— А хоть одно назовите, — попросил Веспасиан, — мне как-то назвали Клуб Пятерых — это тайное общество?
— И кто же Вам, адепт, такое сказал? — удивился лорд Тиберий. — Хотя не говорите, я догадался, адептка Тримеер.
— А кстати, такой вопрос, профессор Тиберий: кто позволил адептке Тримеер присутствовать на этом спецкурсе? — вырвалось у адепта-финансиста. — Он для юношей, а она им не является.
— Вам, адепт, разрешение показать? — таким скучным голосом спросил профессор, что все поняли: документ лежит на столе и подписан ректором.
— Нет, спасибо. Я просто спросил. Продолжим изучение.
— Поздно, голубчик, время вышло. И потому задание в два раза больше, — назидательно произнес лорд Тиберий и продиктовал список.
— Вот тебя за язык кто тянул? — обратился после того, как профессор покинул аудиторию, один из адептов боевого факультета к адепту-финансисту. — Ты себя слышал? И союзники тебе не те, и Виданка в неположенном месте находится, вы, финансисты, совсем совесть растеряли.
— Ну, предположим, про Королевство я погорячился, а вот то, что адептку допустили до этого спецкурса, это уже ни в какие ворота не лезет. Что, связи в Академии уже все решать начинают? Ей ни дипломатом, ни военным атташе не быть, зачем она здесь?
— Если она здесь, значит, так нужно, и лучше смотри за собой, — посоветовал Шерлос. — И в будущем чтобы этот вопрос больше не поднимался, ты все понял?
И забрав у меня из рук сумку с учебниками и свитками, скомандовал: «Сестра, мы идем в библиотеку за книгами».
Вечером в комнате, удобно расположившись в кресле, я решила полистать книги по геополитике и, раскрыв «Мерцающие шахматы», увидела эпиграф, профессор зачитал нам только его часть, большую, но часть. Полное содержание его было таким: «Когда танцуешь над бездной, нет права на ошибку, можно рухнуть вниз и утянуть за собой всех: кто надеется и верит, любит и ждет, несмотря ни на что».
— Очень интересно, — думала я, прочитывая эпиграф раз за разом, — послание обретает странные очертания, можно подумать, что оно адресовано всем родителям и женам тех, кто работает в других странах, скрыв свои настоящие лица и имена. Вот, пожалуй, с этой книги я и начну изучать геополитику.
* * *
В магических родах могут быть ссоры, даже войны между отдельными представителями одной семьи, но все прекращается, и заключается водяное перемирие, если в роду случаются свадьбы, крестины новорожденного или похороны. В такие моменты все распри откладываются в сторону, и магический род собирается под одной крышей, чтобы разделить радость или горе. Когда мне об этом поведала леди Гертруда, я приняла к сведению, но наступил момент, увидела воочию и поразилась.
В день Прозерпины в Храме Черной Луны, что в Фоксвиллидж, прошла брачная церемония лорда Сириуса Лангедока и Ребекки, на которую прибыла не только настоятельница Ордена Плачущих — мать жениха, но и сын невесты — лорд Трой Берг с супругой и сыновьями. Они приехали накануне, и весь вечер в деревенском доме слышался смех, велись долгие разговоры за праздничным столом. Малыши вначале стеснялись, что так много незнакомых им людей обнимает и целует их, но, быстро разобравшись, что к чему, играли с Патриком, а затем вместе с ним и Алисой сидели на церемонии в Храме. Леди Калерия сидела с Чарльзом и Шерлосом и улыбалась сестре. Из имения БернВуд прибыли Веда с Ветрицей, Янек с Рунгерд, передав с ними поздравления, остались на хозяйстве, пришли Галены, оставив детей дома.
Настоятельница Кассия пыталась запретить Алисе присутствовать на церемонии, объясняя это тем, что неизвестно, какие картины сотворит магия, но лорд Сириус, увидев расстроенное лицо девушки, решил иначе.
Но когда в зал церемоний начали входить представители рода Лангедок, я очень удивилась, как их было много. Они входили парами, склоняли головы в знак приветствия молодоженам, затем разворачивались и, поклонившись настоятельнице Ордена Плачущих, занимали места. Очень пожилая леди, как я поняла, Регина рода, увидев леди Каролину, просияла и поспешила к ней, они обнялись и сели вместе. Последними в зал вошли лорд Гевель Лангедок с супругой и Гвен с Кирикой, объявившие о своей помолвке летом, а замыкали шествие лорд Герн Пэйн и лорд Вернард.
Лорд Сириус и Ребекка держались за руки и потрясенными глазами смотрели на такое количество гостей. Жених был в черном строгом костюме, белая рубашка и черная бабочка только подчеркивали торжественность момента, невеста — в сером шелковом платье, отделанном кружевами цвета спелой вишни, голову прикрыла очаровательная шляпка-ток с пушистым цветком.
Это была удивительная пара, впоследствии мне не приходилось видеть таких счастливых людей, чья молодость давно прошла, но они приняли решение дойти до конца жизни вместе, рука об руку.
Вспоминая брачные церемонии, на которых я присутствовала, а в одной и сама была действующим лицом, думала, что для бабушки и лорда Сириуса все будет так же просто, как и для семейной пары Эрмитас, но не тут-то было. Только погас свет и наши кресла взлетели вверх, как перед ними открылась длинная узкая дорога, по краям которой росли колючие кустарники. Лорд Сириус направился вперед, было видно, что там очень жарко, идти было тяжело, ноги утопали в песке, но он шел вперед с выпрямленной спиной, а за ним не отставая шла Ребекка. Обрыв появился неожиданно, и на краю лорд Сириус успел остановиться, но песок посыпался вниз и потянул его за собой, бабушка успела ухватить его за фрак, оттянула от края, и картина изменилась.
Низкое темное небо, едва освещаемое луной, под ногами болотистая низина и совсем невидно тропинки, но, тем не менее, лорд Сириус, нащупав ногой твердую почву, делает вперед шаг, другой и уходит по самую грудь в трясину. Ребекка одной рукой удерживает его, а второй пытается сломать кривую тонкую березку, чтобы с ее помощью вытащить жениха. Было ощущение, что бабушка не успеет и лорд Сириус утонет, но все-таки сломав деревце, она подает ствол, и лорд Лангедок ухватывается обеими руками за него, а Ребекка потихоньку вытягивает его на тропинку. А затем она помогает подняться лорду, и, взявшись за руки, семейная чета Лангедоков смотрит вперед, куда пути нет. Картины исчезли, и наша пара оказалась перед жрецом и лордом Британиком, а настоятельница, внимательно смотревшая церемонию, повернулась ко мне и произнесла:
— У Сириуса будет два серьезных приступа, но оба раза Ребекка успеет купировать их, поддержать его здоровье и тем продлит жизнь моему сыну, подарив еще несколько десятилетий. Я очень рада, что они встретились.
— Я тоже, надеюсь, что болезнь лорда Сириуса позволит ему действительно прожить еще три-четыре десятка лет, — ответила я, наблюдая, как самый младший братик уснул на руках Алисы, а тот, что постарше, подремывал у Патрика.
— Видана, ты помнишь, что я говорила о маме Алисы? — спросила леди, я кивнула. — Я навещала ее перед отлетом сюда, она уйдет сегодня ночью. Не оставляйте Алису, пожалуйста, я запретила ей даже думать об Ордене, это не ее путь. Судя по тому, как бережно относится к ней твой родственник, я не ошибаюсь.
