«Я был слаб»
«Я был слаб», — говорит Рич о продаже своей компании. Это звучит так, будто он описывает борьбу в животном мире. На смену старому льву приходит более молодой соперник, и теперь он поведет стаю за собой. «Я был слаб, и они это чувствовали и воспользовались этим, — говорит он и продолжает по-немецки: — Sie hielten mir das Messer an den Hals (они приставили мне нож к горлу)». Главными причинами своей слабости Рич считает обвинительное заключение в США и травлю со стороны федералов. Он уверен, что, если бы не выдвинутые против него обвинения, сегодня Marc Rich + Co. была бы еще больше и успешнее — и сам Рич оставался бы ее главой гораздо дольше. Это почти лишенное эмоций признание должно пролить бальзам (пусть и запоздалый) на душу федеральных обвинителей. Они так и не смогли затащить его в зал суда, но их тактика «выпускания воды» принесла по крайней мере частичный успех.
«У Марка не было выбора, — добавляет один из ключевых менеджеров Рича, — и в то же время он понимал, что поступить так было правильно». И хотя расставание (которое один трейдер описал мне как «развод с дулом у виска») было вынужденным, будущее его компании, дела всей его жизни, было все так же дорого сердцу Рича. Наверное, это единственное объяснение того, почему Рич был столь щедр к тем самым людям, которые приставили ему нож к горлу: новым владельцам компании было позволено выкупить контрольный пакет акций в рассрочку в течение нескольких лет (по сути, это было беспроцентной ссудой). Отсрочка платежа позволяла им накопить капитал, необходимый для выкупа компании, продолжая привычный бизнес. Им не нужно было ни занимать деньги, ни продавать какие-либо производственные мощности компании.
Капитализация Marc Rich + Co. оценивалась в $1–1,5 млрд.
[239] Компания вела деятельность в 128 странах, ежегодный оборот достигал $30 млрд, а ежегодная прибыль оценивалась в сумму от $200 млн до $400 млн. Она была лидером на рынке торговли нефтью, металлами и минералами. Как принято в Швейцарии, стороны договорились о конфиденциальности цены продажи. Но пришло время раскрыть этот секрет. За свою долю в Marc Rich + Co. Рич мог потребовать гораздо больше, но он согласился на ее бухгалтерскую стоимость, установив цену в $480 млн. «Марк продешевил», — сказал мне один из покупателей.
Однако Марк выдвинул два условия. Во-первых, он не хотел, чтобы руководство компании быстро продало свои доли по более высокой цене третьим лицам. Это он мог сделать и сам. Во-вторых, в контракт было включено условие о так называемой корректировке после закрытия. Если последующая переоценка активов (среди которых была и Ravenswood Aluminum Corporation) покажет, что они стоили больше, чем цена по контракту, Ричу полагалась дополнительная компенсация. Несколько позже Марк Рич узнал, что новые владельцы тайно продали около 20 % акций компании швейцарскому фармацевтическому гиганту Hoffmann — La Roche. Более того, активы были переоценены в сторону повышения. После почти полюбовного спора Рич получил дополнительных $120 млн. Как неформально подтвердили несколько акционеров, в общей сложности в результате продажи компании Рич получил $600 млн. «Это недалеко от истины», — сказал он, когда я попросил его подтвердить эту сумму.
В понедельник 7 ноября 1994 г. Рич наконец продал последние акции компании, которую он основал, и вышел из административного совета. Название Marc Rich + Co., имя, которое делало историю в сырьевой торговле предыдущие 20 лет и продолжало вызывать столько отрицательных ассоциаций, исчезло. Новые хозяева постарались как можно скорее переименовать компанию в Glencore. Сегодня она все еще остается самой большой в мире трейдерской фирмой, занимающейся сырьем, а по годовому обороту является самой крупной компанией в Швейцарии. Никто — ни конкуренты, ни бывшие сотрудники, ни созданные дочерние компании — не смог стать больше или могущественнее, чем Glencore, ранее известная как Marc Rich + Co. Однако на сайте компании нет ни единого упоминания Рича, даже в разделе «История». Его «зачистили».
Неудачное возвращение
Казалось, что для нефтяного короля наступил конец эпохи. «Это было идеальное время для Марка сказать самому себе: „Пришла пора выйти на пенсию и просто наслаждаться жизнью“», — сказал мне друг Рича. Но Марк не мог отойти от дел. Рич, который на вопрос о своих увлечениях неизменно отвечает «моя работа», не переносит безделья. «Я говорила ему много раз: „Остановись и устрой себе хорошую жизнь“, — вспоминает Урсула Санто-Доминго. — А он говорил мне: „Я должен продолжать, я не могу не продолжать“». Не прошло и двух лет с его предполагаемого ухода из сырьевой торговли, а Рич уже снова был в игре. Весной 1996 г. он основал Marc Rich + Co. Investment AG и начал торговать нефтью, металлами и зерном. Компания наняла 150 человек, в основном в Цуге и Лондоне, и имела оборот более $7,5 млрд. Однако бизнес не был столь успешен, как планировалось, инсайдеры говорили о крупных убытках. «Мы страдали от недостаточного размаха, — объяснил один из сотрудников компании. — Мы мучились из-за скудных объемов торговли». Когда потери от торговли размыли активы компании, банки стали угрожать уменьшением кредитной линии. Рич был вынужден влить десятки миллионов долларов для сохранения кредитной линии, но успех ему по-прежнему изменял. В конце концов Рич ликвидировал часть Marc Rich + Co. Investment AG, а остальное продал ее руководству. Это стало концом сырьевого трейдера Марка Рича. Теперь он вместе с Marc Rich Group вкладывает в финансовые рынки и строит торговые центры и жилье — в основном в России и Чехии, а также в Испании, Франции и Швейцарии.
[240]
Страх умереть в нищете
«Зачем он пытался начать все с начала?» — спрашивает самого себя один из многолетних партнеров Рича и отвечает так: «Он напоминает мне жену Лота. Марк обернулся». В первой книге Пятикнижия Моисеева жена Лота нарушила запрет ангела и обернулась, чтобы посмотреть на горящий Содом, в результате чего превратилась в соляной столп. «Он должен торговать, — сказал один из его близких друзей. — Это не для денег. Люди вроде Марка Рича хотят заработать деньги не для того, чтобы стать еще богаче. Они делают это из страсти». В чувстве успеха есть что-то вызывающее зависимость. «Успех в его бизнесе измеряется достаточно легко, просто количеством заработанных денег», — сказал мне Майкл Стейнхардт, пионер хеджирования. Это напомнило мне Джорджа Мэллори, английского альпиниста, погибшего при попытке первым покорить Эверест. Он обессмертил свое имя ответом на вопрос, почему он одержим желанием подняться на самую высокую гору планеты: «Потому что она существует». Когда я спрашиваю Рича, почему он никак не может прекратить торговать, он отвечает: «Я обожаю бизнес. Каждый заработанный доллар для меня как первый».
Однако у этой одержимости есть еще одна причина. «Марк боится потерять все свое состояние и умереть в нищете», — признался мне его друг. Это утверждение может показаться абсурдным. У Рича денег больше, чем он когда-либо сможет потратить — на это не хватит и нескольких жизней. Ему принадлежат недвижимость и произведения искусства, которые стоят десятки (если не сотни) миллионов долларов, причем независимо от биржевых котировок. Боязнь бедности у Рича лишена какой-либо реальной основы, и в то же время это общий страх для всех беженцев, испытавших, каково это — потерять все. А еще этот страх присущ всем евреям — его четко осознавала вся семья Рич. Как объяснила мне его дочь Даниэль, «нам всем ясно давали понять: нам повезло, что у нас все есть, и мы не смеем воспринимать это как должное, не можем быть уверены, что так будет вечно. Всегда остается возможность потерять все или что все отнимут, как во время Второй мировой войны».
