— Вот значит, как ты теперь запела. Я, я, я… А о людях, которым твой дар может причинить вред, ты подумала?! Ведь не контролируешь же свою силу.
— Это ничего не меняет. Ты и обозники обязаны моей силе своими жизнями! Или добрые дела не считаются? Какое лицемерие! — вскинула я подбородок, зыркнув на нитха враз высохшими от слез, ненавидящими глазами. — Я честно раньше тебе говорила, что сбегу, что не приму участь человека, который живет без души, лишь существует. Тебе придется убить меня, охотник, живой я в Эльраду не прибуду!
— Это мы еще посмотрим, — процедил Ильзур.
— В тот момент, когда на обоз напали твои враги, я решилась открыть свой дар, чтобы спасти тебя в первую очередь! — бросила я ему то, что больше всего меня угнетало.
— Это ничего не меняет, — ответил моими словами нитх. — Только не говори, что именно из-за моего тогдашнего, якобы осуждающего взгляда ты улетела на своем творении-драконе.
— Не буду. Я воспользовалась шансом, опасным, да, но все-таки единственным тогда, чтобы освободиться. А потом, прибыв в новый город, без денег, без защиты, поняла, что мне нужно переодеться мужчиной, чтобы выжить. Я работала на двух тяжелых работах за сущие гроши и ночевала в приюте для бездомных, где одинокой девушке не место!
По мере того как я говорила, охотник прожигал меня взглядом, но молчал.
— А потом мне посчастливилось встретить мастера. Я спасла старика от отравления, а он помог мне. Но не для того, чтобы тебя обмануть, Зар изменил мою внешность. С тобой я столкнулась позже.
— Но ведь главной причиной все же было то, что за тобой шел я, — нитх не спрашивал, он утверждал.
Горькая усмешка играла на его идеальных губах.
— Да, — прошептала я. — Ты прав. И когда я с тобой случайно столкнулась, ты поставил меня перед выбором: или работать на тебя, или сдаться в управление. Я не могла поступить иначе. К тому же у меня родился план…
— А ну-ка, расскажи какой.
Я сжала зубы и зажмурилась, стараясь сдержать опять нахлынувшие слезы, а потом развернулась и закричала:
— Да! Я тебя обманула, воспользовалась и вела себя низко и недостойно. Теперь можешь презирать меня и ненавидеть!
С каменным лицом нитх посмотрел на меня, прежде чем ответить:
— Ненавидеть тебя я не могу, но и моего доверия, как к честной девушке, у тебя больше нет.
— А его и раньше, судя по всему, не было.
Развернувшись, он хлопнул дверью, выйдя прочь, но запер меня. А я от отчаяния схватила стакан и запустила им в стенку, после чего сползла с кровати на пол и выпустила из сумки Бука, который тут же воспарил под потолок и зашелся там невнятным, страдальческим блекотаньем.
Рыдания сотрясали мое тело.
За все нам приходится платить, и эта цена оказалась мне не по силам.
* * *
Ильзур Варнар
Сжимая и разжимая кулаки, я шагал по улице куда глаза глядят. Как она могла? Что я за дурак?
Сам того не осознавая, пришел в парк и бездумно опустился на первую попавшуюся скамейку. Солнце уже зашло, и на город опустились сумерки.
Я не понял, что она сменила внешность. Какое там, я ежедневно видел схожие черты, жесты, движения, даже отдельные знакомые нотки в голосе слышал — но был слеп и глух. Крот и тетерев!
Я испытываю к этой девушке какое-то непонятное чувство: то ли просто жалость вкупе с сочувствием, то ли симпатия вперемешку с интересом, то ли… Нет, про нечто большее даже думать не хочу. Мне бы сейчас связаться с Анраром и сообщить, что я не подхожу для этого задания, что меня нужно заменить другим охотником…
Но при мысли о таком исходе внутри рождались дикая, необузданная ярость и жажда убийства. И разобраться в себе необходимо. Или настала пора уходить со службы, или нужно призвать к порядку эмоции и включить логику.
Радамира Ипри, которую мне поручили найти. И тут появляется первая странность. Почему храмовники не предупредили меня о том, что она сказочница? А ведь я должен был знать по статусу.
И тем не менее я ее выследил.
Поначалу отнесся к ней очень поверхностно, был уверен в своем преимуществе. Оно и на самом деле имелось, но Рада обладала чистой душой, это и выводило меня из себя при ее побегах. Я, с детства приучаемый поступать правильно, чувствовал, что все делаю неверно.
А она боится применять дар, и правильно боится. Это может закончиться гибелью людей и ее самой. Однако в прошлый раз Рада спасла нам жизнь, и это был очень смелый поступок.
Я снова ее нашел после побега, и она воспользовалась мной, заставив, как телохранителя, сопровождать себя, водила за нос, обманывала и недоговаривала. Наверное, если бы не обида, боль и разочарование, я смог бы понять ее мотивы, а может, и нет.
Что предпринять теперь, я не знал, и мне требовался совет. Вызвав Анрара по сфере, я смотрел на усталое лицо друга, и тот, едва увидев меня, напрягся:
— Что случилось?
Я коротко пересказал свои выводы. Храмовники действуют преступно. Не сказали всей правды, подтасовывают факты, и не только о себе, но и о нашем ведомстве. Беспрецедентно!
— Мы так же выявили некоторую связь их с пиратами, — подтвердил друг мои догадки. — Но зачем храмовникам настолько срочно потребовалась Ипри, что они идут на такие огромные риски?
— Мы должны начать расследование.
— Уже начали, но твои обвинения и факты тоже приплюсуем, — сообщил Анрар. — Я так понимаю, Радамира найдена?
Кивнув, я рассказал подробности нашего путешествия и про то, что она была парнем.
— И ты ее не распознал? — расхохотался Анрар.
— С ней поработал хороший мастер, — процедил я сквозь зубы.
— Ты к ней неравнодушен. С самого начала остро реагируешь. И теперь… Да, досадная ошибка, но не привела к фатальным последствиям, а ты сидишь, будто кого похоронил.
— Глупости, — отмахнулся я. — Мое самолюбие задето.
— Да-да. Так что ты собираешься делать?
— Я не отдам ее храмовникам. Проведу свое расследование, выясню все до последней тайны и лишь потом позволю им пообщаться с ней.
— Совет охотников не одобрит. Вот если бы она была твоей женой или родственницей…
— Анрар!
— Но я сделаю все, что в моих силах, и постараюсь уладить этот вопрос, — и, помолчав, спросил: — Ты ведь ей не скажешь о своем решении?
— Нет. Я очень на нее злюсь и не знаю, перестану ли когда-нибудь.
Друг фыркнул, у него по этому вопросу было свое мнение. Я спрашивать не стал, знал — мне не понравится.
— Я тебя понял, все, что требуется для дальнейшего пути, сообщи, обеспечим. И помягче с ней. При виде твоей хмурой физиономии даже мне страшно.
