— Хорошо, а ты, доктор, постой-ка пока тут.
— Но мне надо работать.
— Главную работу ты уже сделал, отдохни.
— Что вы себе позволяете?
Гвоздев кивнул Коровину и Ледину и приказал:
— Шест, Конь, посмотрите за ним!
— Без вопросов.
— Мне что делать, Николай Николаевич? — спросил участковый.
Гвоздев бросил ему ключи от машины и заявил:
— Спустись вниз, подгони тачку прямо к дверям и будь в ней. Тут тебе торчать нечего.
Это было то, чего Борисов и хотел.
— Понял, Николай Николаевич.
Через пять минут сотовый телефон Галдина сработал сигналом вызова. Он увидел на экране, что звонит Борисов, и немного удивился, с чего бы это.
— Да, Миша? Что-то случилось?
— Слушай меня внимательно.
Еще через пару минут Галдин знал все о том, что произошло в поместье и в больнице.
— Так, понял. С Еленой точно все в порядке?
— Врач говорил, что да, вовремя привезли.
— Гвоздь намерен не оставлять ее в больнице, а везти в поместье?
— Да. У него сейчас разговор с главным врачом. Сухобоков не хочет, чтобы делу был дан ход. Реаниматолог говорил о полиции и экспертизе.
— Понятное дело, это совершенно не нужно Сухобокову. Ты сейчас в машине?
— Да. Гвоздь приказал ждать у выхода. Вадим, эта прекрасная возможность отбить Елену.
— Ты занимайся тем, что тебе приказал Гвоздь, а мы тут обсудим тему.
— Да, я не сказал, что Елену из особняка вынесли по той самой внутренней лестнице.
— Ты знаешь, где она?
— Да, теперь знаю. Но это не телефонный разговор. Скажу лишь, что на эту лестницу можно попасть со двора. Она ведет прямо в комнаты Елены, минуя бильярдный зал.
— Отлично. Но давай поговорим позже. Работай. Ты молодец, Миша.
— Знаю.
Галдин отключил телефон.
Дуневич понял, что произошло нечто неладное, и спросил:
— Что с Еленой?
На Галдина смотрели и Снегирев с Валиевым.
Герасин и Стуров, подчиненные капитана, приехавшие после обеда, в это время устраивались на житье в пристройке.
— Дело такое, Славик. Елена отравилась колой, которую ей дали на завтрак.
Дуневич побледнел и спросил:
— Она жива?
— Да. Жена Гвоздя понесла ей обед и подняла шум. Лену быстро доставили в больницу. На данный момент ее жизнь вне опасности.
Дуневич выдохнул и прикурил сигарету.
— Значит, сейчас девушка в больнице? — спросил Валиев.
— Да, в городской клинической. Там ее не оставят, повезут обратно. Таково распоряжение босса. При ней Гвоздь, помощник Сухобокова Лазунин и наш участковый. В другой машине два быка из охраны. Те, которые живут на селе. Превосходная возможность освободить девушку.
— Так чего вы тут сидите? Через пятнадцать-двадцать минут будете у дороги, в паре километров от села. Там лес, с Леной участковый! — заявил Дуневич.
Галдин подошел к нему и сказал:
— Мы понимаем тебя, Славик, но имеем приказ провести акцию одновременно с захватом наркоты и задержанием людей Сухобокова. Раньше мы действовать не можем.
— Да на хрен эту наркоту! Мне Лена нужна.
— Это понятно, но ты же офицер и знаешь, что такое приказ. Успокойся, все будет нормально. И Лену твою вытащим, и Сухобокова за жабры возьмем. Это вопрос времени. Кстати, Борисов знает, где находится внутренняя лестница. Он утверждает, что на нее можно попасть с улицы, и ведет она прямо в комнаты, где содержится Елена, мимо бильярдной.
Валиев кивнул и заявил:
— Хорошая новость. Когда мы получим всю информацию по этой лестнице?
— Как только участковый сможет сбросить ее нам, а ему еще придется вернуться из города.
— Ты его напряги, чтобы не тянул резину. Нам надо выработать план действий и согласовать его с полковником Тагуровым из Росгвардии. Я сейчас пойду посмотрю, как парни мои устроились. — Валиев взглянул на Галдина. — А ты все же свяжись с Тагуровым, обрисуй ему обстановку. Кто знает, может, он разрешит отработку цели, пока еще есть время? Впрочем, мы это сделаем и непосредственно у поместья. Поговори с ним, Вадим.
— Вообще-то, он сам должен выйти на нас… — Галдин что-то вспомнил, набрал номер участкового и спросил:
— Ты один?
— Пока один.
— Слушай, Миша, если будет возможность, скажи Елене, что над ее освобождением работают друзья брата, ты в том числе. Если вдруг в комнате в любое время появится овчарка, пусть не пугается, а снимет с ошейника или достанет из сумки, прикрепленной к нему, то, что там будет находиться.
— Ты все же решил пустить Султана?
— Планирую. Главное, передать ей телефон, чтобы координировать действия и знать, что происходит с ней. Но сама пусть никуда не звонит. Впрочем, с аппаратом будет инструкция.
— Если смогу, передам.
— Ты постарайся.
— Не все зависит от меня. Елена может находиться не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать действительность.
— И все же попробуй.
— Добро. Что-то задерживается Гвоздь с компанией.
— Это ненадолго. Свяжись со мной, как окажешься дома, либо по необходимости, в любое время.
— Принял.
После этого Вадим набрал номер полковника Тагурова и начал докладывать ему обстановку, но тот прервал его:
— Я в курсе, что заложница, захваченная Сухобоковым, отравилась и находится в городской клинической больнице. Сейчас ее готовят к транспортировке обратно в поместье. А ты хотел предложить провести акцию освобождения немедленно?
— Я просто докладываю вам, какая у нас обстановка. В принципе, мы готовы освободить Елену.
— Ни в коем случае. Пусть люди Сухобокова спокойно доставят ее в поместье.
— Понял.
— Информация к сведению.
— Да?..
— Сделка по продаже крупной партии наркотиков в Переславле должна была состояться в понедельник. Но по техническим причинам, как сообщили мне из наркоконтроля, она перенесена на четверг, двадцатое октября. Тогда и будем работать. Я жду от вас план.
— Будет вам план. Есть у меня одна задумка.
— Ох, Галдин, знал бы ты, как я не люблю, когда подчиненные, пусть и временные, проявляют совершенно не нужную инициативу.
— Все же выслушайте меня.
— Валяй.
Выслушав Галдина, Тагуров спросил:
