С тяжелым сердцем Рич решил не лететь в США. Он остался в Швейцарии и пропустил похороны дочери. Друзья Рича все еще рассказывают друг другу о том, как на похоронах появились правительственные агенты — на случай, если он все-таки приедет. Судебные исполнители, которым был поручен арест Рича, были уверены, что он может попытаться тайно приехать в США через Канаду.
«Конечно, это очень печально», — сказал Сэнди Вайнберг, помощник федерального прокурора, инициировавший расследование дела Рича. Казалось, что его раздражает мой вопрос об обеспечении Ричу безопасности из гуманитарных соображений. «Жалеть его трудновато. Он сам виноват в создавшемся положении. Безопасность? Так это не работает. Он сам выбрал игру не по правилам», — объяснил Вайнберг. Наверное, он прав — таковы были правила. Любой обвинитель или политик, обещавший Ричу безопасность, попал бы под град жесточайшей критики. Наверное, надеяться на подобную милость к лицу, скрывающемуся от правосудия, наивно. Однако я помню слова Авнера Азулая: «Никто, будь у него хоть капля человечности, не отказал бы в такой просьбе. Марк никого не убивал. Он не был террористом».
Я обсудил этот случай со швейцарским министром юстиции, которая участвовала в деле Рича в середине 1980-х гг. Мне хотелось знать, как бы она отреагировала на подобную просьбу. Ни минуты не колеблясь, Элизабет Копп-Икле ответила: «Как министр юстиции я бы гарантировала безопасность в подобных обстоятельствах. Иначе я бы не смогла посмотреть самой себе в глаза в зеркале». Я ответил, что такое решение поставило бы ее под удар в политическом плане. Она посмотрела на меня, задумалась, а затем произнесла: «Есть ситуации, в которых гуманитарные моменты должны быть выше политических. Когда это становится невозможным, нужно спросить себя, зачем тогда вообще заниматься политикой». Ее ответ еще долго звучал у меня в голове. Я радовался, что я не политик.
Могилу дочери переносят в Израиль
«Мне от этого не легче», — горько говорит Рич, когда я рассказываю ему о реакции бывшего министра юстиции. Рич также пропустил смерть и похороны отца в Нью-Йорке в сентябре 1986 г. Дэвид Рич всегда был для сына главным примером для подражания — и как отец, и как бизнесмен. Марк, единственный ребенок, больше всего желал доказать своему отцу, что он добился успехов в бизнесе. Он жаждал отцовского признания. И в то же время он не смог присутствовать на похоронах отца и произнести кадиш, традиционную поминальную молитву, прочесть которую может только сын. «Это чрезвычайно важная молитва, — объяснил религиозный друг семьи Рич. — Это последняя услуга, которую сын может оказать усопшему отцу. Для Марка не прийти на похороны стало трагедией». Ричу ничего не оставалось, как прочесть кадиш по телефону.
Быстро выяснилось, что Рич не любит говорить о смерти отца и дочери. Однако был один вопрос, который я должен был задать. Может ли человек когда-либо снова быть счастливым после потери ребенка? «Боль не ушла, несмотря на годы. Я снова счастлив, но меньше, чем раньше, когда она была жива», — говорит Рич. Немногие люди знают, что после того, как Рича простил президент Клинтон, семья решила перенести останки дочери. Теперь могила Габриэль находится в Израиле, недалеко от Тель-Авива, и Рич, гражданин Израиля, может навещать ее так часто, как пожелает и без всяких помех со стороны посторонних. «Я навещаю ее регулярно», — говорит он. Возможность посещать США, чтобы увидеть родных, была одним из главных пунктов его просьбы о прощении. В петиции говорится, что прощение «позволит мистеру Ричу и мистеру Грину быть вместе с семьей».
[227] Несмотря на это, с момента прощения Рич так и не ступил на американскую землю (см. гл. 18).
Свидание «вслепую» с Дениз Айзенберг
Марк и Дениз Рич впервые встретились на свидании «вслепую», достаточно обычном в еврейских кругах. Стоял декабрь 1965 г., и Рич прилетел в Нью-Йорк из Мадрида, чтобы отпраздновать Хануку с родителями. Паула Рич начинала беспокоиться о том, что сын все еще не женат, поэтому организовала встречу с отцом Дениз. Ричу был 31 год, и он управлял мадридским офисом братьев Филиппов. Дениз Джой Айзенберг, темноволосая красавица с миндалевидными глазами и живым темпераментом, была как минимум на десять лет моложе. Она изучала французский в Бостонском университете.
Дениз происходила из солидной еврейской семьи, которая весьма преуспела в Америке. Ее отец Эмиль Айзенберг был предпринимателем, владельцем Desco Shoe Corporation, одной из крупнейших компаний — производителей обуви в стране. Айзенберг основал ее в 1942 г., вскоре после эмиграции в США. Семейные истории Ричей и Айзенбергов были поразительно похожи, поскольку Айзенберги тоже были немецкоговорящими евреями из Галиции. Эмиль Айзенберг родился в 1912 г. в Тарнуве, важном торговом городе, теперь принадлежащем Польше. Город находится на расстоянии всего лишь ста миль от Пшемысля, где родился отец Марка Рича. Как и Дэвид Рич, Эмиль Айзенберг смог бежать от холокоста и добраться до США.
Айзенберг переехал в Париж в 1933 г., в тот год, когда Адольф Гитлер захватил власть в Германии. Там он встретил Жери Диамант, позднее они поженились (и прожили вместе 53 года). В возрасте 20 лет Айзенберг вместе со своими тремя братьями основал компанию меховой торговли с офисами в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Весной 1940 г. нацисты захватили Западную Европу, и Айзенберги решили бежать из Парижа. Той весной Дэвид Рич с семьей бежал из Антверпена на юг Франции в подержанном черном Citroёn. Айзенберги были несколько состоятельнее Ричей, поэтому семье удалось сесть на пароход до Нью-Йорка. В 1942 г. они поселились в Вустере, штат Массачусетс, примерно в 40 милях от Бостона.
Через полгода после свидания «вслепую», в конце лета 1966 г., Дениз Айзенберг полетела в Испанию, чтобы навестить Рича. Родители рассудили хорошо — их замысел удался. «После двух недель путешествий по северу Испании Марк сделал мне предложение. Мы ужинали в парадоре Сантьяго-де-Компостела. Это было очень романтично», — вспоминает Дениз. Парадоры — гостиницы, которые устраивают в исторических зданиях. Эта располагалась в бывшей королевской больнице ХV в. с четырьмя внутренними двориками и внушительной трапезной. «Я подумала пару секунд и согласилась. Потом позвонила родителям и сказала, что помолвлена. Моя мама хотела хорошую свадьбу в Массачусетсе. Марк сказал „нет“. Он хотел жениться через две или три недели. Мать сказала, что не может организовать свадьбу за две недели, поэтому они продолжали торговаться. Угадайте, кто выиграл». Всего лишь несколько недель спустя, 30 октября 1966 г., они поженились в реформистской синагоге Вустера.
Медовый месяц пара провела на Ямайке, и все время, пока они там были, шел дождь. Много лет спустя Рич с большим сожалением рассказал мне, что в первый же день наступил на морского ежа и до конца медового месяца не мог опереться на воспалившуюся ступню. А ровно девять месяцев спустя, 1 августа 1967 г., родилась Илона. Молодые поселились в Мадриде, и Дениз посвятила себя заботе о дочери. В январе 1969 г. родилась Габриэль.
