Сири состроила презрительную мину. Ее сестры не те люди, чтобы явиться и действовать в качестве «идрийских агентов». Она улыбнулась, представив, как ее сладкоречивая сестра-монашка – или даже Вивенна в ее строгих одеждах и с непоколебимыми устоями – тайком проникает в Т’Телир. Отчасти ей было трудно поверить, что Вивенну действительно прочили в невесты Сьюзброна. Чопорная Вивенна? При экзотическом дворе, в окружении диких нарядов?
Стоическая холодность Вивенны никогда бы не искусила Сьюзброна сбросить имперскую маску. Откровенное неодобрение оттолкнуло бы ее от таких богов, как Жаворонок. Вивенна возненавидела бы красивые платья и никогда бы не оценила пестрого городского разнообразия. Возможно, и Сири не идеал, но она постепенно осознавала, что Вивенна тоже была неудачным выбором.
К ней приближалась группа людей. Сири не тронулась с места, слишком погрузившись в раздумья.
– Не о твоей ли родственнице речь? – послышался голос.
Сири вздрогнула и резко развернулась. Сзади стояла темноволосая богиня в шикарном открытом платье зеленого и серебряного цветов. Как большинство богов, она была на голову выше обычных смертных и взирала на Сири свысока, вопросительно вскинув брови.
– Ваша милость? – ответила Сири в смятении.
– Они обсуждают знаменитую скрывающуюся принцессу, – пояснила богиня, махнув рукой в сторону арены. – Не иначе она твоя родственница, если у нее настоящие королевские локоны.
Сири оглянулась на жрецов:
– Они ошибаются. Здесь только одна принцесса – я.
– О ней рассказывают повсюду.
Сири умолкла.
– Мой Жаворонок проникся к тебе симпатией, принцесса, – сообщила богиня, скрестив руки на груди.
– Он был очень любезен, – осторожно признала Сири, стараясь преподнести себя правильно – такой, как есть, только менее опасной. Чуть более смущенной. – Могу я спросить у вашей милости, что вы за богиня?
– Я Рдянка, – ответила та.
– Рада с вами познакомиться.
– Нет, не рада, – возразила Рдянка. Сузив глаза, она подалась вперед. – Мне не нравится твоя деятельность.
– Прошу прощения?
Рдянка подняла палец:
– Он лучше любого из нас, принцесса. Не совращай его и не впутывай в свои козни.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Тебе не провести меня напускной наивностью, – сказала Рдянка. – Жаворонок – хороший человек, один из последних, кого мы оставили при дворе. Замараешь его – и я тебя растопчу. Понятно?
Сири безмолвно кивнула; тогда Рдянка повернулась и двинулась прочь, бормоча:
– Найди себе кого-нибудь другого, сучка, – к нему и лезь в постель.
Ошеломленная Сири проводила ее взглядом. Когда же к ней вернулось самообладание, она залилась краской и поспешила прочь.
* * *
К моменту возвращения во дворец Сири вполне созрела для ванны. Она вошла в купальные покои, дала служанкам себя раздеть. Те удалились с одеждой, затем отправились за вечерним платьем. Сири осталась в обществе женщин рангом пониже, задача которых заключалось в том, чтобы сопроводить ее в ванну и оттереть дочиста.
Сири расслабилась, вздохнув, когда служанки принялись за дело. Другая группа, стоя полностью одетой на глубине, выпрямила ее волосы, после чего срезала большую часть – она распорядилась так делать ежевечерне.
Какое-то время Сири покачивалась в воде, позволив себе забыть об опасностях, грозивших ее мужу и народу. Даже о грубости Рдянки и ее ошибочном представлении о происходящем. Она просто наслаждалась теплом и запахом ароматизированной воды.
– Моя королева, вы хотели переговорить со мною? – послышался голос.
Сири вздрогнула и спешно погрузилась всем телом в воду.
– Синепалый! – выпалила она. – Я думала, мы поняли друг друга в первый же день!
Эконом стоял у бортика ванны: пальцы синие, на лице – привычная тревога. Он начал расхаживать взад и вперед.
– О, помилуйте, – сказал он. – У меня дочери вдвое старше вас. Вы передали весточку, что хотите со мной говорить. Ну так здесь я и буду разговаривать. Подальше от случайных ушей.
Он кивнул служанкам, и те принялись плескать водой и тихо болтать друг с дружкой, создавая небольшой шум. Сири вспыхнула, ее короткие волосы побагровели, светлыми остались только состриженные пряди в воде.
– Вы еще не преодолели застенчивость? – осведомился Синепалый. – Вы уж не первый месяц в Халландрене.
Сири смерила его взглядом, но осталась в оборонительной позе, хотя позволила служанкам заниматься ее волосами и растирать спину.
– А то, что служанки так шумят, не покажется подозрительным? – спросила она.
Синепалый отмахнулся:
– Большинство во дворце уже считает их второсортными.
Она поняла, что он имел в виду. В отличие от ее постоянной прислуги, эти женщины носили коричневое. Они были из Пан-Каля.
– Вы отправили мне сообщение, – сказал Синепалый. – Что это за сведения, которые затрагивают мои планы?
Сири закусила губу, перебирая десятки обдуманных идей, и все отвергла. Что ей известно? Как склонить Синепалого к сделке?
«Он намекал, – подумала она. – Он пытался запугать меня, чтобы я не спала с королем. Но помогать мне ему незачем. Он едва меня знает. Должно быть, у него есть свои причины не желать рождения наследника».
– Что происходит, когда на трон садится новый Бог-король? – осторожно спросила она.
Синепалый пристально посмотрел на нее:
– Значит, сообразили?
«Сообразила – что?»
– Разумеется, – ответила она вслух.
Он нервно сцепил пальцы:
– Разумеется, разумеется… Теперь вам понятно, почему я так беспокоюсь? Мы упорно трудились, чтобы я получил это место. Человеку из Пан-Каля нелегко возвыситься в халландренской теократии. Попав сюда, я работал не покладая рук, чтобы пристроить и моих соотечественников. Служанки, которые моют вас, живут куда лучше, чем те из Пан-Каля, кто возделывает красильные поля. Все это рухнет. Мы не веруем в их богов. Зачем обращаться с нами так же, как с единоверцами?
– Мне все равно непонятно, почему должно случиться именно это, – по-прежнему осторожно заметила Сири.
Он суетливо махнул рукой:
– Конечно не должно, но традиция есть традиция. Халландренцы крайне неряшливы во всем, кроме религии. Когда избирается новый Бог-король, ему сменяют прислугу. Нас не убьют, чтобы отправить в жизнь вечную заодно с господином, – этот ужасный обычай не практикуется давно, от него отказались еще до Панвойны, но выгонят наверняка. Новый Бог-король – новый старт.
Он перестал расхаживать и посмотрел на нее. Сири оставалась обнаженной в воде, неуклюже прикрываясь, как могла.
