– Проснись, Карн. Пора вставать.
Карн открыл глаза и увидел улыбку своей старшей сестры Найры.
– Отстань, – пробормотал он, повернувшись на другой бок. Карн взял меховое одеяло, которым укрывался ночью, и натянул на уши, пытаясь заглушить звуки просыпающегося дома.
– Мама сказала, что ты и так уже достаточно поспал, – сказала Найра, хлопая его по спине.
Карн заворчал.
– Ну давай же, Карн, – начала дразнить его сестра. – Лень мужика не кормит.
– Я не голоден, – простонал Карн.
– Ты меня понял.
Карн закрыл глаза и демонстративно захрапел.
– Хватит притворяться, – сказала Найра.
Мальчик захрапел еще громче.
– Ну как хочешь, – бросила сестра.
Карн услышал, как зашелестела юбка, когда она встала. Неужели она и правда оставит его одного?
Вдруг Карн почувствовал, что падает на пол. Найра выдернула из-под него одеяло. Он грохнулся на землю, испачкавшись в грязи, и поднялся на ноги под смех сестры. Он начал сердиться, когда увидел, что она убирает постель в корзину под кроватью, но она была права. Пора вставать. Все уже проснулись.
В доме было шумно, даже козы в своем загоне начали блеять. Карн увидел, как Пофнир разводит огонь в яме посреди комнаты. Свет пламени осветил дом, а дым костра тонкими струйками взвился к потолку.
– Лень мужика не кормит, – обратился к мальчику Пофнир.
– Да я уже встал, – пробормотал Карн в ответ. – Почему все так помешаны на этой лени?
Мальчик, шатаясь, подошел к ряду каменных глыб, пересекавших комнату от стены до стены. Он поднял один из камней, под которым тек небольшой ручеек питьевой воды. Он помыл руки и умылся. От прохладной воды он зажмурился и тряхнул головой.
– Вот и все, – сказал он.
По мере того как к нему возвращались чувства, Карн начал ощущать запахи мускуса, человеческого пота, дыма от костра – так пахла ферма Корлундра. «Теперь я точно проснулся».
– Отлично! – ответила Найра. – Мама сказала, что пора покормить свиней.
Карн заворчал – он терпеть не мог это занятие, – но все равно пошел к кострищу за ведрами с помоями. По пути к выходу он столкнулся с несколькими слугами, поприветствовал их и направился дальше. Открыв дверь, он вынужден был закрыть глаза – утренний свет ослепил его после сумрака комнаты. Рабочие уже вовсю удобряли землю – уж им-то Карн завидовал меньше всех – и пасли крупный скот.
– Снова свиней кормить?
Карн посмотрел на своего дядю, который лениво прогуливался рядом.
– Да, – пробормотал в ответ Карн. Краем глаза он наблюдал за дядей. – Я надеюсь, ты не собираешься рассказывать мне о том, что лень мужика не кормит?
Дядя Ори удивленно поднял брови.
– Лень мужика не кормит? – переспросил он.
– По крайней мере, все мне так говорят.
– А, ты об этом, – наконец понял Ори. – Знаешь, я уверен, что для того, чтобы обеспечить себя едой, не обязательно пасти скот и кормить свиней.
Он опустил взгляд на ведра с помоями и сморщился, когда почувствовал запах.
– Знаешь, что я тебе скажу, племянник? Давай я вместо тебя покормлю свиней, а ты вместо меня покормишь кур.
– Ты серьезно? – оживился Карн. Он не мог поверить своей удаче.
– Будешь должен, – подмигнул дядя. – А мне всегда возвращают долги. Но я буду только рад в этот раз тебе помочь. Что скажешь?
– Спрашиваешь! Конечно! – радостно выпалил Карн, отдавая ведра дяде. Ори осторожно их взял и направился к свиньям. Мальчик опасался, что дядя может передумать, но он был слишком возбужден, чтобы сосредоточиться на этой мысли.
– Давай-давай, беги. Куры не покормят себя сами, – обернувшись, сказал Ори.
Карн кивнул, выражая благодарность, и поспешил к амбару. Там он схватил мешок с зерном, перекинул через плечо и помчался к курятнику.
Там было слишком тихо и пусто. Он открыл дверь и увидел кучи перьев, разбросанных по земле. В задней стене зияла дыра. Кладка в этом месте была толстая, и нужна была недюжинная сила, чтобы проломить в ней отверстие.
Карн выбежал на улицу, чтобы внимательно рассмотреть дыру с другой стороны, но вдруг заметил чей-то след на земле. Большой, глубокий. Судя по всему, у того, кто оставил этот отпечаток, было шесть пальцев и когти на ногах. И тут мальчика осенило.
– Тролль! – закричал он.
– Однажды он может тебя поймать, – сказала Эггтода Тианне, когда они направлялись в одну из кладовых в доме великанши.
– Он никогда меня не поймает. – Тианна снова подралась с Трудгельмиром. Неважно, какой был повод, она знала, что все это из-за ее роста. – Он мог бы поймать меня, если бы я была такой же большой и неуклюжей. Но тогда всего этого просто не случилось бы, – продолжила она.
Эггтода понимающе кивнула и задумчиво почесала подбородок.
– Погоди минутку. – Она порылась в одном из сундуков и что-то вытащила.
Тианна непонимающе посмотрела на этот предмет.
– Деревянный меч?
– К нему прилагается книга – учебник по фехтованию. – Эггтода снова повернулась к сундуку и вытащила потрепанный талмуд. – Ты же умеешь читать?
– Немного, – ответила Тианна. За свою жизнь она видела всего несколько книг.
– Это очень полезно. Читать. По крайней мере, я так думаю. Буквы слишком маленькие, я ничего не могу разобрать, но здесь есть картинки. С помощью этой книги ты сможешь научиться обращаться с мечом.
– Но великаны дерутся дубинками и топорами, – запротестовала Тианна.
Эггтода выпрямилась и взяла в руку свою дубинку, которая висела у нее на поясе. Это был огромный булыжник с рукояткой.
– Вот моя дубинка, – сказала Эггтода, протягивая ее Тианне. – Можешь ее поднять?
– Нет, – простонала Тианна.
– Тогда возьми меч и тренируйся. И учись читать.
– Это совсем не похоже на то, как делают великаны, – ответила Тианна. Но все-таки ей нравилось ощущение рукояти меча в ладони. Тианна не сдержалась и сделала несколько движений клинком в воздухе и шутливый выпад в сторону Эггтоды.
Великанша невозмутимо улыбнулась.
– Может, это и не похоже на то, как делают великаны, но это очень похоже на то, как может делать Тианна.
Тианна не могла не согласиться.
Карн уже был готов нестись к дому и звать на помощь, как вдруг перед ним выросло существо в восемь футов высотой. При виде серо-зеленой туши, покрытой бородавками и пятнами грязи, у мальчика отвисла челюсть. На чудище была лишь набедренная повязка, в руке оно сжимало здоровенную палку. Но что еще интереснее, у него было две головы. Изо рта той, которая была слева от Карна, все еще торчали куриные перья.
