его «накачка» позволила заговорщикам обнаглеть до безрассудства и проявить себя безобразно, дико и – преждевременно. Ровно по той же причине он в праве счесть себя заказчиком убийства Игиолфа Седьмого, ведь он был под влиянием и однажды сам назвал полное свое имя, сделав хозяина Интры лишним в большой игре.
– Осторожнее, – сухо предупредил Альг.
– Да, сейчас он начнет качать мои эмоции от жалости к отвращению и обратно, – согласился Саид. – Он научился у идян худшему… но бесполезному. Я тоже научился у них. Лучшему. Игиолф полагал, что логика и интуиция враги, непримиримые даже в одном человеке, тем более – в цивилизации. Он ставил то на одного бойца, то на второго и к старости выше ценил интуитов. Мне мир видится совсем иным. Ика прав. Баланс.
Саид сменил позу, с долей комичного сверхусердия подражая медитативному самопогружению идян. Открыл левый глаз и подмигнул Иглю.
– Мне было откровение, точно летим на Онтиод! При моей живучести люди в многоборье скучны, – Саид теперь старался не молчать, не давать повода усомниться в спонтанности, дурашливости идеи. – За дрюккелей я не болею, они повели себя некрасиво в отношении мурвров. Сафары так и так продуют в этом сезоне, у них нервы слишком нежные. Энгоны каждый раз спонтанны и великолепны, но до финиша не дойдут, ведь они не могут долго следовать правилам. За кого еще болеть? Грисхши пока вне расчетов.
