Кто-то может подумать, что он перегнул палку. Интересно отметить, однако, что Кеннет Энгер, алтарник Кроули, высокопоставленный член О.Т.О. и во времена выхода четвертого альбома Zeppelin личный друг Пейджа, сам позже опишет ‘Stairway to Heaven’ как «наиболее люцеферианскую песню Led Zeppelin». Безусловно, текст, кажется, связан с поиском духовного перерождения. Его недвусмысленные языческими изображения дудочников, Королевы Мая, тени, которые «длиннее, чем наши души», шепчущие ветра, плачущие по уходящему для любого, кто знаком с оккультным, опять же вызывают желание вернуться к старому потерянному миру, управляемому древними богатыми богами, к которым можно взывать непосредственно, где личная трансформация все еще является реальной, достижимой целью.
А может, нет. Как говорит Дэйв Дикинсон: «Сомневаюсь, что кто-то, за исключением самых отъявленных последователей Кроули, по-прежнему скажет, что хочет разрушить Церковь. Думаю, Пейдж будет в числе множества, которое говорит: „Что ж, я не верю в это [Церковь], можно я просто пойду дальше, предоставленный самому себе?“». Находить слишком многое в музыке Zep, по его словам, чересчур просто, точно так же, как и неправильно понимать Библию. „Какую бы систему верований вы ни хотели обнаружить, вы можете найти ее. Поэтому кто-то приходит и говорит, что ‘Stairway to Heaven’ («Лестница в рай») — на самом деле ‘Stairway to Hell’ («Лестница в ад»). И, если вы недостаточно сообразительны или хотите верить в это, то, должно быть, впасть в это невероятно легко. О, точно, как это я сразу не догадался? Вам достаточно взглянуть на Марка Чепмэна, застрелившего Леннона, или еще раньше, на Мэнсона, чтобы увидеть, что люди найдут все, что хотят, в песнях, книгах и где угодно. Чарли Мэнсон верил, что The Beatles разговаривали с ним лично. Неужели? Нет, вообще-то он был безумен. ‘Stairway to Heaven’ — великая песня, но я был бы весьма удивлен, если бы Роберт Плант, положа руку на сердце, действительно мог бы сказать, что означает текст».
Тем не менее эта тема с годами все сильнее волновала Планта. В 1988 году он сообщил журналу Q, что, несмотря на свою уклончивость в отношении этой песни впоследствии, в то время, когда она была записана, ‘Stairway to Heaven’ была «важна и была тем, чем я безмерно гордился, и идея организации Moral Majority, представители которой топтались вокруг, ездя по американским кампусам и зарабатывая деньги, говоря, что песня является сатанистской и проповедуя этот бред, бесила меня безмерно. Вы ничего не найдете, если проиграете песню наоборот. Я знаю, потому что пробовал. Там ничего нет… Все это чепуха — эти дьявольские штучки, но чем меньше говоришь людям, тем больше они строят догадок. Единственный способ рассказать людям, откуда ты, — это общение с прессой. Мы никогда не посылали никого к черту. Мы никогда не заключали сделку с дьяволом. Думаю, единственные соглашения, в которые мы вступили, были с несколькими школами для девочек в долине Сан-Фернандо».
Возможно ли, впрочем, что Пейдж как-то поместил семя в разум певца? Обсуждал ли Джимми когда-либо оккультное с другими членами группы? — спросил его Ник Кент в 2003 году. «Я вполне мог обсуждать мистицизм с Робертом», — ответил он слегка изворотливо. Но, как указывал Кент, Плант всегда был больше увлечен идеями хиппи о мире и любви, тогда как Пейджа волновали гораздо более темные сферы. «Привлекала ли меня темнота или я был привлечен к ней — не знаю», — ответил Джимми, как всегда, загадочно.
Какова бы ни была правда, с этого момента ничто уже не будет прежним для Led Zeppelin. «С моей точки зрения, это [четвертый альбом] является лучшим, что мы когда-либо делали, — сказал Джон Бонэм Melody Maker во время выхода альбома. — Игра здесь лучшая, какая была у нас, и Джимми просто… конфетка!» Пейдж позже сказал мне, что он воспринимает четвертый альбом как кульминацию всех лучших идей группы. «В результате ты начал чувствовать, что это было реально — все сферы внутри группы. Суть была в том, чтобы связывать их. Вот почему был нужен столь органичный альбом, как четвертый». Он говорил, что альбом продемонстрировал «то отличие, которым были Zeppelin, — калибр музыкантов. Четыре индивидуальности создают пятого монстра, понимаете…»
Кто-то поспорит, что впереди были еще более значительные альбомы, но именно четвертый, упрямо лишенный названия альбом позволил Led Zeppelin окончательно превзойти свой статус группы тяжелого рока и превратиться во что-то совершенно иное: живую, огнедышащую легенду. С этого момента в истории Led Zeppelin начался новый этап — эпический, непослушный, — где родился настоящий миф, не просто один из тех, что ходили среди американских групи, а сказка, которая всегда завораживала зрителей. Или, как однажды выразился Джон Пол Джонс: «После этой пластинки никто больше никогда не сравнивал нас с Black Sabbath».
11
Мы ваши повелители
Если в первые четыре года существования группы Led Zeppelin строили империю, то в следующие четыре — с 1972-го по 1975-ый — они обозревали свое королевство со всей роскошной помпезностью и прирожденной надменностью фараонов. Собственными силами добившиеся успеха миллионеры, они были теперь настолько знамениты, что прятались за вооруженными охранниками, нанимали собственных драгдилеров и летали на личном реактивном самолете, и в то же время достигли своего творческого зенита, и музыка их выходила далеко за рамки большинства остальных рок-групп. И правда, только The Stones в то время были им достойными соперниками, ведь обе группы по-разному забавлялись с фанком, регги, кантри, уэст-костом… Вероятно, Zep продвинулись даже дальше, позволив джазу, синтезаторам, фолку, ду-вопу и азиатской раге просочиться в их фирменный звук. Они продвинулись дальше и по дороге возмутительных поступков. Кит все еще мог драпировать свои прикроватные лампы шелковыми шарфами, носить с собой ножи и пистолеты и колоться героином, пока Мик, само собой, развлекал девушек, но никто не разносил комнаты, машины и челюсти, как Бонзо, никто так не притягивал к себе крошек, как ракета-в-штанах Плант, и даже Киф
не мог справиться с ночным режимом Пейджи без еды и сна, но с героином, коксом, метаквалоном, Jack Daniel’s, сигаретами, травкой, вином и всем таким. Плюс, Джимми был единственным, кто использовал хлысты и волшебные палочки регулярно. Как в то время бывший новым пиарщиком БиПи Феллон говорит теперь: «Помните хохот? Все перемешалось в рассказах о наркотиках и бурных деньках… и рыбе. Кокс? Героин? Красный луциан? Не унесло ли самого щепетильного из музыкантов Джимми Пейджа слишком далеко от берега в объятиях морфия? Все это закопано в историях о темных гостиничных номерах, ангелах со сломанными крыльями и белых перьях на полу в ванной. Вот они — семена некоторых из многих тайн Led Zeppelin…»
По-прежнему наслаждаясь огромным успехом неозаглавленного четвертого альбома, группа начала 1972 год с отдыха. Все, за исключением Пейджа, который приступил к работе над следующим материалом практически незамедлительно, накапливая демо-версии новых идей в собственной домашней студии. К концу апреля Zeppelin снова арендовали мобильную студию The Stones и начали записываться в загородном особняке Джаггера «Старгроувс» — где инженер Энди Джонс работал над альбомом Sticky Fingers, — потом продолжили в студии Olympic, а затем — в Electric Lady в Нью-Йорке. Между записями они уместили свой первый тур по Австралии и Новой Зеландии, в четырехнедельном графике которого они были хедлайнерами на площадках с вместимостью 25 000 человек вроде стадионов Western Spring в Окленде и Showground в Сиднее. Также был запланирован большой концерт на открытом воздухе в Сингапуре, но группу не впустили в страну представители таможни, которым не понравились их длинные волосы.
