– И что?
Я ощутила себя так, словно бьюсь головой о стенку, пытаясь пробить лбом кирпич.
Она не понимает. Просто не понимает. Вернее, понимает, но прочувствовать, понять по-настоящему – не может.
И что-то мне подсказывало – не сможет.
– Ты всерьёз собираешься убить кучу живых… существ? Невинных?
– Тоже мне – невинных! К тому же они всё равно массовка. – Машка небрежно махнула свободной рукой в сторону эльфов и людей, оставшихся за гранью туманного купола. – Кто потом вспомнит каких-то безымянных советников?
– Светлые проснутся не скоро. А за границей барьера, кроме эльфов и людей, тебя ждёт целая армия дроу. – Я вновь попыталась воззвать к её разуму. – Ты не справишься со всеми.
– Я попробую. И справлюсь. – Она широко улыбнулась. – Это ж обязательная часть любой сказки, Белоснежка. Ты же сама книжки читала, фильмы смотрела… сама всё знаешь. Безвыходная ситуация. Когда кажется, что добро вот-вот проиграет, когда героя отпинали, обезоружили и повалили наземь и силы зла торжествуют и злорадно хохочут, прежде чем его добить. Но если герой найдёт в себе достаточно сил, чтобы подняться и бороться до конца, то обязательно победит. В последний момент достанет из ботинка припрятанный нож, или орлы прилетят, или птичка феникс поплачет и принесёт тебе волшебную шляпу… – Машка перехватила меч поудобнее. – Добро всегда побеждает. Свет уничтожает тьму, а не мирится с ней, чтобы уйти за ручку в закат.
Нет, они с Фрайном точно стоили друг друга. Двое поехавших, каждый на своём.
– Ты чокнутая, Сусликова. – Я прижалась к Лоду, и на этот раз – искренне. – Очнись наконец, включи мозги и пойми, что это реальность, чёрт возьми! И идея шапками врага закидать ещё в нашем мире провалилась, уже полтора века как! Нет здесь никакого добра и зла, нет никаких орлов и фениксов, есть только…
Но Машке уже надоело дискутировать, и она кинулась вперёд. На меня.
Золотое сияние, пробившееся сквозь переплетение наших с Лодом пальцев, я заметила на самой грани зрения. Эсфориэль оказался перед нами как раз вовремя, чтобы отразить Машкин удар, – однако ещё раньше огненный клинок отскочил, наткнувшись на невидимую преграду, заставив эльфа замереть у границы магического щита.
Поначалу Машку это не смутило. Фыркнув, она отвела меч и рубанула по барьеру Лода снова. И снова.
Ещё через три удара её рот изумлённо приоткрылся.
Когда после следующих двух барьер по-прежнему остался на месте, Сусликова непонимающе взглянула Лоду в лицо.
– Ты же пустой, – недоверчиво, даже будто с упрёком резюмировала Машка, – у тебя сил не осталось! Как тогда…
Запнулась, заметив светлую дымку, окутавшую наши соединённые руки; и я – не чувствуя, как Лод забирает мой амант, преобразовывая мою энергию, наполняя ею свой магический резерв и тут же расходуя – подумала, что не зря всегда была за неспешное развитие отношений.
Нет, я сильно сомневалась, что у нас будет «только после свадьбы», особенно учитывая мои взгляды на брак. Но то, что мы не торопились заходить слишком далеко, хотя я уже переселилась из лаборатории колдуна в его спальню, определённо пришлось кстати.
Лод вскинул свободную руку, и Сусликова едва успела принять алую молнию, змейкой ударившую из ниоткуда, на свой клинок. Следующее заклятие уже разбилось о её щит.
– Эсфор, – коротко бросил Лод, когда третье развеялось над травой синим туманом, – если достанешь её, режь сухожилия.
Эльф оглянулся. Секунду смотрел на нас, словно в раздумьях.
Вновь повернувшись к Машке, шагнул вперёд – из-под прикрытия барьера Лода.
Миг спустя его клинок выбил по щиту Сусликовой дробь частых ударов. Та выкрикнула заклятие, но эльф мгновенно нырнул обратно, под защиту колдуна, и багровые искры лишь осыпали траву там, где он только что был. В следующую секунду Эсфор вновь скользил вокруг окружившей Машку прозрачной стены; та пыталась отразить его атаку своим клинком, достать его мечом, но куда там – эльф просто уходил от ударов раньше, чем огненное лезвие приближалось к нему.
Очередное заклятие Лода, полыхнувшее синей вспышкой, не пробило её щит, однако отбросило Сусликову на пару шагов назад. Проявив на её лице растерянную ярость.
Даже её силы не были безграничными. Поддерживать одновременно Абсолютный Барьер, щит и огненный клинок, противостоять при этом замысловатым заклятиям Лода и такому мастеру меча, каким был Эсфор, – оказалось слишком даже для неё.
Игры кончились. Больше никто не собирался её щадить.
И она это поняла.
Огненный клинок вновь окутали сполохи кровавого пламени. Эсфориэль метнулся к нам с Лодом, и не зря – испепеляющая волна, сорвавшаяся с Машкиного клинка, была такой мощной, что заполнила собой все пространство под туманным куполом. Жадный багровый огонь окутал барьер, защищавший нас: скрыв Машку из виду, заставив воздушный щит на руке Лода возмущённо, натужно замерцать, а меня – ощутить внезапную слабость в ногах… и погас, оставив нас на маленьком кусочке травы, уцелевшем в круге голой выжженной земли.
И вместо белого тумана я увидела обеспокоенную Морти, Алью и Фаника – с армией дроу за ними.
Абсолютный Барьер исчез. Вместе с той, что его создала.
– Где это? – коротко бросил Алья.
– Сбежала. – Лод поднял мрачные глаза к светлеющему небу. – Жаль.
– Но как ты…
– Сноуи поделилась энергией.
Под взглядом Повелителя дроу я первой выдернула пальцы из ладони колдуна, отступив на шаг. Ноги слегка подкашивались – Лод явно не ограничился одним амантом.
– Это к лучшему, – сказал Эсфориэль. – Поможет ей остыть. Хорошенько обдумать всё. Понять, что она заблуждается.
– А в одиночку она всё равно ничего не сделает, – добавил Фаник.
Я кивнула. Задумчиво, с некоторым сомнением. С Сусликовой станется наделать глупостей. И, учитывая её характер и нынешние… убеждения, – ещё каких.
С другой стороны, сейчас были проблемы и поважнее. Хотя бы та, что нам ещё только предстоит оставить Сусликову одинокой в своём стремлении воевать.
Как раз в этот момент молодой владыка людей подошёл к Навинии. Глаза Альи сузились, однако Мирстайл, застыв в шаге от принцессы, лишь смиренно склонил голову.
– Моя Повелительница, – произнёс он, – жду ваших распоряжений.
Когда Стайл оглянулся на советников принцессы, так и державшихся в стороне, трудно было понять, чего в его взгляде больше, нажима или вызова. Но, как бы там ни было, под этим взглядом люди тоже поспешно склонили головы.
Ознаменовав, что статус-кво восстановлен.
– Ждём, пока проснутся остальные, – сказала Навиния, кивнув юноше со смесью благодарности и лёгкого снисхождения. – Затем рассказываем им правду.
Один из советников Хьовфина тоже двинулся с места. Приблизившись к телу своего владыки, приложил одну ладонь ко лбу; ею же выплел в воздухе какой-то замысловатый символ – знак прощания с мёртвыми. Повернулся к Эсфориэлю, стоявшему рядом, так и не выпустившему меч из руки.
