— Спасибо. Я, кстати, не знал, что его уже не зовут, как
раньше, Павлом. Теперь буду знать и про своего университетского товарища.
— Вы опять иронизируете? — нахмурился Райский.
— Нет. Я просто млею от счастья, — огрызнулся Дронго,
пододвигая папку с документами на террориста.
Баку. 28 марта 1997 года
Они прилетели в Баку вчера днем. Трое одинаково молчаливых и
совсем непохожих людей. Дронго, вспоминая подробности многих преступлений,
совершенных Мулом за последние годы, был все время задумчив. Картина получалась
безрадостной. Террорист был натурой эксцентричной, жестокой и деспотичной. А
самое страшное, что его не могли остановить страдания беззащитных людей и кровь
невинных жертв.
В последнее время, после того как он попал в больницу во
Франции, Дронго с нарастающим удивлением и некоторым беспокойством отмечал, что
у него чаще и сильнее болит сердце, о существовании которого он раньше и не
подозревал.
Перелеты на самолетах стали напоминать небольшую пытку, он
часто задыхался в воздушных лайнерах, стараясь не показывать окружающим то
неприятное состояние панического удушья, которое охватывало его, едва он
попадал в закрытое пространство самолетов.
Сидевший в самолете у окна Мовсаев вообще не отличался
разговорчивостью. Он дремал все время, отказавшись даже от обеда. Только две
рюмки коньяку попросил перед тем, как заснуть. Песах Гурвич, которого Дронго
по-прежнему упрямо называл Павлом, напротив, пообедал с большим аппетитом и,
достав журнал, углубился в чтение. Перемены, происшедшие в его бывшей стране,
представлялись ему такими поразительными и невозможными, что чтение прессы
делалось просто необходимым атрибутом выживания в этом непонятном для него
новом мире.
Сегодня утром они были приняты в Министерстве национальной
безопасности. Узнавший, что генерал МОССАД не приехал, а вместо него к нему на
прием хотят попасть офицер МОССАД, сотрудник посольства и бывший международный
эксперт-аналитик, министр решил, что принять эту необычную группу вполне может
один из его заместителей, и перепоручил ему заниматься делом непонятного
канадца, из-за которого разгорелся дипломатический скандал.
Чтобы не мешать расследованию и облегчить работу Дронго и
Гурвича, полковник Мовсаев не стал официально заявлять о своем присутствии. Он
прилетел в Баку как дипломат и сразу поехал в российское посольство для
дальнейшей координации действий с местным резидентом СВР в Азербайджане.
Посольство Канады в Турции прислало в Баку своего
специального представителя, потребовав немедленно отпустить задержанного
гражданина своей страны и дать внятные объяснения по поводу его незаконного
задержания. А прилетевшая группа, сформированная совершенно удивительным
образом, только мешала завершению расследования.
Заместитель министра национальной безопасности Азербайджана
принял гостей в мрачном настроении. Было неприятно, что именно ему поручено это
кляузное, грязное дело.
— Мы уже во всем разобрались, — мрачно сообщил он гостям. —
У канадского гражданина украли паспорт еще в Европе, и один из его знакомых
предложил ему помощь через посольство Канады в Германии. Он сообщил нам имя
своего знакомого, и мы выслали запрос в Германию и передали все документы в
канадское посольство. Если паспорт у него не в порядке, то это проблемы
канадцев, а не наши. Завтра мы его депортируем в Германию, пусть там
разбираются в посольстве. Азербайджанская виза получена им в нашем посольстве в
Брюсселе. У нас нет никаких претензий к этому задержанному. И, соответственно,
нет никаких оснований держать его у нас.
— Но по его документам границу пересек другой человек, —
настаивал Павел Гурвич.
— Сейчас мы его ищем, — развел руками заместитель министра,
— фактически мы имеем только один паспорт. Человек с именем Анвера Махмуда не
пересекал больше нашей границы, тем более канадский гражданин. У нас в стране
бывает не так много канадцев, чтобы мы о них не знали. Он прилетел и через
несколько дней улетел. И у нас нет никаких доказательств обратного.
— Но он врет, — нервничал Гурвич, — из Голландии прилетел не
он. С его паспортом оттуда прибыл совсем другой человек, это же ясно. А улетал
именно этот тип. Он все врет, проверка в Германии ничего не даст.
— Повторяю, у нас нет никаких доказательств, — сухо возразил
заместитель министра, — по нашим сведениям, один человек въехал со своим
паспортом в нашу республику и через несколько дней этот же человек с этими же
документами пытался выехать. И мы его арестовали по вашей просьбе. Но вы не
представили нам никаких доказательств. Извините, но мы должны депортировать
задержанного в Германию. Пусть его посольство разбирается с ним на месте. Это
не наше дело.
— Максимум, что ему грозит, это штраф за незаконное
использование документов, — отметил Гурвич, — и то, если сумеют доказать, что
документы были незаконными. Его адвокаты легко докажут, что документы
настоящие.
— Это проблема канадских властей, — упрямо повторил хозяин
кабинета.
Ему стали надоедать эти израильские представители, которые
так тупо настаивали на своей несостоятельности. ??н с легким презрением подумал
о том, что хваленый МОССАД мог бы сработать и лучше. Сидевший напротив него
Дронго молчал. Он понимал, что позиции обеих сторон по-своему справедливы и, не
понимая позицию своего собеседника, невозможно принять другую точку зрения.
Однако нужно было что-то предпринять.
— Простите, — неожиданно сказал он, обращаясь к заместителю
министра, — но вы же можете разрешить нам поговорить с ним.
— Нет, — улыбнулся тот, — не могу. Вы граждане другого государства,
а он гражданин третьего. Я не могу разрешить вам допрашивать его.
— Но я не гражданин Израиля, — тоже улыбнулся Дронго.
— Лучше бы вы помогали нам, — сказал заместитель министра, —
у наших гостей и без того хватает помощников.
— А может, я помогаю и вам, — быстро отреагировал Дронго.
— В любом случае, разрешить не могу, — сухо ответил
заместитель министра.
— Но мы могли бы побеседовать в вашем присутствии, —
настаивал Дронго, — поймите, речь идет не только о безопасности Израиля. Это
террорист международного уровня. Вполне возможно, что готовится акция в самом
Баку. В таком случае вы лично будете виновны в этом террористическом акте. Мы
еще можем его остановить или хотя бы понять, куда делся террорист.
Заместитель министра задумался. С одной стороны, есть
строгая инструкция. С другой, Израиль был дружественной страной, а перспектива
теракта могла оказаться вполне реальной. В Баку за последние годы уже привыкли
к подобным трагедиям, когда террористы взрывали станции метро и автобусы,
подкладывая бомбы против случайных людей.
