Действуя таким образом, обвинители могли арестовать Рича и получить доступ к его скрытым деловым операциям. Джулиани об этом, конечно, знал. В сентябре 1983 г. на пресс-конференции, где он зачитывал вслух обвинительное заключение, он объявил, что власти США направят запрос об экстрадиции Рича. На деле же прокурор США избрал другую стратегию, благодаря которой дело Рича скорее могло замелькать в газетных заголовках. Вместо того чтобы послать запрос об экстрадиции, Джулиани пошел на эскалацию конфликта. Прокурор хотел продемонстрировать, как он «крут» и беспощаден к «беловоротничковой» преступности.
В итоге дело Рича вскоре привело к самому тяжелому конфликту за всю историю взаимоотношений Швейцарии и США — конфликту, который завершился открытым дипломатическим противостоянием, на долгие годы омрачившим отношения двух стран. Даже консервативная и весьма сдержанная в суждениях швейцарская газета Neue Zurcher Zeitung удивилась промашкам Джулиани: «Причина, по которой Соединенные Штаты решили не обращаться за [швейцарской] правовой помощью в самом начале этого дела, как обычно делается в подобных случаях, причем оказание такой помощи обычно происходит без каких-либо трудностей, — причина эта во многом остается загадкой даже для местных [американских] комментаторов».
[129] А вот комментарий солидного международного еженедельника Die Weltwoche, обычно занимающего проамериканскую позицию: «Не вполне понятно, почему США не пожелали прибегнуть к надлежащим правовым процедурам. Возможно, причина в том, что нью-йоркский прокурор Джулиани хотел обеспечить как можно более громкие фанфары для дела своей мечты — „величайшего налогового мошенничества за всю историю Соединенных Штатов“».
[130]
Несговорчивые швейцарцы
Наконец в июле 1984 г. — через год после разговора Лейтерта с Джулиани и через десять месяцев после выдвижения обвинения — Министерство юстиции США обратилось за швейцарской правовой помощью. Вскоре после этого Соединенные Штаты потребовали выдачи Рича. Ежедневный штраф в $50 000, однако, несмотря на протесты швейцарской стороны, отменен не был. В ответ на это швейцарские власти проявили неуступчивость. Пообещав вначале рассмотреть запрос быстро, «не долее чем в течение трех недель», они затем отказались экстрадировать Рича и воздержались от передачи запрошенных документов. Швейцарское Управление по вопросам полицейской деятельности издало специальное разъяснение, заявив, что отклонило запросы, поскольку по швейцарскому законодательству действия Рича «квалифицируются как налоговые нарушения» и нарушения «положений о валютных операциях, торговой и экономической политике».
[131]
Но это была лишь полуправда. Американцы долго не подпускали швейцарские власти к делу Рича, и теперь швейцарцев больше волновали вопросы суверенитета их страны, нарушенного, на их взгляд, действиями США. «Юридическая взаимопомощь несовместима с санкциями, установленными иностранным правительством», — недвусмысленно заявило швейцарское правительство.
[132] Швейцарское посольство в Вашингтоне в своем конфиденциальном письме от 13 июля 1984 г. предупреждало, что «односторонние действия, осуществляемые полномочными органами США на швейцарской территории» не будут вознаграждаться юридическим сотрудничеством. Иными словами, помощь была обещана, если американцы проявят уважение к их суверенитету.
Швейцарский чиновник высшего ранга, занимавшийся этим делом, сказал мне: «Тот, кто ждет помощи от Швейцарии, не должен одновременно игнорировать швейцарские законы, осуществляя принудительные действия. Годом ранее мы бы весьма благосклонно отреагировали на запрос об аресте». Юрг Лейтерт, со своей стороны, вспоминает, как в самом начале этой истории, когда он общался с министром юстиции Куртом Фурглером, министр сказал ему прямым текстом: «Отдайте американцам то, что им нужно». Именно этого больше всего опасались адвокаты Рича, понимавшие, что швейцарское правительство стремится сохранять добрые отношения с Соединенными Штатами. «Хуже всего был запрос об экстрадиции, — говорил мне Андре Вики. — Нам, по крайней мере, удалось оградить Марка Рича и Пинкуса Грина от ареста в ожидании экстрадиции».
Что бы случилось, если бы Джулиани послал запрос на экстрадицию в 1983 г.? Из слов швейцарских дипломатов становится понятно, что Ричу грозило как минимум предварительное заключение в ожидании экстрадиции (как это произошло с режиссером Романом Полански в 2009 г. в Цюрихе, когда американцы потребовали его экстрадиции). Вопрос, были ли обвинения достаточными для выдачи Рича американцам, остается спорным. Так или иначе в этом случае вся наша история — включая готовность Рича сотрудничать со следствием — наверняка приняла бы совсем другой оборот. Но ловкий прокурор Джулиани, который всегда понимал, как будет лучше для его карьеры, упустил уникальную возможность арестовать Рича.
Американский юридический изоляционизм
Американские власти знали, как важно добиться временного ареста. «Обычно временный арест беглеца является ключевым условием успешной экстрадиции, — рассказывал впоследствии Элвин Лодиш, бывший юрист Управления внешних связей Министерства юстиции США. — После временного ареста удается быстро завершить многие дела. Добиться временного ареста значительно проще, чем полной экстрадиции».
[133]
Но добиться временного ареста мешало поведение Джулиани, действовавшего в манере «крутого шерифа». Это был один из первых случаев американского юридического (и политического) изоляционизма — тенденции американских властей игнорировать другие юрисдикции. Эта стратегия завела Соединенные Штаты в тупик. Оглядываясь в прошлое, нельзя не поразиться поведению самой могучей страны мира: похоже, она не создавала стратегические альянсы, не имела внятной стратегии, игнорировала политическую реальность и не боялась растерять друзей и союзников.
Установка Джулиани «сначала стреляй, потом задавай вопросы» завела всех в «бесплодный тупик», как выразился дипломат из Берна, которому поручили это дело. «Окно возможностей», настежь распахнутое летом 1983 г., оказалось заперто и забрано решеткой годом позже. Помощник прокурора Вайнберг, говорил Лейтерт, «вел себя по отношению ко мне крайне агрессивно и невежливо, словно я представитель банановой республики или незаконного правительства». Обращаясь за информацией и помощью, не стоит так себя вести. Неудивительно, что Лейтерт вскоре решил, что обвинители «не заинтересованы в том, чтобы найти выход». Краткий и уместный комментарий британского журнала Economist гласил: «Своими неуместными действиями [американцы] настроили против себя разобиженных швейцарцев».
[134]
