Целуем и мечтаем о встрече.
Вася и Майя
Встречи в Нью-Йорке и Вашингтоне
Мечта эта осуществилась в начале 1987 года. Ранней весной в Нью-Йорке, в издательстве Джека Макрея, вышла книга стихов Беллы в переводах Фрэнка Рива, и в разных городах США были запланированы ее выступления с презентацией этого сборника.
На 21 февраля была назначена свадебная вечеринка Джека Макрея, который издал книгу Беллы “The Garden”. Празднование происходило в холле его дома на Лафайет-стрит. Здесь состоялось наше знакомство со знаменитым американским художником Джаспером Джонсом (встреча, о которой я даже не мечтал!) и писателем Куртом Воннегутом. На вечеринке присутствовала и известная переводчица Нина Буис.
Утром 22 февраля в Нью-Йорк приехали Вася с Майей. Слезы лились непроизвольно… В день первой встречи с Василием мы все вместе были приглашены на ланч в гостеприимный дом известного американского поэта Уильяма Джея Смита и его жены Сони. Мы с Беллой подружились с ними еще в Москве: они не раз бывали у меня в мастерской.
Квартира, где нас принимали, находилась в новом двадцатиэтажном доме на Ист-ривер на шестнадцатом этаже. Эти милые люди радовались нашей встрече с Василием как родные и дали нам вдоволь наговориться – ланч затянулся. Уже в 14 часов нам надо было быть в театре Нью-йоркского университета на просмотре спектакля “Цапля” по пьесе Аксенова.
Пока шел спектакль, Василий все время отпускал замечания, по которым можно было судить о том, насколько важен для него успех пьесы. Действие строилось на политических коллизиях, неразрывно связанных с переживанием персонажами своего положения.
Вася и Майя постоянно жили в Вашингтоне. Приезжая в Нью-Йорк, они останавливались у кого-нибудь из друзей, чаще всего в доме Левы и Тамары Нисневич. Лева был профессиональным фотографом. Жили они в обстановке весьма экзотической: квартира их представляла собой двухсветный лофт – целый этаж здания без перегородок и с окнами на обе стороны. Этот лофт находился на третьем этаже шестиэтажного дома, расположенного в центре Нью-Йорка в районе Little Italy, веселом и колоритном.
8 тот вечер на специально организованную Нисневичем вечеринку собрались наши ближайшие друзья: Лева Збарский, Алик и Светлана Дик, Борис Махлин и Светлана Харрис. Я очень обрадовался, неожиданно увидев среди гостей Эрнста Неизвестного. Наутро Вася и Майя зашли к Светлане повидаться с нами и после завтрака улетели в Вашингтон.
На следующий день, 24 февраля, состоялась наша первая встреча с моим обожаемым другом Юрой Красным на Брайтон-Бич, в русском ресторане. Я уже рассказал об этом в отдельной главе о нем. А вечером мы с Беллой и Левой присутствовали в Линкольн-центре на концерте симфонического оркестра, исполнявшего произведения Дмитрия Шостаковича. Дирижировал Максим Шостакович, а партию виолончели исполнял Ростропович.
9 марта мы заехали к Леве Нисневичу, чтобы сделать фото Беллы для афиши. Работали в специальном зале, оборудованном для фотосъемки. Потом – в “награду” – устрицы в баре около Левиного дома и отъезд с другого вокзала в Вашингтон на рейсовом скоростном поезде компании Amtrak. Пиво в поезде – в баре – тоже награда!
На вокзале в Вашингтоне нас встречали Вася и Майя. Поездка по городу, и мы попадаем наконец в их дом на Линдон-роуд, 4434. Типичный для Вашингтона бульвар, обсаженный с двух сторон деревьями, домик Васи и Майи с отдельным входом. Внизу гараж и в нем машина Василия – “мерседес”, но маленького размера – самый маленький из тех, которые я видел. Наверное, Василию хотелось купить именно “мерседес”, потому что в Москве владеть машиной этой фирмы считалось весьма престижным.
Видя Васю, молодого, красивого, свободного, за рулем “мерседеса”, едущего по Вашингтону, с сидящими рядом любимыми Майей и Беллой, я, свидетель этого жизненного торжества, повторял про себя и вслух: “Пересилить судьбу!”
Наконец мы уединились с Васей и Майей в их вашингтонском доме, где отвлеклись от бесконечной гонки по Америке.
Тогда-то и пришло время поговорить по душам о том, что происходит в мире, в частности о конфликте между Васей и Бродским. Слухи до нас доходили и раньше, но зрела и своя версия произошедшего. По словам Васи, сразу по приезде в Америку, когда заранее заготовленный козырь Аксенова – роман “Ожог” – был вручен им издательству Doubleday, издатели сочли правильным передать роман для критического отзыва Иосифу Бродскому как несомненному литературному авторитету. А Бродский по непонятной Василию причине резко негативно отозвался о романе.
Причины резкости Иосифа – безусловно, его личное дело, – хотя уверен, что весомые доводы у него были. Могу только свидетельствовать, что для Васи это был тяжелый удар не только потому, что издательство отказалось от идеи печатать роман, но и как неожиданное отторжение со стороны Бродского, которого он считал другом.
Постепенно у Василия сформировалось отрицательное отношение к Иосифу. Раскол способствовал возникновению трещины в общественном сознании: многие русские друзья-литераторы, постоянно жившие в Штатах, вынуждены были занять чью-то сторону, ибо публичность их жизни требовала внятной позиции.
10 марта мы осматривали Вашингтон из окон Васиной машины, делая лишь отдельные остановки. А вечером у Васи и Майи были гости. В Вашингтоне русская колония была малочисленной, но среди гостей мы встретили наших знакомых: поэта Алексея Цветкова с женой, журналиста и писателя-сатирика Илью Суслова, готовившего разнообразные настойки, такие как “клюковка”, “хреновка” и т. д. Увиделись мы и с известными нам еще по Москве журналистами Крэгом Уитни, Анной Лозен и другими.
На следующий день состоялось организованное Аксеновым выступление Беллы в Goucher college. Переводила стихи отличная переводчица Надя Петерсен. Василий несколько лет читал лекции в этом колледже, и у него сложились добрые отношения со студентами. Поэтому, когда студенты предложили нам быть гостями устроенной ими party, мы согласились и с удовольствием выпили с ними вина.
Дирекция колледжа была в таком восторге от выступления Беллы и реакции студентов, что пригласила нас на следующий день в Балтимор, где Белле в торжественной обстановке вручили официальные бумаги, свидетельствующие о том, что она избрана почетным гражданином этого города.
Мэр Балтимора поздравил Беллу, вручил ей цветы и памятную тарелку с видом города. Там еще мы пообщались со студентами – слушателями вчерашнего выступления Беллы, и все вместе уехали в Вашингтон.
Назавтра мы снова ездили по городу и были на приеме у журналистки Эвелин, где присутствовал господин Джек Мэтлок – посол США в СССР.
14 марта Вася и Майя проводили нас в аэропорт, и мы улетели в турне по Америке, о котором я уже писал.
5 апреля вернулись к Аксеновым в Вашингтон. Кроме них нас встречала Ира Ратушинская с мужем Николаем Геращенко.
Сначала мы с Беллой были подавлены встречей с Ирой. Пиетет перед ее трагедией (Ира отбывала срок в колонии строгого режима в Мордовии, где потеряла ребенка) был столь велик, что мы не могли сказать ни слова. Но в этот момент Василий завел свою любимую джазовую музыку. И я в который раз стал свидетелем торжества женского начала и любви к жизни, особенно поразивших меня в этой измученной тюрьмой женщине. Ира вдруг начала танцевать в свободном стиле под джаз.
