Один из приставов подошел и спросил:
— Вы в порядке, Арчибальд?
* * *
Мерседесовский лимузин стоял прямо напротив главного входа в аэропорт, вопреки всем запретам на парковку. Собеседник, грузный мужчина лет пятидесяти, которого окутывали ароматы дорого парфюма, протянул Арчи широкий стакан и налил в него на пару пальцев скотча.
— Или, может быть, лучше водки? — спохватился он.
— Без разницы.
Перед глазами до сих пор стояла страшная картина: вытянувшийся на кафельном полу дядя в загустевшей луже и его профиль, белый, как лист бумаги — лишь пара капель запекшейся крови на щеке. А еще — распахнутая рана на горле. Забыть такое зрелище не поможет даже алкоголь. Хоть целую бочку выпей. Арчи выдохнул и залпом осушил стакан. Поставил его на откидной столик и полез в карман.
— Я закурю?
Хозяин лимузина не возражал.
— Прежде всего, примите мои соболезнования, — без напускного пафоса сказал он. — Сожалею, что ваш дядя погиб. Наши люди давно следили за Аббасовым, но сегодня ему удалось оторваться от опеки. Никак не ожидали, что он решится на такое. Смерть сына лишила его рассудка. Горячая южная кровь, будь она неладна! Имейте в виду, мы готовы взять на себя все хлопоты по похоронам Леонида Семеновича.
Арчи пустил дым между колен и посмотрел на собеседника.
— А вы вообще кто такой?
— Справедливый вопрос, — согласился мужчина, снова наполнил стакан Арчи и добавил скотча себе. — Арчибальд… Простите, как вас по батюшке?
Секундная пауза, необходимая для быстрой затяжки.
— Леонидович.
— Понимаю, — хмыкнул он. — Не думаю, Арчибальд Леонидович, что вы обо мне когда-нибудь слышали. Я только пару недель назад занял пост главного прокурора Петрограда. Однако у нас с вами сейчас не совсем официальный разговор, так что обойдемся без чинов. Называйте меня просто — Матвей Филиппович.
— Странно, — Арчи прищурился. — Если вы прокурор, то почему я еще не в наручниках?
— Вы совершенно не представляете общую картину, поэтому я введу вас в курс дел.
Это уж точно не помешает, подумал Арчи.
— Не без вашего участия, молодой человек, то хрупкое равновесие, которое царило в нашей стране, нарушено.
— А причем тут я?
— У вас неплохо получается изображать недоумение, Арчибальд Леонидович, но это лишено всякого смысла. Нам известно, благодаря чьему вмешательству мы остались без сыворотки.
Арчи едва не подавился табачным дымом.
— Не удивляйтесь, — несколько самодовольно заметил Матвей Филиппович. — Вам ли не знать, что доверять людям опасно. Как еще мы оказались бы здесь и успели, кстати, спасти вас, если бы заранее не знали о вашем возвращении. Вижу, вы все еще озадачены. Это странно. Могли бы уже догадаться, Арчибальд Леонидович. Нас предупредил небезызвестный вам господин Коростель.
Но зачем?!
Матвей Филиппович объяснил сам:
— У господина Коростеля здесь осталась жена. Он сам вышел на нас с предложением: мы переправляем ее в Лондон, а он предоставляет нам ценную информацию. Думаю, часа через три счастливые супруги должны воссоединиться.
Опять его развели, как наивного мальчишку! Только Арчи стало казаться, что он уже поднаторел во взрослых играх.
— Почему он обратился к нам? Логичный вопрос. Полагаю, господин Коростель решил таким образом отомстить своим бывшим работодателям. Все-таки они пытались его убить, а такие вещи не забываются.
— Окей, — Арчи затушил окурок и откинулся на спинку. — Я в ваших руках. Что дальше? Будете меня судить?
— Судить? Ну что вы! Зачем тогда встречаться и вести эту беседу? Нет, на ваш счет у нас другие планы. Вероятно, вы полагаете, что мы с вами враги, но это мнение в корне неверно. Кому-то перемены на руку, кому-то — смертельно опасны. Проигрывающая сторона всегда яростно сопротивляется. Но уже очевидно, что силовики потеряли контроль над ситуацией. Еще хуже дела у финансистов. Они всегда были трусами. Их осталось совсем мало, большинство сбежали за границу, а те, кто не успели… В общем, им придется отдуваться за остальных. Мы ведь только ждали, когда представится такая возможность. И теперь не собираемся упустить момент. Сейчас сами во всем убедитесь, Арчибальд Леонидович.
Матфей Филиппович включил портативную ТВ-панель и повернул к Арчи. На экране появилась заставка специального выпуска новостей.
— Мы прерываем программу нашего эфира для специального сообщения, — торжественно объявила дикторша. — Чрезвычайный Трибунал, в состав которого вошли руководители генпрокуратуры, верховного суда, а также министерства обороны, ввел в Москве особое положение. Отменены все культурно-массовые мероприятия. Объявлен комендантский час после двадцати двух часов. Во избежание распространения необоснованных слухов и паники, Чрезвычайный Трибунал выступил со специальным заявлением. В частности, в нем говорится следующее. Мы, члены Чрезвычайного Трибунала, считаем, что при установившейся системе власти дальнейшее существование нашей великой страны оказалось под угрозой. Ответственность за это лежит, в частности, и на нас, так что мы не намерены от нее уклоняться. Но также считаем себя обязанными предпринять все от нас зависящее, чтобы вывести Россию из того тупика, в котором она оказалась после десятков лет власти Триумвирата. Власти, построенной на ущемлении прав рядовых россиян. Власти, которая ежедневно обворовывала свой народ. Власти, которая, прикрываясь бесчеловечными законами, уничтожала собственных граждан. Сейчас наступил переломный момент, когда все мы можем изменить ход истории. Государственные преступники должны понести справедливое наказание. Мы, члены Чрезвычайного Трибунала, приложим для этого все силы. Переходный период потребует времени. Но все мы, россияне, в этот непростой период должны проявить выдержку. Чрезвычайный Трибунал не собирается узурпировать власть. Наша задача — обеспечить правосудие и дать российскому обществу шанс самостоятельно выбрать свое будущее. И первым шагом на этом пути должны стать всенародные выборы в парламент, который был уничтожен более десяти лет назад. О конкретных сроках будет объявлено позднее, — дикторша перевела дух. — Между тем, в наших руках оказалась видеозапись спецоперации, которая была проведена сегодня утром в здании министерства внутренних дел. По нашей информации, среди задержанных кроме главы ведомства и его заместителей также оказались не менее тридцати высокопоставленных офицеров. Данные о пострадавших уточняются.
На экране замелькали кадры оперативной съемки. Армейский спецназ в касках и бронежилетах штурмует здание на углу Большой Якиманки и Житной. Треск редких выстрелов. Выломанные двери. Испуганные глаза. Людей в министерских мундирах укладывают мордами в пол. Какой-то инвалид отбивается и ему случайно отрывают протез ноги.
— Думаю, достаточно, — сказал Матвей Филиппович и выключил передачу. — Теперь, надеюсь, вы не сомневаетесь, что мы настроены серьезно?
