— А каким может быть наше итоговое решение? — поинтересовался Снегирев.
— Будем работать вместе с парнями Валиева. Я ведь и до тебя рассматривал варианты привлечения спецназа. Но для того чтобы убедить в этом начальство, нужны веские доводы. Так что до штурма особняка далеко. Но об этом позже. Время 3.59. Надевай свой камуфляж и выходи во двор. Я буду там.
— Султана берем с собой?
— Возьмем. В поместье нет собак.
— Почему?
— Потом расскажу.
— Лады, я быстро. А как насчет «винтореза»?
— Оставь тут. Хватит моего пистолета.
— Смотри.
— Давай, Сеня, поторапливайся! У нас мало времени.
В 4.10 офицеры вышли на тропу, ведущую к озеру. Их сопровождал Султан, который внимательно отслеживал обстановку и замечал то, чего не мог уловить человек. Через сорок минут они уже были на углу восточного и северного заборов.
Друзья видели причал, катера, пришвартованные к нему и похожие на небольшие моторные яхты, пляж из белого песка, явно привезенного сюда. На берегу ни одного человека.
Они одновременно включили сканеры. Галдин принялся проверять северную часть забора, Снегирев — восточную. На это у них ушло десять минут.
Потом Галдин сказал:
— У меня, как и говорил участковый, работает только одна камера, смотрящая на причал, пляж и участок перед озером.
— У меня ни одной. Сканер не может ошибиться, он очень чувствительный.
— Значит, большинство камер и в самом деле дешевые муляжи. Идем к калитке.
Стараясь не выходить из пятиметровой слепой зоны, офицеры прошли до металлической плиты в заборе. Три отверстия в ней указывали на то, что замки там установлены солидные, сейфовые, отмычкой их не возьмешь. Работающая камера мигала красным огоньком и поворачивалась через каждые две минуты градусов на пять.
Галдин указал Снегиреву на дверь и заявил:
— Крепкая калиточка. Такую только миной направленного действия рвать.
— А нам обязательно ее открывать?
— Нет конечно. Можно забраться на крышу теннисного корта или какой-то хозяйственной постройки, оттуда и действовать.
— Вдвоем не пробраться. Тыловой вход в особняк тоже наверняка накрепко закрыт. К парадному же незаметно не подойти. Охранник увидит на мониторе либо в окно. Если только крышу не прикрывают сосны с елями. Есть другой вариант. От большого забора до сторожки метров двести. Как раз расстояние для «винтореза».
— Предлагаешь снять охранника?
— Тогда он уж точно не подаст сигнал тревоги.
— Это не вариант. В дом без шума не пройти.
Султан тем временем начал копошиться под забором. Офицеры переглянулись и уставились на него.
— Ты что, Султан? — спросил Галдин.
Пес сел, взглянул на хозяина и наклонил голову. Мол, что же тут непонятного-то? Вам ведь надо внутрь, а забор высокий, вот я и делаю подкоп.
— Нельзя, Султан!
Пес отошел в сторону.
Снегирев задумчиво посмотрел на яму, выкопанную этим умником.
— Что задумался, Сеня? — спросил Галдин.
— Там, где не пройдет человек, проберется собака. Мой Барон уже доказывал это.
— Ты о случае с заложниками в Эль-Нугуре?
— Именно. Барон через небольшую дыру проник в подвал и нейтрализовал террористку Софи Келли. Если бы не он, нам пришлось бы применять усыпляющий газ. Черт его знает, чем это закончилось бы. А так Барончик слегка покусал американку-наемницу, и заложники не пострадали.
Галдин взглянул на Снегирева и заявил:
— Сеня, а это же хорошая мысль.
— Ты о чем?
— Одежда Елены осталась в доме. Если дать Султану понюхать ее, привести его сюда, прорыть проход и запустить на территорию, то он, не привлекая внимания, проберется в особняк, более того, выйдет к комнатам, где содержится Елена.
— Допустим. Я даже согласен с тем, что он выйдет на третий этаж. Но ведь двери в комнаты закрыты.
— А жена Гвоздя?
— Что жена Гвоздя?
— Как, по-твоему, она передает пищу Елене? Через закрытую дверь?
— Нет конечно.
— Правильно, она открывает дверь и вряд ли захлопывает ее за собой, пока находится внутри комнат. Этим моментом может воспользоваться Султан.
— Хорошо, допустим, пес пройдет к Елене, а дальше что?
— Нам надо установить с ней связь. Подвесим к ошейнику Султана телефон, записку с сообщением о том, что мы ее друзья. Мол, позвони по такому-то номеру.
— Позвонит и будет просить вытащить ее отсюда. На что она еще способна, Вадим? Нет, это не пойдет. Так мы можем сами засветиться, пса погубить и провалить все дело. Мое мнение такое. Надо связываться с Сердановым и обговорить проблему с ним. Можно позвонить и Валиеву, если он еще в Москве.
— Хорошо, свяжемся. Черт с ней, с этой наркотой. Главное — Лену отсюда вытащить и предать огласке все, что натворил Сухобоков. Если за него возьмутся ребята из антитеррористического управления, то этому подонку уже никакая крыша не поможет. А там, глядишь, и расколют по полной этого нувориша. Но ты представь, насколько проще будет работать ребятам из спецназа, если они получат связь с Еленой. Она же знает особняк как свои пять пальцев. Снегирев вздохнул и заявил:
— По-моему, Сухобоков спокойно воспримет появление спецназа. Ты говоришь, что надо предать огласке его преступления. А где доказательства? Елена в заложницах? Чушь, она по доброй воле остается в поместье. Люди Сухобокова изуродовали Славу? Тоже ложь. Неужели им больше делать нечего, кроме как заниматься каким-то лесником?
— Тебя, Снегирь, не понять. То одно говоришь, то другое.
— Размышляю, Вадим. Разведка — это не только тупой осмотр объекта, но и поиск вариантов действий. Пока у нас таковых нет, есть только сомнения. Давай закопаем яму, вырытую Султаном, и двинем обратно. Из дома свяжемся с Сердановым, послушаем его мнение. Иначе, Вадим, мы при всем желании ничего путного не сделаем.
— Хорошо, я свяжусь с Сердановым. Но если он прикажет прекратить самодеятельность и возвращаться в Москву, то я с Султаном пойду сюда и попытаюсь освободить Елену. В конце концов, не так уж и непреступен этот особняк. Да, у меня возникнут крупные неприятности, но и хрен с ними. Я Славику обещал, а слово свое держу всегда.
Снегирев улыбнулся и заявил:
— Иного я от тебя и не ждал. Если Серданов решит отозвать нас, то я пойду с тобой! Если отправляться под суд, то веселее вместе.
Когда офицеры вернулись в дом Дуневича, тот уже проснулся. Часы показывали 7.20. Галдин переоделся, помог ему привести себя в порядок, приготовил завтрак для людей и собаки. Друзья перекусили, выпили кофе.
