Дамаск. 13 апреля 1997 года
В отеле было грязновато, и Дронго с отвращением сидел на
кровати, ожидая, когда наконец принесут данные, о которых он просил.
Равнодушный ко всему Хабиб дремал на соседней кровати. В номере не было ни
телевизора, ни радио, и поэтому время тянулось медленно. Вопреки обыкновению
старик опаздывал.
Он появился через три с половиной часа. Он вошел в комнату,
закрыл за собой дверь, достал из складок одежды папку, протянул ее Дронго.
Хабиб вскочил с кровати, уступая место для бумаг. Дронго
разложил бумаги на несвежем покрывале. Это были крупные карты города. На каждой
из них было проставлено число и проложен точный маршрут передвижения каждого из
террористов.
— Здорово! — не удержался Дронго. — Я всегда был уверен, что
МОССАД работает прекрасно. Но до такой степени! Значит, здесь маршруты всех
четверых и разложены по дням.
— Поэтому я немного задержался, — спокойно сказал старик.
Дронго начал внимательно исследовать отметки. Потом поднял
голову.
— Я не понимаю, — сказал он, — что это такое? Получается,
что после нашего бегства каждый из них хотя бы раз в день подходил к
«Шератону». Но для чего?
— С чего ты решил? — спросил старик. Хабиб удивленно смотрел
на обоих.
— Вот посмотрите, — показал Дронго, — на вашей карте указаны
не только маршруты, но и время. Каждый из террористов ежедневно в двенадцать
часов дня и в пять часов вечера оказывался напротив отеля, у его северной
стороны, и задерживался там на десять минут. Что они там делали? Неужели ждали,
что мы там появимся?
— Не может быть, — возразил старик.
— И тем не менее они живут в Дамаске вот уже сколько дней и
дважды в день в определенное время подходят к «Шератону». Вы не знаете, что они
там ищут? — Дронго задумчиво потер густую щетину на подбородке.
— Мы не обращали на это внимания, — признался старик, — но
этого не может быть. Они разместились в отеле «Диван», из которого потом,
второго апреля, переехали сюда, когда еще никто не знал, что ты прилетишь в
Сирию и тем более приедешь в Дамаск. Они не могут ходить к этому отелю из-за
тебя. Конечно, там должна быть какая-то причина.
— И нам нужно узнать, какая именно, — закончил Дронго,
продолжая разглядывать карты. Не удержался, снова сказал:
— Но вообще ваша разведка работает потрясающе. У меня такое
ощущение, что Дамаск наводнен агентурой МОССАД.
— У каждого свои секреты, — улыбнулся старик.
— Они явно ждут какого-то сигнала из «Шератона», — постучал
по картам Дронго, — мне нужны списки всех гостей, живущих в отеле за период с
третьего по сегодняшнее число. Их, наверное, будет не так много.
— Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь нашим
гостеприимством? — спросил старик. — Я уже несколько раз делал то, о чем ты
меня просил. И ты все время хочешь новых сведений. Может, пора закончить твое
расследование?
— Остается последний штрих, — попросил Дронго, — и тогда
наконец я буду знать, что они делают в вашем городе так долго.
— Нет, — возразил старик, — уже поздно. Вечером состоится
акция возмездия. Ты должен уходить из города.
— Мне нужны эти данные, — настаивал Дронго, — о них можно
узнать, позвонив портье. Просто здесь нет телефона, а я не говорю по-арабски.
— Ты должен понять, что у нас нет времени, — настаивал
старик, — мы сделали все, что могли. Тебе нужно уходить.
— Я не уйду, пока не узнаю, кто проживает в «Шератоне» все
эти дни.
Сообщите эти сведения, и я наконец выйду из этого отеля.
— В последний раз, — с неохотой согласился старик. —
Постараюсь узнать все как можно быстрее. Но только будь готов покинуть город
через полчаса.
Забрав все карты, старик вышел из комнаты, а Дронго снова
сел на кровать, ожидая последнего известия. «Тринадцатое апреля, — подумал он.
— Для кого тринадцать будет несчастливым числом?» Хабиб сидел на соседней
кровати, испуганно глядя на своего напарника.
Старик не соврал. На этот раз он пришел ровно через полчаса,
войдя в комнату, протянул ему записку. На ней были три фамилии.
— Только эти три человека проживают здесь с третьего апреля,
— пояснил старик, — рядом написано, откуда они прилетели и чем занимаются.
Дронго быстро прочел три фамилии. Рамон Фернандо с Филиппин,
импресарио, Малик-аль-Азизи, инженер из Пакистана, и бизнесмен Дуайт Патгерсон
из Барбадоса.
— Все, — сказал старик, — теперь мы должны уходить, через
два часа здесь будут совсем другие люди.
— Чем занимаются эти трое? — спросил Дронго.
— Там написано.
— Нет, где они на самом деле работают и чем занимаются? Это
очень важно знать.
— Мы уходим, — нетерпеливо сказал старик, — мы должны уйти.
— Уходите без меня, — сказал Дронго, — я остаюсь.
— Ты меня обманул? — старик спросил это без гнева.
— Ты сказал, что в тот день, когда дьявол призовет своих
слуг к последней битве, истинный Бог призовет своих сторонников, — напомнил
Дронго, — считай, что сегодня будет генеральная репетиция перед основной
схваткой. Я обязан остаться. Если вы дадите мне еще один пистолет, я буду вам
благодарен.
— Ты упрям, — задумчиво сказал старик, — и я думаю, что ты
знаешь, что делаешь. Хабиб останется с тобой. У него есть запасной пистолет,
который может тебе понадобиться. Но ровно через два часа здесь будет очень
опасно.
Постарайтесь уйти до этого времени. — Он повернулся и пошел
к выходу. Уже открыв дверь, произнес:
— Я рад, что познакомился с таким человеком, как ты.
Прощай.
Он вышел, мягко закрыв дверь. Хабиб поднял рубашку, доставая
пистолеты.
Один он протянул Дронго. Тот молча взял, проверил обойму.
Кивнул.
— Нам нужно найти комнату Салеха Фахри, — сказал Дронго, —
ты знаешь, в какой комнате он живет?
— На третьем этаже, кивнул Хабиб, в пятом номере, который
выходит на крышу соседнего здания.
— Тогда пойдем через полтора часа, — кивнул Дронго, — но
будь осторожен, они могут быть вооружены.
— Хорошо, — равнодушно сказал Хабиб. Время тянулось
медленно. Эти полтора часа были самыми долгими в его жизни. Наконец Дронго
поднялся и махнул рукой Хабибу.
— Пошли.
И в этот момент внизу прогремел страшный взрыв.
— Опоздали! — крикнул Дронго. Он бросился к дверям, за ним
Хабиб. В коридоре было дымно. Кто-то кричал, слышались частые одиночные
выстрелы, бежали люди. Хабиб втащил Дронго в комнату.
