В зале наступила тишина.
– Перезаключать Конвенцию?! – вдруг громко завопил старый валькер. – Но Темнейший, это же крайняя мера, опаснейшая! Все мы учились в Носфероне, все мы знаем историю… Конвенция заключалась на крови, и она потребует ее снова! Вещь сильнейшей и страшнейшей магии! Достаточно коснуться ее, и любого подкосит смерть…
В зале зашумели, но глава Темного Департамента остался невозмутим – явно он был подготовлен к новости заранее.
Влада растерялась от голосов, вопросов, от того, что ей пришлось только что узнать. «Перезаключать Конвенцию… опасно… заключена на крови и потребует ее снова… воронка… воронка… воронка…» – стучали в голове страшные слова.
Потом на середину залы вышел глава Темного Департамента и прокашлялся, долго и обстоятельно шурша бумагами, что означало: сейчас последует важная речь.
– С далеких времен тайный мир скреплен Конвенцией, – громко и торжественно начал оборотень. – Данный закон, заключенный тремя сторонами, оберегает наш мир от сил Тьмы. Силы эти непостижимы для нас, живых, и скрываются они за пределами того серебряного мира, который мы называем янвом. Тьма недоступна для нас и неподвластна нашему разуму так же, как и древние, действия которых никто не понимает. Никто доподлинно не знает, кем является существо, именующее себя Некромантом, так же как никто не знает, как закпючалась Конвенция тайного мира. Этот магический ритуал скрыт от нас древностью времен. Однако правитель нечисти имеет право потребовать перезаключения Конвенции, когда сочтет это нужным. Все три стороны, которые заключали Конвенцию: маги, нечисть и люди – обязаны будут явиться по зову посланника смерти…
– Что значит – по зову посланника смерти?! – послышался чей-то взволнованный голос. – Хотелось бы точнее. Кто этот посланник, имеет ли отношение к Некроманту?
– Вещь древней магии исторгнет молнию смерти, стоит только открыть ее, – громким, но слегка дрогнувшим голосом ответил глава Темного Департамента. – Поразит и изберет посланником смерти она того, кто этого достоин.
– А если кого-то из нас?! – не выдержал один из вампиров.
– Она изберет того, кто готов к этому, – громко и торжественно объявил глава Темного Департамента. – Древняя магия – не неразумный ребенок, который швырнет смертью в любого. Посланник будет ею избран, и здесь даже добровольцы не нужны.
– А сохранилась ли сия древняя вещь до наших времен? – нахмурился вампир с востока.
– Она вынесена из подземных залов в кабинет моего отца, – ответил Гильс Муранов. – Конвенция уже потревожена, ее магия отбирает тепло у мира. Поэтому приглашаю только старейшин вампирских кланов и главу Темного Департамента пройти за мной.
– А как она выглядит, на что похожа? – выкрикнул один из самых молодых агентов Темного Департамента.
Влада вдруг заметила, что изо рта многих в зале повалил пар, как бывает у людей на сильном морозе. У людей, но не у нечисти, чье дыхание не парило даже в тридцатиградусный мороз. Почти одновременно с осознанием этого почему-то заледенели ноги, лицо резко защипало, будто сотни невидимых иголок вонзились в щеки и подбородок, а стекла окон в зале быстро побелели.
– Стойте, у меня вопрос! – Влада вскинула руку и помахала ею, увидев, что Темнейший уже выходит из залы. – Конвенция на крови заключалась и потребует ее снова! Чью кровь?!
Но ее вопрос повис в воздухе, как в замерзающей воде. Двери залы распахнулись, и вслед за Темнейшим туда устремилась часть собравшихся, остальные же ринулись на выход. Натужно кашлял и хватался за горло старый валькер, его поддерживала и вела под руки пара летучих помоложе.
– Похожа на книгу, уже истлевшую, но книгой не является… Магический ритуал принял вид книги, – доносился голос главы Темного Департамента. – Я так полагаю, сейчас вы и сами увидите, но находиться возле нее непросто…
Влада, увидев, что к мраморной колонне прислонился старик-оборотень, поспешила подхватить его и повела вниз по лестнице. Невыносимый холод гнал прочь из дворца, казалось, пол под ногами вот-вот треснет, как тонкий лед, и нужно будет падать вниз, а держаться будет не за что…
К счастью, на улице было гораздо теплее, чем во дворце. Толпа любопытных будто бы стала еще больше. Из открытых машин доносилась музыка: нечисть скучала в ожидании новостей.
Хотя скучали не все: неподалеку скандалили. На группу подростков вопил старый упырь, тараща глаза и размахивая руками.
– Что творите-то?! – возмущался он. – В янве кататься на урагане они придумали! Еле вытащил!
– А древних прикольно там носит, деда, – оправдывался упыренок лет двенадцати. – Целыми стаями, только высоко это…
– Не сметь заходить в янв! – ругал его дед. – Не сметь туда соваться, теперь это опасно! Понятно говорю?! Воронка должна открыться, вы что – хотите туда угодить?
– Да всем сказали, Канву переделают, какую-то древнюю фигню вызовут, и урагана не будет, – захныкал упыренок. – А так хоть покататься прикольно, как на карусели огромной крутит…
Послышался звонкий подзатыльник, пронзительное «ай», и развлечение для любопытных закончилось. Кто-то смеялся и нервно шутил, кто-то хмурился и молчал, но толпа не расходилась.
Влада злилась, что ее вопрос не был услышан или был намеренно проигнорирован Гильсом. Спросила-то она громко, а слух у вампира звериный, то есть отличный. Или Темнейший подумал, что она все-таки решила сорвать совет нечисти…
Надо же было снова так рвануться на этом совете, поднимать руку! Ведь чуть не сорвала это торжественное собрание, как и когда-то тот злосчастный бал! Вот было бы лихо, а сестричка Муранова будто все заранее знала. Влада вдруг поняла, что плечи ее трясутся от нервного смеха, и с трудом заставила себя успокоиться. На нее кто-то пристально смотрел: два мутно-красных зрачка мигнули в полумраке около набережной.
Ну, конечно же, куда без Ивлевой! Дашуля, прислонившаяся к гранитной ограде, выглядела независимо и крайне нагло.
– Весело тебе, я смотрю… – криво ухмыльнулась вампирша. – Старостой выбрали, на совет позвали, семейка Темнейшего перед тобой прыгает. Неплохо, Огнева, неплохо!
– Ты не устала еще от ненависти своей бесконечной? – откликнулась Влада. – Ведь тебе же все готовы помочь. Просто законы соблюдай и не лезь в Носферон. Янчес ради тебя родового гнезда лишился, а домовой мой бывший даже к тебе перебежал. Радовалась бы тому, что у тебя есть…
– Серьезно? – Дашуля состроила издевательскую гримасу, подняв брови и наморщив лоб. – У тебя здорово получается мораль читать, даже лучше, чем у этой дурочки Нечаевой. Тебе как живется в той квартирке на Невском, которую для меня добренький летучий пожертвовал? Уютно, ничего? А бабуля моя не обижает?
«Лучше не отвечать, раз она нарывается. Терпеть ее не могу, разговаривать с ней бессмысленно», – решила Влада, направляясь в сторону, прочь от скандальной вампирши.
– Ботиночки мои не жмут, Огнева? – донеслось вслед.
