* * *
Несколько часов спустя начало темнеть. Вивенна стояла на балконе второго этажа, взирая на город. Такие балконы имелись на фасадах большинства домов на их улице. Претенциозные или нет, они обеспечивали с косогора хороший вид на Т’Телир.
Город был залит светом. На крупных магистралях вдоль тротуаров выстроились высокие фонари, которые еженощно зажигали городские работники. Освещались и многие здания. Вивенну по-прежнему изумлял такой перерасход свечей и масла. Но Внутреннее море было близко, и масло обходилось намного дешевле, чем на Высотах.
Она не знала, как отнестись к внезапной откровенности Брюлики. Как можно гордиться тем, что твой дох украли и скормили алчному возвращенному? Тон женщины выдавал искренность. Она, очевидно, уже думала об этом раньше. Наверное, ей пришлось рационально осмыслить события, чтобы сжиться с ними.
Вивенна угодила в капкан. Пять видений учили, что она должна стараться понимать людей. Запрещали ставить себя выше других. И все-таки, по учению Остра, Брюлики совершила мерзость.
Одно противоречило другому. Считать, что Брюлики не права – поставить себя выше ее. Но согласие с ее доводами означало отрицание остризма. Другой бы посмеялся над ее замешательством, но Вивенна отчаянно старалась сохранить веру. Она поняла, что должна быть в этом строга, коль скоро желает выжить в языческом Халландрене.
Языческом. Не ставит ли она себя выше Халландрена, описывая его таким словом? Но здесь проживали язычники. Она не могла принять возвращенных как истинных богов. И вот уже всякая вера показалась ей чванством.
Наверно, она заслуженно схлопотала от Брюлики.
Кто-то приблизился. Вивенна обернулась в миг, когда Дент распахнул деревянную дверь и вышел на балкон.
– Мы вернулись, – объявил он.
– Я знаю, – сказала она, глядя на город с его световыми блестками. – Чуть раньше я почувствовала, как вы входите в дом.
Он со смешком встал рядом.
– Я и забыл, что у вас столько дохов, принцесса. Вы ими так и не пользуетесь.
«Кроме того, что ощущаю чужое присутствие, – подумала она. – Но с этим же ничего не поделать?»
– Узнаю этот досадливый взгляд, – заметил Дент. – Все беспокоитесь, что план срабатывает недостаточно быстро?
– Совсем не поэтому, Дент, – покачала она головой.
– Наверное, не стоило так надолго оставлять вас наедине с Брюлики. Надеюсь, она не сильно вас искусала.
Вивенна не ответила. Наконец она со вздохом повернулась к нему:
– Как прошло дело?
– Безупречно. Когда мы напали на лавку, никто вообще на нас не смотрел. Если учесть, что там каждую ночь выставляют охрану, они, должно быть, чувствуют себя изрядными тупицами, раз их обчистили средь бела дня.
– Я все равно не понимаю, какая от этого будет польза, – призналась она. – Лавка торговца специями?
– Погреба, – уточнил Дент. – Мы либо расколошматили, либо вывезли все бочки с солью. Это один из троих продавцов, которые запасаются солью в неизмеримом количестве; большинство других торговцев специями у него и отовариваются.
– Да, но соль! – не успокоилась Вивенна. – Какой в ней смысл?
– Жарко было сегодня? – спросил Дент.
– Очень, – пожала она плечами.
– Что на жаре происходит с мясом?
– Гниет, – ответила Вивенна. – Но для его сохранения не обязательно нужна соль. Можно взять…
– Лед? – со смешком подсказал Дент. – Нет, принцесса, только не здесь. Если хочешь сберечь мясо – засоли его. А если хочешь, чтобы войско несло с собой рыбу из Внутреннего моря, желая атаковать столь далекое место, как Идрис…
Вивенна улыбнулась.
– Грабители, с которыми мы работали, отправят соль морем обратно, – сообщил Дент. – Контрабандой, в отдаленные королевства, где ею можно торговать открыто. К тому времени, когда начнется эта война, у Короны возникнут нешуточные проблемы с поставками мяса для солдат. Всего лишь очередной мелкий удар, но они накапливаются.
– Спасибо вам, – сказала Вивенна.
– Не надо нас благодарить, – возразил Дент. – Только платите.
Она кивнула. Они немного помолчали, рассматривая город.
– Брюлики действительно верит в Радужные тона? – спросила наконец Вивенна.
– Не менее страстно, чем любит вздремнуть Тонк Фах, – ответил Дент. Он изучил ее взглядом. – Вы что же, поспорили с ней?
– Вроде того.
Дент присвистнул.
– И все еще стоите на ногах? Мне придется поблагодарить ее за выдержку.
– Как она может верить? – проговорила Вивенна.
Дент пожал плечами:
– По мне, так вполне нормальная религия. То есть можно пойти и посмотреть на своих богов. Поговорить с ними, полюбоваться их сиянием. Понять такое вовсе не трудно.
– Но она работает на идрийцев, – заметила Вивенна. – Подрывает способность богов вести войну. Карета, которую мы нынче перевернули, принадлежала жрецу.
– И очень важному на самом-то деле, – со смехом подхватил Дент. – Ах, принцесса! Это трудновато для понимания. Строй мысли наемника. Нам платят за некие дела – но делаем их не мы. Это вы занимаетесь ими. Мы всего-навсего ваши орудия.
– Орудия, которые направлены против халландренских богов.
– Это не повод к неверию, – сказал Дент. – Одно дело – мы, другое – наша работа. Возможно, как раз поэтому нас ненавидят. Люди не понимают одного: если мы убиваем товарища на поле боя, то совершаем это не от бездушия или вероломства. Мы делаем то, за что нам платят. Как всякий, в кого ни ткни.
– Это другое, – возразила Вивенна.
Дент пожал плечами:
– По-вашему, мастер учитывает, что из металла, им очищаемого, в итоге получится меч, которым убьют его друга?
Вивенна смотрела поверх городских огней и всех людей с их представлениями о жизни – разными верованиями, различным мышлением, несхожими противоречиями. Наверно, она была не единственная, кто старался поверить сразу в две вещи, на вид диаметрально противоположные.
– Как насчет вас, Дент? – спросила она. – Вы халландренец?
– Боги, нет, – отмахнулся он.
– Тогда во что вы верите?
– Я не особо и верил. Во всяком случае, недолго.
– А родные? Они во что верили?
– Все мои родные мертвы. То, во что они веровали, уже большинством забыто. Я в этом никогда не участвовал.
Вивенна нахмурилась:
– Вы должны хоть во что-нибудь верить. Если не в богов, то в кого-то другого. Это образ жизни.
– Однажды было такое дело.
– Вы всегда отвечаете столь расплывчато?
