– То есть вы намекаете, что миссис Рен была влюблена в итальянца?
– Я ничуть не удивлюсь, будь это так, – сказала Белла. – Но ведь ему не было до нее никакого дела! Совершенно никакого! По моему глубокому убеждению, мистер Дензил, о смерти своего супруга миссис Рен известно куда больше, нежели она склонна признавать. О, я прочла все сообщения в газетах и знаю все.
– Мисс Тайлер! – попытался урезонить ее Люциан.
– Белла! – воскликнула мисс Рен. – Я…
– О, я же не слепая, моя дорогая, – оборвала ее Белла и затараторила: – Я понимаю, что вы задаете мне эти вопросы ради того, чтобы выяснить, не Лидия ли убила своего супруга. Так вот, это ее рук дело!
– Откуда вы знаете, мисс Тайлер?
– Потому что я уверена в этом, мистер Дензил. Ведь мистера Рена закололи кинжалом, не так ли? Очень хорошо, продолжим. В библиотеке в Маноре на стене висел кинжал, я сама видела его там за четыре дня до Рождества. Но когда я попыталась найти его на Рождество, его там уже не было.
– Не было? И кто же взял его?
– Миссис Рен!
– Вы уверены?
– Да, уверена! – отрезала мисс Тайлер. – Я не видела, как она брала его, но перед тем, как она уехала, он висел там, а на Рождество исчез. Если его взяла не Лидия, то кто же?
– Быть может, это сделал граф Ферручи.
– Но его там не было! Не было! – вскричала Белла. – Я уверена, что миссис Рен тайком взяла его и убила своего супруга, и мне нет дела до того, если кто-то услышит, как я утверждаю это!
Диана и Люциан молча уставились друг на друга.
Глава XIV
Дом на Джерси-Стрит
Поскольку слушатели никак не прокомментировали обвинения мисс Тайлер в адрес миссис Рен, она на миг приостановилась, чтобы перевести дыхание, после чего вывалила на них целый ворох сплетен, которые сохранила ее память.
– О том, как Лидия обращалась со своим бедным мужем, мне известно очень мало, – сказала Белла. – То есть я знаю только то, что она выжила его из дому своим скандальным поведением. Да, так оно и было, хотя ты вольна мне не верить, Ди. В то время ты была в Австралии, я ради тебя присматривала за Лидией, а наша служанка узнавала от вашей шокирующие подробности. Например о том, как мистер Рен пытался увещевать Лидию и приказал графу Ферручи убраться из его дома, но она не отпустила его, и тогда мистер Рен уехал из поместья сам.
– И куда же он направился, мисс Тайлер?
– Не знаю; это никому не известно. Но, мне кажется, – сказала леди, окинув обоих слушателей многозначительным взглядом, – он уехал в Лондон, чтобы разузнать насчет развода. Однако он был слаб головой, бедолага, и, полагаю, просто пустил все на самотек. Когда я услышала о нем в следующий раз, он был уже хладным трупом на Женева-сквер.
– И мой отец сообщил своей жене о том, что поселился на площади?
– Моя дорогая Ди, ну откуда мне знать об этом? Но я не верю, будто он поддерживал с ней отношения после того, как уехал из поместья.
– В таком случае, если его местонахождение было ей не известно, как она могла убить его? – благоразумно заметил Люциан.
Столкнувшись с возражением, опровергнуть которое она не могла, Белла предпочла не отвечать на вопрос, а лишь тряхнула головой, закусила губу и с вызовом уставилась на обоих. Все ее обвинения в адрес миссис Рен носили общий характер и, как отметил про себя Люциан, не подтверждались фактами. С юридической точки зрения все эти злобные сплетни ревнивой женщины не стоили ни гроша, но в более широком смысле вполне годились для демонстрации разногласий, которые существовали между Реном и его супругой. Люциан понял, что от такой предвзято настроенной свидетельницы пользы будет немного, посему, вежливо поблагодарив мисс Тайлер за предоставленные ею сведения, поднялся, чтобы уйти.
– Подождите минутку, мистер Дензил, – поспешно сказала Диана. – Мне нужно спросить у вас кое-что. Белла, ты не могла бы…
– Выйти из комнаты? О, дорогая, только не это! – вспыхнула мисс Тайлер, крайне раздосадованная тем, что ее просят удалиться. – Я сказала все, что должна была сказать, и готова помочь всем, чем смогу, тебе и мистеру Дензилу, чтобы эту женщину повесили…
– Мисс Тайлер, – строго оборвал ее Люциан, – вы не должны бросаться подобными обвинениями, поскольку вина миссис Рен еще не доказана.
– Для меня она виновна, мистер Дензил; но, подобно всем мужчинам, полагаю, вы приняли ее сторону, потому что ее считают красавицей. Красавицей! – с презрением продолжала Белла. – Хотя сама я не могу этого сказать – размалеванная кокетка, которую вытащили из сточной канавы. Удивляюсь я вашему вкусу, мистер Дензил, право слово, удивляюсь. Красавица – надо же! Боже, как глупы мужчины! Какое счастье, что ни за одного из них я в свое время не вышла замуж! Честное слово! Хи-хи!
Презрительно рассмеявшись, благородная Белла, хлопнув дверью, выскочила из комнаты.
Диана и молодой адвокат были слишком поглощены своими делами, чтобы обратить внимание на истерическую выходку мисс Тайлер, но после ее ухода обменялись встревоженными взглядами.
– Итак, мистер Дензил, – заговорила девушка, повторяя вопрос, заданный ранее, – что нам теперь делать? Быть может, нам стоит встретиться с миссис Рен?
– Еще рано, – ответил Люциан. – Мы должны располагать серьезными доказательствами того, что миссис Рен побывала в том дворе, прежде чем нам удастся вырвать у нее признание. Если вы предоставите мне свободу действий, мисс Рен, первым делом я хочу нанести визит миссис Бенсусан.
– Кто такая эта миссис Бенсусан?
– Арендодатель дома на Джерси-стрит. Вполне возможно, что ей самой или ее служанке известно что-либо о незаконном использовании прохода.
– Да, полагаю, следующий шаг должен быть именно таким. Но что тогда делать мне?
– Ничего. На вашем месте я бы пока и думать забыл о миссис Рен.
– Я не стану намеренно искать с ней встречи, – ответила Диана, – Но, поскольку я уже побывала в Бервин-Маноре, ей наверняка станет известно, что я вернулась в Англию, она разузнает мой адрес и, не исключено, нанесет визит сама. Однако если это случится, можете быть уверены, что я буду чрезвычайно осмотрительна в словах и поступках.
– Полагаюсь на ваше благоразумие, – сказал Дензил, вставая. – До свидания, мисс Рен. Как только у меня появятся новые факты, я непременно сообщу вам о них при встрече.
– До свидания, мистер Дензил. Благодарю за доброту.
Последние слова Диана произнесла, сопроводив их столь ласковым взглядом, таким очаровательным румянцем и теплым пожатием руки, что Люциан буквально задохнулся от обуревавших его чувств и, боясь сказать что-нибудь лишнее, быстро вышел из комнаты.
Несмотря на всю серьезность стоявшей перед ним задачи, в эту минуту он куда больше думал о взгляде и словах Дианы, чем о расследовании, за которое взялся во имя любви. Но, вернувшись в свою квартиру на Женева-сквер, он сделал над собой невероятное усилие, дабы перестать грезить наяву, и с заслуживающей похвалы решимостью принялся за дело.
