— Вы знаете, о чем я очень жалею? — хмуро спросил Али Гадыр
и сам ответил:
— Почему у такого толкового специалиста, как вы, нет тормоза
на языке.
Неужели все нужно рассказывать? Вы могли бы и промолчать.
— Я буду считать это вашим советом, — печально ответил
Дронго, — и вашим предостережением тоже.
Баку. 1 апреля 1997 года
Еще вчера его вызвали к министру национальной безопасности.
В кабинете, кроме самого хозяина, сидел и его заместитель. Уже увидев их
вдвоем, он догадался, о чем пойдет речь. Так и получилось. Министр начал разговор
об этом чертовом канадце, которого нужно было депортировать в Германию.
— Проверьте все его связи, потрясите его хорошенько перед
высылкой, — приказал министр, — самое главное, установите, что могло связывать
этого турка-канадца с нашими местными жителями? Как он мог обменяться паспортом
с Натигом Куро? И почему ваши сотрудники не смогли ничего выяснить, тогда как
приехавший любитель сумел все распутать?
Он знал, что министр несколько преувеличивает. Во-первых,
сотрудники самого Касумова не работали с задержанным канадским гражданином. А
во-вторых, приехавший был далеко не любителем, а экспертом международного
класса, известным аналитиком, о котором в Баку ходили легенды. Но возражать
министру он не осмелился. Министр сам понял, что несколько увлекся. Он
нахмурился и спросил у своего заместителя:
— Где этот гений сейчас?
— В Тегеране, пытается установить связи Ахмеда Мурсала с
иранскими спецслужбами.
— И он надеется вернуться живым?
— По его мнению, иранские спецслужбы непричастны к
деятельности Ахмеда Мурсала в Баку. Согласно данным, которые передали нам
представители израильского посольства, Ахмед Мурсал совершил убийство
известного шиитского лидера хаджи Карима. Если это правда, то в Иране сейчас
настроены к нему не совсем дружелюбно. Он псих. Самый настоящий псих, —
убежденно закончил заместитель министра.
— Если он псих, значит, плохой конспиратор, — резонно
заметил министр.
— Но судя по обмену с тремя паспортами, он не псих, а
изворотливый сукин сын. — Министр помолчал, потом добавил:
— Нужно выяснить его связи, где он останавливался в Баку, с
кем ходил, гулял, жил, разговаривал. В общем, все.
— Натиг Кур вылетал в Москву на один день, — торопливо
добавил заместитель министра. — Дронго считает, что он вполне мог привезти
какие-то важные грузы или документы.
— Проверьте все версии, — согласился министр, — хотя этот
Дронго строит из себя всезнайку. Лучше бы работал на наше министерство. Так он
вместо этого еще израильтянам помогает, у которых и без того самая
многочисленная агентура в мире.
— Он частный эксперт, — попытался объяснить заместитель
министра.
— Для отвода глаз, — убежденно сказал министр, — наверняка
работает на Москву или Тель-Авив.
— Я ему то же самое говорил.
— А он?
— Смеялся, шутил. Как будто это к нему не относится.
— Пусть смеется. Если у нас будет доказательство, что он
работает в Баку, собирая материал для какой-нибудь разведки, мы его немедленно
арестуем.
Касумов молча слушал разговор двух руководителей. Он знал,
что в таких случаях лучше не встревать.
— Собери свою группу, — закончил министр, — поставь
конкретные задачи.
Лично проверь аэропорт, там сходятся все концы. Свяжись с
полицией, пусть потрясут проституток, покажите им фотографии Натига Кура и
Анвера Махмуда. Оба турки, хотя один из них и канадский гражданин, а значит,
могли увлечься девушками, работающими по вызову. Особенно блондинками, турки
из-за них с ума сходят. Пусть полиция потрясет животами, проверит девушек.
— Сделаем, — кивнул Касумов.
— Покажите их фотографии во всех гостиницах, может,
кто-нибудь и узнает, — махнул рукой министр, разрешая сотруднику выйти из
кабинета. Когда они остались одни, он спросил у своего заместителя:
— Что ты думаешь насчет этого дела?
— Грязная история, — вздохнул тот, — нас всех втянули в это
неприятное дело. И Москва здесь замешана, и Тель-Авив, и Тегеран. Пусть сами
выясняют между собой отношения. Зачем нам вмешиваться?
— Мне вчера президент звонил, — зло сказал министр, — ему
перевели статью из какой-то французской газеты. Наш город называют во всем мире
городом шпионов. Если мы сейчас ничего не найдем, то вообще опозоримся. Брось
все свои дела и занимайся этим проклятым турком-канадцем. И пусть Касумов допросит
его прямо сегодня. А потом сразу отправьте его в Германию. Нечего ему у нас
сидеть, мне уже два раза из-за него звонили из посольства Канады в Анкаре.
— Сделаем, — кивнул заместитель, — но он вряд ли расскажет
нам что-нибудь новое. Судя по всему, тройной обмен понадобился именно для того,
чтобы он ни при каких обстоятельствах не встретился с настоящим террористом. Мы
до этого несколько раз проверяли. Он только один раз видел Натига Кура, да и
тот приехал к нему в гостиницу всего на минуту, чтобы поменять паспорта. А кто
менял паспорта в Голландии, он не знает. Но это точно не Ахмед Мурсал. Мы
показывали его фотографии задержанному.
— Все равно допросите его еще раз. Может, перед отъездом он
что-нибудь расскажет. И ищите второго турка. У него обязательно должны быть
знакомые и друзья в городе. По сведениям пограничников, он неоднократно
приезжал в Баку.
Ищите второго, — настойчиво повторил министр.
Тегеран. 2 апреля 1997 года
Он должен был вылететь днем второго апреля, и Али Гадыр,
зная об этом, пригласил его на утренний хаш. Обычно хаш — это традиционно
тяжелая восточная еда, подается на рассвете в холодное время года. Но в начале
апреля по утрам в Тегеране все еще бывает достаточно холодно и вполне можно
рассчитывать на такое блюдо, как восточный хаш, к тому же подаваемое дома, где
можно немного обойти строгие запреты на алкоголь и запить тяжелую жирную еду
некоторым количеством водки, без которой хаш просто немыслим.
Хаш готовится достаточно кропотливо. Закупаются коровьи
ножки, которые тщательно очищаются, после чего загружаются в чан с водой.
Обычно их перед этим рубят на куски и только затем ставят на огонь. Процесс
варки обычно занимает весь вечер и всю ночь. К утру они развариваются
настолько, что от них отходит мясо и сам бульон напоминает скорее жирную кашу,
чем обычный суп. К столу хаш подается вместе с острыми восточными закусками,
гранатом, лимонами и маринованными баклажанами. Разумеется, запивать столь
тяжелую еду желательно некоторым количеством водки, которая обязательно
присутствует на столе.
