Очень благоприятные условия для торговли были у английских купцов в Португалии, которая, в отличие от Кастилии, всегда имела хорошие политические отношения с Англией. Поэтому не удивительно, что с утратой Гаскони возрос спрос на португальское вино, которое квалифицировалось как сладкое. Вначале португальские купцы сами доставляли свои вина в Англию, но к концу XV в. торговля почти полностью перешла в руки бристольцев
.
Вино было самым дорогостоящим предметом бристольского импорта, но вовсе не единственным. Очень большое значение среди импортировавшихся товаров имело сырье для ремесленного производства и, прежде всего, для сукноделия, металлообработки и кожевенной промышленности.
Особое внимание уделялось закупкам красителей (вайды, марены и др.), квасцов, мыла и масла, необходимых при изготовлении сукна. Эти товары доставлялись из Италии, Франции и Испании. Из Генуи и Милана привозили вайду, масло, древесную золу и квасцы. Уже упоминались охранные свидетельства для купцов, импортировавших их
. Но все же основными поставщиками товаров были Франция и Испания. Наиболее ранними рынками вайды были Пикардия и Тулуза. Пикардийская Ганза, в которую входили города Амьен, Корби, Нель, специализировалась именно на торговле вайдой. Поэтому в 1281 г. Бристоль для поддержания активных торговых связей заключил с ней торговое соглашение
. В XIV в. эти регионы продолжали поставлять красители. В распоряжении городского совета Бристоля от 1351 г. о порядке использования вайды (как и кто должен вскрывать бочки при приготовлении вайды) упоминаются поставки из Пикардии и Тулузы. При этом доставленные из Тулузы оцениваются выше
.
[8]
Со второй половины XIV в. бристольские купцы в торговле отдавали предпочтение Гаскони и Испании. Главные порты Гаскони — Бордо и Байона — были не только рынком для английских товаров и поставщиками вина, но пунктами вывоза тулузской вайды. В XIV–XV вв. вайда — наиболее распространенный краситель. В XV в. бочка вайды стоила недешево — около 5 ф.ст., но, например, другой заморский краситель, такой как “scarlet” по самым низким расценкам стоил в Бристоле 10 ф.ст., поэтому для людей «среднего достатка» оказывался более доступен первый
. Наиболее ценным из всех португальских продуктов был, вероятно, краситель «грейн», применявшийся для окраски сукна в алый цвет. Крошечные насекомые — “kermes”, из которых он изготавливался, в изобилии разводились в горах Португалии
.
Одним из главных товаров, наряду с вином вайдой, было оливковое масло. Лучшее использовалось для приготовления пищи, но когда оно старело (или качество ухудшалось) его применяли при выделывании кожи и в суконном производстве — масло было необходимо для вымачивания шерстяных волокон перед чесанием и прядением (оно так и назвалось “wool-oil”). Уже отмечалось, что для XIV в. трудно разделить данные по торговле с Испанией и Португалией. В XV в. более половины импорта масла английские и испанские корабли доставляли из Португалии, остальное поступало из Андалусии
.
Другим товаром было мыло, которое использовалось как для личной гигиены (белое мыло), так и в суконной промышленности (черное мыло). Бристоль в основном ввозил черное мыло, причем настолько много, что в таможенных отчетах расчеты ведутся за тонны. В XV в. цена за тонну черного мыла колебалась между 3 ф.6 ш. 8 п. и 4 ф.ст.
Кроме указанных продуктов в Бристоль ввозилось железо, лес, кожи, соль, рыба.
На первый взгляд, большой импорт железа в Англию кажется неожиданным, потому что собственные ее запасы были значительны и хорошо разведаны. Некоторые месторождения располагались близко к поверхности и давали руду хорошего качества. Но своими запасами железа (впрочем, как и солью) можно было удовлетворить нужды королевства только на одну треть. Фрагментарность документов за XIV в. затрудняет какие-либо выводы об общем национальном импорте, но предположительно к концу XIV в. он приближался к 1 тыс. тонн в год. В первой половине XV в. документы ланкастерского правительства также являются скудными, но судя по ним ввоз железа оставался примерно на том же уровне.
С середины XV в. таможенные отчеты сохранились в большем количестве, и их вполне достаточно, чтобы делать какие-то сравнения. В целом можно отметить, что при Эдуарде IV и Генрихе VII импорт железа был высоким и постоянно возрастал. Провинциальный импорт составлял в 60-е гг. XV в. 500–600 тонн в год, в 70-е и 80-е гг. — примерно 1 тыс., и в 90-е гг. приближался к 1,5 тыс. тонн в год. Импорт Лондона за это время вырос до 2,5 тыс. тонн в год. Таким образом, к концу XV в. Англия, вероятно, ежегодно ввозила свыше 3,5 тыс. тонн железа в год
.
Ведущими импортерами железа выступали Лондон и порты западного побережья, в первую очередь Бристоль. К концу XV в. импорт Бристоля доходил, примерно, до 700 тонн в год, в то время как через Саутгемптон ввозилось 50–70 тонн, Честер — немногим более 100, Сэндвич — 150–200 тонн. Бристолю в разные годы принадлежало от 20 до 25% всего английского импорта
.
Железо в Англию поступало из Фландрии, Франции, Швеции, Германии и Испании. Фландрия реэкспортировала железо из Испании, Франции и Германии. Некоторое количество доставлялось из Бретани и Гаскони, но все же основная часть — из Испании. В рассматриваемый период в состав Кастилии входили баскские провинции, где добывалось и обрабатывалось железо. Во второй половине XV в. были годы, когда Испании принадлежал весь импорт железа в Бристоль — 1461, 1476, 1477, 1486 гг. Но и в остальное время доля Испании оказывалась подавляющей. Оставшееся количество поступало на испанских кораблях из Ла Рошели и Бордо и было, несомненно, из области басков
.
Купцы Бристоля ввозили железо как для местного ремесла (например, для гильдии волочильщиков проволоки, кузнецов, ножовщиков и др.), так и для нужд всего королевства — значительное количество его отправлялось для кораблестроения, изготовления оружия, строительства замков. Часть ввезенного железа могла предназначаться для реэкспорта. Кроме необработанного железа Испания поставляла и железные изделия — от панцирей, самострелов, якорей до гвоздей и гребней (возможно, для чесания шерсти)
.
Бристоль нуждался в большом количестве строительного леса. Располагавшийся к северу от города Динский лес давал какое-то количество материала для кораблестроения, но значительная часть поступала из других стран. Таможенные отчеты свидетельствуют о том, что корабельные доски, брусья, стенные панели доставлялись из Ирландии, Фландрии, Пруссии
. Хотя в каждом отдельном отчете упоминалось всего от 1 до 6 сотен досок и брусьев, в общем объеме, видимо, поставки были очень большими. В противном случае вряд ли бы городской совет принял в 1346 г. специальное «Постановление относительно леса, находящегося на набережной и в других общественных местах». В мотивировочной части отмечалось, что в городской совет поступали жалобы на то, «что общественные места рядом с набережной были и до сих пор еще остаются занятыми различными вещами, а именно: лесом, досками и другими товарами, без какой-либо уплаты общине за хранение»
. В «Прокламациях города Бристоля», составленных в XIV в., запрещалось чужеземцам (“extraneus”) и горожанам загромождать лесом набережную, проезжую улицу или узкую улочку
. К вопросу о размещении леса на набережной Совет Бристоля обращался и в XV в. — подобное постановление было принято во времена мэра Уильяма Кэнинджеса в 1449–50 гг.
