– На каком основании? Для чего мне и графу убивать бедного Марка, объясните, будьте любезны! Он был глупцом и занудой, но я не держала на него зла. Мне стало жаль его, как и любому на моем месте, когда я узнала о его смерти, и я предложила достойную награду за голову того подлеца, что убил его. Если бы я сама расправилась со своим мужем, то уж точно не стала бы пускать гончих по собственному следу.
– Вы были в городе в канун Рождества? – спросил Дензил, не считая нужным объяснять мотивы, которые заставили его верить, что эта парочка и совершила преступление.
– Была. Ну и что?
– В тот вечер вы были на Джерси-стрит, в Пимлико.
– Я никогда в жизни не была в Пимлико! – с гневом вскричала Лидия. – Более того, как уже говорила, я даже не знаю, где находится эта ваша Джерси-стрит.
– Вы знакомы с мужчиной по имени Рент?
– Никогда не слышала о таком!
– Тем не менее вы навещали его в Рождественский сочельник на Джерси-стрит в промежутке между семью и восемью часами вечера.
– Да неужели? – с иронией осведомилась миссис Рен. – И как вы можете это доказать?
– С его помощью, – сказал Люциан, показывая на плащ, который лежал на стуле. – На вас был вот этот самый плащ и вуаль в бархатный горошек.
– Такую вуаль я не ношу уже больше года, – решительно заявила Лидия, – хотя должна признать, что раньше носила. Можете поинтересоваться у моей горничной, имеются ли сейчас в моем гардеробе такие вуали. Что до плаща, то я не ношу кроличьего меха.
– Вы могли надеть его для маскировки.
– Однако! Зачем мне мог понадобиться подобный маскарад? Говорю вам, этот плащ не мой. Вскоре вы и сами в этом убедитесь. Найдите, кто сшил его, а потом ступайте в магазин и поинтересуйтесь, кто его купил – я или кто-то другой.
– Как я узнаю, кто пошил его? – спросил Дензил, который уже начал понимать, что Лидия оказалась ему не по зубам.
– Смотрите! Я вам покажу! – сказала Лидия и, взяв в руки плащ, вывернула его у воротника, где было пришито ушко, за которое его вешали на вешалку. Чуть ниже виднелся прямоугольник ткани с напечатанными на нем черными буквами. – «Бакстер и К°, Дженерал дрейперз, Бейсуотер», – прочла она вслух и с презрением отшвырнула плащ. – Я не езжу в пригород Лондона за покупками; я заказываю их в Париже.
– То есть вы уверены, что этот плащ вам не принадлежит? – в растерянности промямлил Люциан.
– Нет! В сотый раз говорю вам – нет! Поезжайте к этому «Бакстеру и К°» и спросите, покупала я его или нет. Если хотите, я могу поехать с вами, хотя у меня есть идея получше, – вскричала миссис Рен, вскочив. – Я могу отвезти вас к друзьям, с которыми провела Рождественский сочельник. Все они смогут подтвердить, что я пробыла с ними в Кэмден-Хилл всю ночь.
– Что? Вы можете доказать свое алиби?
– Не знаю, что вы подразумеваете под этим словом, – холодно парировала Лидия, – но я с легкостью могу доказать, что в Пимлико меня не было.
– Но… миссис Рен… там был… ваш друг Ферручи!
– В самом деле? Что ж, лично мне об этом ничего не известно. В этот раз я его в городе не видела. Но если вы полагаете, будто он убил Марка, то ошибаетесь. Я не верю, что Эрколе способен убить муху, несмотря на то что он итальянец.
– Вы не думаете, что это он взял стилет?
– Нет, не думаю!
– Тогда кто?
– Не знаю. Я даже не знаю, когда именно он исчез. Я хватилась его после Рождества, потому что старая училка сказала мне, что он пропал.
– Старая училка!
– Ну, пусть будет Белла Тайлер, если вам так больше нравится, – парировала миссис Рен. – Поедемте, мистер Дензил, теперь я не отпущу вас, не доказав свое – как вы там его назвали? – алиби. Поедемте со мной в Кэмден-Хилл.
– Хорошо, я поеду, чтобы лично во всем убедиться, – сказал Люциан и взял со стула плащ. – Хотя, если честно, мне кажется, в этом уже нет необходимости.
– Вы поняли, что я невиновна? Что ж, – растягивая слова, проговорила Лидия, когда Люциан кивнул, – полагаю, это и впрямь очень мило с вашей стороны. Быть может, я не святая, но уж и не такая грешница, какой вы с вашей Дианой меня вообразили.
– С моей Дианой, миссис Рен? – переспросил Люциан и покраснел.
При виде жаркого румянца на его щеках женщина рассмеялась.
– О, я совсем не дурочка, молодой человек. Я же вижу, откуда ветер дует! – И, кивнув ему на прощание, она выпорхнула из комнаты.
Глава XVIII
Кто купил плащ?
Миссис Рен не заставила себя долго ждать и вскоре предстала перед Люцианом в потрясающем костюме, только что доставленном из Парижа. Быть может, нарядившись с таким тщанием, она хотела уверить Дензила в том, что обладала слишком хорошим вкусом, чтобы покупать одежду с подбоем из кроличьего меха в Бейсуотере, или же – куда вероятнее – была совсем не против невинного флирта с привлекательным молодым человеком.
Подозрение, возникшее у нее относительно того, что Люциан влюблен в Диану, лишь укрепило ее в желании обольстить его. Самонадеянность и тщеславие, ненависть к приемной дочери и желание вызвать восхищение у мужчины, который всячески противился этому, – вот причины, заставившие миссис Рен выказать особенное благоволение молодому адвокату. Когда они сели в быстрый двухколесный экипаж и покатили в сторону Кэмден-Хилл, она приступила к осуществлению своих коварных замыслов.
– Полагаю, вы не станете возражать, если сегодня вам придется сыграть роль моего возлюбленного, – сказала она, одарив его кокетливым взглядом. – Сначала вы можете сопроводить меня к Пегаллам, а потом мы с вами съездим к «Бакстеру и К°» в Бейсуотер, чтобы вы лично убедились, что я не покупала этого плаща.
– Весьма признателен вам за хлопоты, которыми вы себя утруждаете, миссис Рен, – отозвался молодой человек, с осторожностью избегая провокационных взглядов своей обворожительной спутницы. – Давайте сделаем так, как вы предлагаете. Могу я узнать, кто такие Пегаллы?
– Мои друзья, у которых я останавливалась в канун Рождества, – пояснила миссис Рен. – Настоящая добрая, славная и скучная английская семья, столь же тяжелая на подъем, как их сливовый пудинг. Миссис Пегалл – вдова, как и я, но, по-моему, свои платья она покупает как раз в магазинах Бейсуотера. У нее есть две дочери, похожие на кухарок в пивной, где им самое место, вот только их не возьмут даже туда, поскольку они недостаточно умны для этого. У нас получилось настоящее домашнее воскресенье в канун Рождества, мистер Дензил. Вист и некрепкий чай в восемь часов, негус
[10] и молитвы – в десять. Папа хотел научить их игре в покер, но они отказались; хотя, возможно, это было в прошлый наш визит к ним.
– Я бы сказал, что это не та семья, в компании которой вам приятно проводить время, – заметил Люциан, озадаченно глядя на кокетку.
