Под занавес мероприятия вращать барабан выбрался Леха. Беглый каторжанин, а ныне — охранник, решительно вытянул бумажку с зеленой елочкой, взял за руку смущенную Нину и потащил за кулисы.
На Василия было больно смотреть.
— А теперь — праздничный обед! — объявил Председатель.
Работяги бросились расставлять столы и скамьи. Они перекатывали двадцатилитровые бидоны с компотом из сухофруктов, волокли кастрюли, из-под крышек которых вырывались ароматы кислых щей и тушенки с картошкой. Обитателям подземелий полагалось благодарить за этот пир Председателя и Рогволда. С особой бережностью и осторожностью из рук в руки передавались фляжки с коньячным спиртом.
Для соблюдения приличий Молчун и Василий присоединились к общему столу, хотя писатель и порывался уйти. После скудного ежедневного пайка с преобладанием вяленого мяса, надкусить которое было не легче, чем подошву ботинка, а также галет, сильно напоминающих горсть песка, сцепленного канцелярским клеем, угощение на столах казалось даром богов. В обычные дни свежие овощи с огорода, располагавшегося ниже по склону, под пологом тайги, полагались только детям, женщинам и больным. Но сегодня голод был наименьшей проблемой Василия. Он равнодушно гонял капустные ошметки по миске и сидел с понурой головой. Не дожидаясь официального окончания трапезы, Молчун помог ему подняться и повел домой. Войдя в комнату, Василий сразу же, не разуваясь, забрался на лежак.
— Как-то все это несправедливо и не по-людски, — высказал очевидное Молчун.
Придворный летописец перевернулся на спину и сложил руки на животе.
— Я тебе соврал, — вдруг сообщил он.
— О чем это ты? — не понял Молчун.
— Когда я говорил про свою книгу… Я сказал, что затеял спор с отпетым критиканом, которому она сильно не приглянулась.
Он кивнул, припоминая.
— Вот про это и соврал. Не было никакого критикана.
— Может, оно и к лучшему.
— Ты не понял, — глаза Василия заблестели. — Я сам написал разгромный комментарий.
* * *
Один из инженеров, которые редко появлялись в жилых тоннелях, нашел время и починил разбитые часы Знахаря, однако нового защитного стекла не нашлось, и циферблат делила наискосок изломанная трещина. За ее движениями из стороны в сторону и следил Молчун. В отличие от первых сеансов, Знахарь не злился, а монотонно повторял процедуру, без лишних эмоций. Он устало поймал раскачивающиеся часы, обмотал цепочкой и спрятал в карман.
— Давно ты все вспомнил? — усталым голосом спросил он.
Молчун изобразил непонимание.
— Что-что?
— Не придуривайся, а то Председателю расскажу.
Постоянно скрываться за маской Молчуна было весьма утомительно, и Арчи с облегчением перестал хмурить брови.
— Где я прокололся? — спросил он.
— Я заподозрил, как только понял, что ты, стервец, намеренно сопротивляешься гипнозу.
— Спасибо, что не сдал, — поблагодарил Арчи.
— У каждого есть секреты, — отмахнулся Знахарь. — Но Председатель от своего не отступит. Не думай, что сможешь долго валять дурака. Тебе нужно решать, что делать дальше.
— Я же могу быть с тобой откровенным? Признаюсь, я не хочу здесь задерживаться. Колония меня сильно разочаровала.
— Осторожнее в выражениях, молодой человек! — обиделся Знахарь. — Многие люди сложили голову для благополучия нашей общины!
— Я отдаю должное тому, что вам удается выжить в таких условиях и скрываться от властей. Но тут все так организовано, — Арчи подался вперед. — Ты же умный человек, Знахарь. Посмотри вокруг. Председатель построил систему, ничем не лучше Триумвирата.
— По крайней мере, он никого не убивает! — запальчиво возразил Знахарь, но прозвучало это не очень убедительно.
— Рано или поздно все к тому придет. А иначе свора Рогволда растерзает его самого.
Лекарь сдался и больше не спорил.
— Мне кажется, в Колонии должны быть люди, недовольные правлением Председателя. Кто-нибудь из шахтеров. Мне бы установить с ними контакт…
— Считай, что я тебя не слышал! — Знахарь метнулся на цыпочках к выходу, резко открыл дверь в коридор и выглянул. Потом вернулся на место. — В этом деле на мою помощь не рассчитывай.
— Я так и думал. Ты поможешь мне с другим. Я хочу встретиться с дядей с глазу на глаз. У тебя нет идей, как нам хотя бы на десять минут избавиться от опеки охранников?
* * *
Трудно было решить, что делать со знанием, захлестнувшим его, пока он валялся в горячке на койке в лазарете. Это было странное и жутковатое путешествие по лабиринтам памяти. Как будто вновь потерял мать. Еще раз навсегда простился с Кариной. С ужасом увидел Могильщика, склонившегося над телом Профессора. Прочитал свою судьбу в холодном взгляде Аббасова.
С первого дня Председатель показался подозрительным типом. Чем больше Арчи узнавал о жизни Колонии и ее руководителе, тем сильнее убеждался, что доверять ему нельзя. Настырное желание Председателя вернуть Арчи память мог объяснить только один факт: ему что-то известно про тайны, скрытые в голове молодого человека. Но откуда? Кто мог ему рассказать? Иногда Арчи начинал подозревать, что, возможно, сам в бреду выболтал что-нибудь важное. Но Знахарь не подтвердил эту версию, заявив, что ничего вразумительного ни разу не слышал: «Ты мычал и стонал, а больше ничего». Вариантов оставалось не так уж много. Анализируя события последних месяцев, включая побег с каторги, Арчи пришел к выводу, что появление в его камере Лехи не было случайным. Пока они бежали от погони по тундре, времени толком подумать не оставалось. Но теперь у него не шли из головы и лехины провокационные разговоры о прошлом, и дикая смерть Кусто, которой не находилось разумных объяснений. Мысль о том, что Леху — подсадной, а побег организовали специально, уже не казалась сумасшедшей. Похоже на шизофренический сюжет в духе Филипа Дика? Что ж, пусть так. Но если вы параноик, это еще не значит, что за вами никто не следит.
А тут еще, словно черт из табакерки, появился дядя. Конечно, Арчи не забыл его предательства. Если совсем по-честному, у него душа ушла в пятки, когда он увидел родственника. С трудом вытерпев первый позыв бежать со всех ног, Арчи, соблюдая заветы Станиславского, привычно разыграл больного амнезией. В рамках конспирологической теории следовало предположить, что дядя вступил в сговор с тем, кто приложил столько сил, чтобы Арчибальд оказался в Колонии. На роль закулисного кукловода лучше всех подходил один человек — Аббасов.
* * *
— Как тебе удалось договориться с охранником?
Арчи повременил с ответом и продолжил тянуть дядю следом за собой вглубь плохо освещенного коридора, в конце которого, если Знахарь не соврал, ждала подсобка, где им никто не помешает.
— Я не договаривался. Это Знахарь, — объяснил он, пропустив внутрь дядю и заперев за ним дверь.
