Платонизм (Академия). В своих поздних диалогах Платон поддерживал ключевые положения учения Сократа (в частности, то, что эвдемоническая жизнь основана на добродетели), однако добавил ряд метафизических концепций и ввел свою знаменитую теорию идей, где отождествлял идею всеобщего блага с абстрактным божественным разумом, или Богом. Индивидуальное счастье он подчинял общественным нуждам, точнее, нуждам идеального государства, которое должно быть разделено на три сословия (подобно тому, как человеческая душа разделена на три части — разумную, страстную и вожделенную) и во главе которого должны стоять философы (как и у человека, разумная часть управляет страстной и вожделенной).
Аристотелизм (Ликей, перипатетическая школа). Для Аристотеля смысл жизни также заключался в достижении эвдемонии через практику добродетелей (философ выделял двенадцать добродетелей). По мнению Аристотеля, у всего в мире есть свое предназначение: человеческое состоит в применение разума, следовательно, это и есть способ достижения эвдемонии. Но для эвдемонической жизни нам также нужны и внешние блага, такие как благоприятная семейная и социальная среда, образование, здоровье, богатство и даже красивая внешность. Таким образом, способность к эвдемонии зависит не только от человека, но и от удачного стечения жизненных обстоятельств.
Киренская школа. Аристипп из Кирены был первым учеником Сократа, который стал брать деньги за обучение. Согласно его философии, главная цель жизни — не долгосрочное счастье, а переживание (телесных) наслаждений «здесь и сейчас». И добродетель необходима человеку только как средство для получения наслаждений. Однако не следует считать, будто киренаизм — это только «секс, наркотики и рок-н-ролл». Скорее, его следует рассматривать как форму просвещенного гедонизма. Аристипп говорил: «Я обладаю, но не мной обладают» — и считал самоконтроль важным качеством для сохранения жизнерадостности в любых ситуациях.
Эпикурейство (Сад). Эпикур также учил, что целью жизни должно быть стремление к удовольствию, в первую очередь через избавление от страданий. Но эпикурейский гедонизм был гораздо сложнее киренского (несмотря на это, первые христиане очерняли его, видимо, стремясь устранить угрозу со стороны конкурирующего учения). Например, Эпикур ставил интеллектуальные удовольствия выше телесных и рассматривал счастье не как совокупность случайных, хотя и частых наслаждений, а как устойчивое состояние на протяжении всей жизни. Эпикурейский путь — это освобождение от предрассудков (особенно религиозного характера), контроль над своими желаниями, скромный образ жизни и культивирование дружбы. Но самое главное, эпикурейцы призывали к неучастию в общественной и политической жизни, поскольку они приносят больше страданий, чем удовольствия.
Кинизм. Основатель школы киников Антисфен Афинский утверждал, что добродетель, понимаемая как практическая мудрость, не только необходимое, но и достаточное условие для достижения эвдемонической жизни. Вот почему киники довели до крайности сократовский идеал неприхотливого образа жизни. Самый знаменитый киник, Диоген Синопский, жил на улице в бочке, просил подаяние и демонстративно пренебрегал всеми социальными условностями. Многие стоики восхищались киниками, а наш учитель Эпиктет посвятил 22-ю главу своих «Бесед» восхвалению кинизма. «Если вы не можете быть киником, по крайней мере будьте стоиком», — сказал он.
Стоицизм. Основатель стоицизма Зенон Китийский первоначально учился философии у киника Кратета, ученика Диогена Синопского. Как вы уже знаете, стоицизм нашел золотую середину между аристотелизмом и кинизмом, но решительно отвергал эпикурейство. Стоики соглашались с киниками в том, что добродетель есть необходимое и достаточное условие для счастья, но, как и перипатетики, признавали приемлемым интерес (правда, умеренный) к внешним благам. Стоики рассматривали блага как предпочтительные или непредпочтительные безразличные вещи, к которым следует стремиться — или избегать, если это стремление угрожает цельности личности.
Все эти красивые ответвления от сократовского «ствола» получили собственное концептуальное развитие: платоновская (или аристотелевская) ветвь двинулась по пути сократовского эвдемонизма, где платонисты избрали мистическое направление (теория идей, идеальное государство), а перипатетики — более прагматичное (внешние блага как условие для достижения эвдемонии). Киренская (и эпикурейская) ветвь отказалась от традиционного значения добродетели и сосредоточилась на дихотомии удовольствия и страданий. Разница между их философией заключается в том, что киренаики ставили во главу угла телесные удовольствия, а эпикурейцы — интеллектуальные наслаждения и удовольствие от жизни в целом. (Отзвуки их философии можно найти в современной утилитаристской этике Джона Стюарта Милля.) Наконец, киническая / стоическая ветвь сохранила верность сократическому главенству добродетели, но киники сфокусировались на аскетическом образе жизни, а стоики научились примирять добродетельную жизнь с внешними благами. Обе эти школы оказали значительное влияние на развитие христианской философии.
БЛАГОДАРНОСТИ
Эта книга — результат моего духовного, философского и интеллектуального путешествия, которое началось много лет назад. Я следовал по непростому, извилистому пути и, кстати, до сих пор не уверен, что прибыл в пункт назначения. Многие люди прямо или косвенно внесли вклад в это путешествие, и я хочу искренне поблагодарить каждого из них. Первое «спасибо» скажу Энрике Кьяромонте, моей школьной учительнице философии: она привила мне интерес к этому предмету. Однако для того, чтобы интерес превратился в любовь, а затем — в страсть, понадобилось четверть века. Благодарю Мелиссу Бреннеман: в свое время она поддержала меня, когда я принял безумное решение погубить свою профессиональную карьеру и стать философом. Коринна Колаторе с самого начала моего путешествия к стоицизму была рядом со мной и смиренно терпела мои ежедневные практики. Мои коллеги из Городского колледжа Нью-Йорка поддержали мой довольно своеобразный подход к преподаванию этой дисциплины. Ну а благодаря многим людям, стоящим за Стоической неделей и STOICON, которые помогали мне на протяжении всего пути, я открыл для себя стоицизм. Спасибо моему другу, стоику и буддисту Грегу Лопесу, который многое рассказал мне об Эпиктете, Марке Аврелии и Сенеке. Благодарю Тиссу Такаги, моего литературного агента: с первого дня она воодушевилась моим проектом и до самого конца моей работы над книгой грамотно руководила процессом. Что бы я делал без Ти Джея Келлехера, моего редактора в издательстве Basic Books: каждый раз он не перестает поражать меня своим профессионализмом. Наконец, отдельное спасибо Синди Бак, которая предельно внимательно отредактировала мой текст.
