«А ты, судя по всему, уже проходила длинные дистанции», — усмехнулся Пол и осмотрел мою поношенную одежду.
«А, да», — пробубнила я и стала с интересом наблюдать, как Джон вешал свой рюкзак на крюк весов. Стрелка отклонилась и показала тридцать один килограмм.
«Что у тебя там внутри?» — заинтересовались все и даже Ричард, рюкзак которого буквально трещал по швам. Когда Джон распаковал рюкзак, я выпучила глаза: кроме какого-то количества достаточно тяжелой армейской одежды и многочисленных запасов средств гигиены я увидела около половины дюжины сардин в масле.
«Это моя любимая еда! И, кроме того, они достаточно калорийны», — совершенно невинно сказал Джон, окинув взглядом свои запасы еды.
«А ты ничего не слышал о концепции ультралегкого снаряжения?» — терпеливо спросил его Пол.
«Это еще что? — пробормотал Джон и сказал: — Да я об Аппалачской тропе-то услышал всего неделю назад. Я подумал, что эта тропа должна быть достаточно привлекательной, поэтому я просто забронировал билет и взял с собой все самое необходимое. Так меня научили в армии. И вот теперь я здесь, радуюсь тому, что я на АТ». Джон самоуверенно скрестил руки на груди и посмотрел на нас с вызовом. Я сильно засомневалась в том, что мы сможем уговорить его снизить вес рюкзака.
Чтобы сменить тему, я повернулась к Ричарду, чей рюкзак, согласно весам, весил около двадцати семи килограмм: «А ты? Как ты попал на АТ?»
«Я хотел еще в прошлом году начать поход и даже начал его отсюда, с севера, — сказал Ричард и немного смущенно добавил: — Но при спуске с горы Катадин я повредил ногу, и мне пришлось сойти с дистанции».
«Ты уже в первый день сошел с тропы?» — недоверчиво спросила я и тут же пожалела об этом, поскольку Ричард, очевидно, чувствовал себя очень неловко из-за своей неудачи.
«Ну да, именно поэтому я решил попробовать еще раз в этом году», — сказал Ричард, и я только спросила, почему он не научился на своих ошибках и не снизил вес рюкзака.
17–18 июня 2008
Государственный парк «Бакстер», Мэн, США
8-й километр пути
Девяносто процентов проходчиков по АТ начинают свой поход с горы Спрингер. Девяносто процентов — это около тысячи восьмисот путешественников в год. Однако ко времени начала похода, в начале апреля, это число может и сократиться. Чтобы избежать этого огромного количества народа, я решила начать поход с горы Катадин в государственном парке «Бакстер», то есть с северной крайней точки АТ. Как и на МГВМ, здесь можно начать поход к югу, но только в июне, поскольку сначала должен растаять снег. К этому моменту первые проходчики к северу, начавшие свой поход в январе или феврале, уже доходят до горы Катадин. Временной промежуток на АТ действительно огромен!
После того как на следующий день Пол довез меня и Ричарда до государственного парка «Бакстер», нам необходимо было зарегистрироваться у рейнджеров и заплатить взнос за размещение в кемпинге «Катадин-Стрим». Правила в этом парке были очень строгими: ставить палатки в дикой местности запрещалось даже путешественникам по АТ. Для проходчиков к северу там есть специальная хижина, куда я и отправилась вечером. Там я встретила трех проходчиков, которые представились Вагусом, Брэр Рэббитом и Доузером. Я поздравила их с успешным прохождением тропы, после чего начался обычный разговор о природе, тропе и экипировке. Это был вполне нормальный проходческий разговор, как на МТХ или МГВМ… До того момента, пока я не задала последний вопрос: «Как вы себя чувствуете, находясь в одном дне от финиша?»
Вагус отрезал: «На самом деле я так рад, что завтра все это закончится».
Брэр Рэббит тут же присоединился к нему: «Я больше не могу. Я уже очень сильно хочу домой».
А Доузер добавил: «В последнюю неделю мы проходили больше чем по сорок километров в день, чтобы как можно скорее добраться сюда».
Я удивленно посмотрела на троих молодых мужчин и осторожно сказала: «На МТХ это всегда называлось так: проиграл тот, кто первым добрался до Канады… В конце тропы мы шли медленнее, потому что не хотели заканчивать».
«Ох, нет, — тут же высказал свое мнение Вагус. — Мы, наоборот, ускорялись».
А Доузер тем временем разъяснил: «На самом деле поход по АТ был прекрасным времяпрепровождением, но мы хотели добраться до Катадин до первых проходчиков к северу этого сезона, а после этого как можно скорее отправиться домой».
Меня охватило нехорошее чувство. Здесь, на АТ, казалось, была совершенно иная атмосфера, нежели на других двух тропах. Раньше даже и речи не могло идти о том, чтобы дойти — главным было время, которое вы проводите вместе в пути…
Следующее утро принесло с собой туман и противный моросящий дождь. Так или иначе, встав рано с утра, я уже начала подъем на гору Катадин и тут же почувствовала на себе первые технические трудности АТ. МТХ официально стал доступен для прохода в 1993 году и с самого начала был рассчитан на путешественников и наездников. Это означало, что на МТХ присутствовали только небольшие подъемы и большое количество серпантинов. АТ же была открыта в 1937 году как настоящая тропа для путешествий, на которой, казалось, никто и не слышал о серпантинах. Таким образом, мы получаем одиннадцать процентов всей протяженности тропы, которые состоят из подъемов с уклоном более чем в пятьдесят процентов!
По дороге, ведущей к вершине горы Катадин, которая называется Хант-Трейл, я больше ползла, чем шла. Мне нужно было руками и ногами подтягиваться на скользких, высотой с человеческий рост, скалах. Уже скоро из-за продолжительного дождя я промокла до нитки, несмотря на защитную одежду. Трясясь от холода, я наконец-таки добралась до вершины и до известной таблички с надписью «Катадин», которая была изображена на очень многих фотографиях с АТ.
Но настроение тем временем было не очень хорошим. Мне нужно было еще пятнадцать минут ждать под моросящим дождем, пока придет кто-нибудь из путешественников, чтобы я смогла сфотографироваться в начале пути. Однако к тому моменту я уже больше выглядела как насквозь промокшая водяная крыса, нежели как счастливый и взволнованный проходчик в первый день похода.
Когда я на следующий день после нескольких подъемов в полном истощении пришла в кемпинг «Катадин-Стрим», внезапно поняла Ричарда, который уже в первый день на АТ умудрился вывихнуть ногу. Однако в этом году ему повезло больше: он пришел в кемпинг на три часа позже меня. Он промок, но ничего не повредил. Когда я поздравила его, дав пять, он засветился улыбкой. Однако Ричарду и в этом году было не суждено дойти до горы Спрингер, поскольку уже через пятьсот километров ему пришлось прервать путешествие из-за проблем с коленями.
Незадолго до захода солнца женщина-рейнджер еще раз сделала обход лагеря и проверила разрешения на установку палаток. Я все еще была очень впечатлена тем, насколько сложна была тропа, и поэтому с интересом спросила ее: «А что вы делаете в случае, если путешественник при подъеме или спуске получил какие-либо повреждения и больше не может продолжать путешествие?»
