Когда он видел, как они ковыряются в земле, ухаживая за томатами, редиской и зеленым луком, а руки его сладкой девочки испачканы грязью, он сокрушался, какой же он эгоист! В такие минуты он клялся, что останется с ними, займется частной практикой, снова будет лечить людей, должным образом заботиться о своей дочери, а потом, в будущем, станет искать шаманов. Но через день или два его одержимость опять гнала его из дома, он убеждал себя в том, что время безвозвратно уходит, нельзя терять ни минуты. Он спрашивал себя тысячу раз: а что, если последние из шаманов-анасази лежат сейчас на смертном одре и Фарадей не успеет изгнать из души своей демонов и узнать, что же на самом деле произошло в каньоне Чако сотни лет назад? И он собирал свое снаряжение, нагружал лошадь и мула и отправлялся в пустыню вновь искать ответы.
Наконец, его мысли переключились на Мак-Глори, ведь именно из-за него Моргана живет так.
Все пятнадцать месяцев, с тех пор как все его состояние перешло в руки этого мошенника, Фарадей пытался придумать, как ему вернуть свои деньги, но безрезультатно… до сегодняшнего дня. Наблюдая за стариком Бернамом, бывшим моряком торгового судна, который ласковыми уговорами пытался поднять свою ослицу на ноги, Фарадей вдруг понял, что ему нужно делать.
Когда старатель снова вернулся к огню, объявив, что его старушка скоро поправится, Фарадей сказал:
— Мистер Бернам, вы сказали, что хотели бы мне заплатить услугой за услугу.
— Все, что угодно. Говорите.
— Я бы хотел сделать вам одно предложение, которое будет прибыльным для нас обоих.
План, который только что появился в голове Фарадея, окончательно созрел и оформился, когда он начал рассказывать его старому старателю, а тот, выслушав его с открытым ртом, ухмыльнулся беззубой улыбкой:
— Это порадует Сару.
57
Известие пришло не сразу. Фарадей понимал: чтобы его план дал результаты, должно пройти какое-то время. В марте месяце, после того как он терпеливо неделями ездил в Баннинг на почту проверять корреспонденцию, пришло письмо от Бернама. С почтового телефона он позвонил в отель «Редлендс», где его звонка ждал Бернам. Их разговор был коротким. Фарадей лишь приказал:
— Назначь ему встречу. Встреться. Об остальном я позабочусь.
Отец Мак-Глори, который теперь выдавал себя за бизнесмена Джона Финча, дошел до конца коридора и, остановившись перед дверью гостиничного номера, похлопал себя по брюшку. Еще один «простак», еще одна тысяча долларов. Мак-Глори решил, что когда добрый Бог раздавал мозги, он, вероятно, встал в очередь дважды. С ухмылкой на лице он постучал в дверь, потом назвал себя человеку за дверью, а когда дверь распахнули перед ним, вошел в номер. Он успел лишь сказать: «Добрый вечер, капитан…» — и тут почувствовал, как что-то острое, как жало пчелы, вонзилось в его предплечье. В следующую секунду дверь за ним захлопнулась, Мак-Глори резко повернулся и увидел, что там стоит не капитан Хардинг, а кто-то другой.
Мужчина в одной руке держал пистолет, а в другой — шприц.
— Удивлены? — спросил Фарадей.
Мак-Глори сузил глаза и пристально посмотрел на человека, чье лицо показалось ему знакомым: длинный и узкий овал, глубоко посаженные глаза, аккуратно подстриженная бородка. Он вспомнил его имя. Хайтауэр. Идиот, который ищет индейских шаманов.
— Что вы мне впрыснули? — прорычал Мак-Глори, потирая руку.
— Каково это, Мак-Глори, или как вас там сейчас зовут, когда вас бьют вашим же оружием, — произнес Фарадей. Он нервничал, но старался скрыть свое волнение. Гнев и жажда мести помогали ему оставаться хладнокровным.
— О чем вы говорите? — осторожно спросил Мак-Глори, внимательно следя за ружьем.
— Вы пришли сюда в надежде надуть человека по имени капитан Хардинг. Это мой друг. Его настоящее имя Бернам. Я знал, что вы не сможете устоять против этого, — продолжал Фарадей и указал на газету, развернутую на столе, в которой красными чернилами было обведено одно частное объявление:
«Морской историк собирает сведения относительно испанского галеона с золотом на борту, который исчез у берегов Калифорнии в 1652 году. Предлагается вознаграждение. Пожалуйста, обращайтесь по адресу: Лос-Анджелес, Клэрион, ящик 788».
— Конечно, — говорил Фарадей, — на случай, если бы вы не увидели сообщения или решили не клевать на наживку, я подготовил бы еще кое-что — богатая вдова, разыскивающая давно потерянных племянников, неистребованное наследство, мормоны в поисках Кетсалькоатля — что-нибудь, против чего, как я уверен, вы бы не могли устоять.
Бернам получил только один отклик на свое объявление, но так как Фарадей описал Бернаму Мак-Глори, то когда респондент появился в ресторане, где они договорились встретиться по телефону. Бернам уже знал, что это тот самый мошенник. Бернам представился как капитан Хардинг, морской офицер в отставке, а теперь историк. Мак-Глори сказал, что у него есть карта, на которой указано, что галеон потерпел крушение возле островов калифорнийского залива, недалеко от Санта-Барбары. Он бы, естественно, отдал карту так, бесплатно, но так как его матери нужна операция…
— Мой друг, мистер Бернам, рассказал мне, как неохотно вы согласились взять его деньги. Как вы настаивали, чтобы он возвращался к себе в Сиэтл и продолжал жить на свои сбережения. Но потом вы сказали, что ходят слухи, что галеон затонул в стороне от Санта-Барбары с золотом ацтеков и инков на борту. — Бернам попросил Мак-Глори прийти к нему в отель с картой, где он даст ему деньги.
— Что вы вкололи мне? — снова огрызнулся Мак-Глори, потирая руку.
— Яд, — сказал Фарадей и поднял кверху пустой шприц.
Мак-Глори сморщил свой курносый нос:
— Я вам не верю.
— Это не имеет значения, — произнес Фарадей ледяным тоном. — У вас осталось всего около тридцати минут. Когда это время закончится, конец не будет приятным.
Мак-Глори отвратительно рассмеялся:
— Вот как? Вы пришли сюда убить меня?
Незаметно убрав использованный шприц в карман, Фарадей вынул второй шприц. Он поднес его к свету, чтобы Мак-Глори смог увидеть бледно-голубую жидкость.
— Это противоядие.
Мак-Глори лишь пожал плечами, но испарина выступила на его лбу.
— Итак, вы меня поймали. Я полагаю, вы хотите вернуть свои деньга? Вы не первый, кто пытается это сделать. Но ни один наркотик не сможет заставить меня сдаться. — Он нахмурил брови и слегка качнулся.
— Наркотик? — удивленно спросил Фарадей. — Уверяю вас, я вколол вам яд. У вас есть, — Фарадей посмотрел на свои часы, — двадцать шесть минут. Если вы не вернете мне мои деньга, вы умрете прямо здесь, в этой комнате, и полиция никогда не узнает, что здесь произошло.
Мак-Глори следил за шприцем.
— Вы бы не сделали это. Вы — врач.
