Все пропало! Сердце бешено колотится, по горящим от ужаса щекам бегут слезы. Два самых страшных дня в моей жизни были пережиты зря. Все пройденные испытания оказались напрасными. Вместо того чтобы доказать свою невиновность, я еще больше себя подставила. Теперь точно никто не поверит, что я не убивала Катю. Иначе зачем надо было скрываться двое суток, да еще прятаться в доме малознакомого мужчины?
Слышу стук каблуков по крыльцу и от безнадежности закрываю лицо руками. Шаги приближаются. Я сквозь пальцы вижу, как дверная ручка делает четверть оборота. Дверь закрыта на замок. Ура, я спасена! Уже через мгновение в замке щелкает ключ. Из груди вырывается стон разочарования, я опускаю голову и ударяюсь лбом о плитку. Холодный кафель отрезвляет, и на ум приходит логичный вопрос: откуда у свекрови ключи от дома Игоря? Я снова поднимаю голову и, упираясь подбородком в пол, наблюдаю за медленным движением двери. Петли издают протяжный скрип, сквозняк шевелит волосы на макушке. За дверью раздается еще один уверенный стук каблука, и нога в черном ботинке переступает порог. Я с мольбой поднимаю глаза на потертые джинсы, темно-синюю толстовку и, наконец, озабоченное лицо Игоря.
— Мне лечь сверху или пристроиться рядом?
— Тише! — шепчу я.
— Прости, — отвечает он так же шепотом. — Я думал, ты изображаешь коврик.
— Там! — киваю в сторону окна.
— Там коврик, или ты хочешь, чтобы я забил соседскую собаку на подстилку?
— Моя свекровь!
— Я ее с детства терпеть не могу, но это же не повод пускать ее на половик. Может, лучше по старинке, пойдем в лес за медведем?
— Она за окном.
— Соломинка, — садится возле меня на корточки Игорь, — вставай с пола.
— Говорю тебе, за окном моя свекровь. Она меня заметила. Все пропало!
— Тебе нужно поесть. Голодные обмороки — страшная вещь. Я купил хот-доги, — протягивает ароматно пахнущий пакет Игорь.
— Ты что, меня не слышишь?! — шепотом кричу я. — За окном только что была моя свекровь. Она меня видела!
— Только что?
— Да.
— Прямо сейчас?
— Да!
— За этим окном?
— Да, да, да!
— Соломинка, я минуту назад проходил мимо окна. Там никого нет.
— Я видела ее собственными глазами.
— Ты уверена? Может, это был соседский пес? Я уже давно жалею, что не поставил нормальный забор. Каждая собака в округе гадит на моем участке.
Наверно, Игорь прав. Стоило заметить движение в окне, как я упала на пол. Что, если свекровь мне только померещилась? Я могла увидеть чью-то тень, а воображение дорисовало страшное.
— Успокойся. Просто лицо свекрови у тебя ассоциируется с собачьей мордой.
— Думаешь, у меня галлюцинации? — опираюсь на локти.
— Думаю, тебе надо подкрепиться, — помогает мне подняться Игорь.
Усаживаюсь на пол и выглядываю в окно. На самом деле — никого.
— Я хотела испечь пирог, — замечаю, как Игорь осматривает расставленную посреди стола посуду. — Ты ешь что-нибудь, кроме сосисок и яиц?
— Чизбургеры. Сам их готовлю в микроволновке. Вкуснотища, пальчики оближешь!
В животе урчит от одного упоминания еды.
— У тебя есть мука?
Игорь бросает в мою сторону надменный взгляд.
— Мука?! У меня?
Вспоминаю про находку и поднимаю с пола пилочку.
— Я думала, раз у тебя есть это, найдется и мука.
— А ты не думала, что рыться в чужих вещах — признак дурного тона? — выдергивает у меня из рук и бросает обратно в ящик пилку Игорь. — Считаешь, раз у меня нет грязи под ногтями, я не мужик, а домохозяйка?
Перед глазами всплывают неухоженные ногти Олега. По такой логике он должен быть настоящим мужчиной, но по жизни Олег — мерзкий трус, способный поднять руку на женщину. Признаю, что не имела права копаться в вещах Игоря, пусть даже из лучших побуждений. Только ему об этом, конечно, не скажу.
— Куда ты ходил с утра пораньше?
— На рынок. Возле него бистро с самыми вкусными в городе хот-догами, — показывает мне пакет Игорь. — И газетный киоск.
Рука уже тянется к источающему аромат колбасы пакету, но в последний момент нехотя меняет траекторию. Я беру у Игоря газету и принимаюсь читать вслух статью, напечатанную под моей паспортной фотографией:
— Полиция продолжает розыск двадцатипятилетней Пауковой Дины Александровны, подозреваемой в убийстве пятилетнего ребенка. Последний раз ее видели возле места преступления в предполагаемое время убийства. По словам свидетелей, женщина торопилась скрыться, поэтому несколько раз спотыкалась и даже упала на колени. По данным следствия, Паукова не выезжала за пределы города. Несмотря на это, поиски подозреваемой ведутся на территории всей области.
Я моргаю, надеясь избавиться от газетных строчек, как от зависших перед глазами солнечных бликов.
— Бред какой-то, — откладываю газету в сторону. — Во-первых, мне двадцать четыре.
— Это, конечно, снимает с тебя все подозрения.
— Во-вторых, я не скрывалась с места преступления, а уходила из дома. В-третьих, не сильно я и торопилась, а уж тем более не спотыкалась и не падала.
— В-четвертых, я не я и Катька не моя. Ничего удивительного, что убегала, — от такого мужа давно пора было сбежать. Упасть с высоченных каблуков тоже немудрено.
— Я уходила быстрым шагом, в кедах. Кто-то сочинил эту историю, чтобы выставить меня виноватой.
— Прелестно, — кладет пакет с хот-догами на газету Игорь. — Осталось узнать, кому это надо.
Чувствую себя героиней иронического детектива. Всегда мечтала написать книгу, но если бы это был детектив, я бы не ставила героев в идиотские положения. Впрочем, к чему фантазировать. Какая девочка не мечтает стать балериной?.. Вот только мало кому даны пластичность и легкость фигуры. Вряд ли я отношусь к тем особенным людям, что способны создавать интересные истории. Для того чтобы писать книги, надо быть незаурядной личностью, обладающей большим жизненным опытом. Кого могут заинтересовать произведения женщины, не способной разобраться с собственными проблемами?
— Ты зарядил мобильный Артура?
— Еще вчера, — разворачивает ароматный хот-дог Игорь. — Бесполезная штука, если, конечно, ты не собираешься его продать. Я просмотрел номера в записной книжке — ничего необычного. Все сообщения стерты. От мобилы никакого толка. Предлагаю взять сорочку и поехать в отделение. Расскажешь ментам свою версию событий, подкрепишь ее уликой.
— Какую версию? Скажу, что ударила Катю по щеке и сбежала из дома?
— О пощечине можно и умолчать. Мы же с тобой провели эксперимент, который доказал…
